Древняя история Среднего Поволжья
Шрифт:
В первую очередь это движение затронуло степные районы, которые были и без того густо населены ранними скотоводческими племенами, все чаще обращавшими свои взоры в северные лесостепные районы, занятые в конце III тысячелетия до н. э. охотничье-рыболовческими племенами, сохранявшими неолитические традиции.
Одним из таких районов Восточной Европы, довольно рано подвергнувшихся экспансии скотоводческих племен, было Среднее Поволжье с богатыми медными месторождениями, широкими степными прогалами, благоприятными для скотоводов, и удобными путями передвижения-долинами Волги, Оки и Камы. Еще в период развитого неолита юго-восточные пределы Среднего Поволжья занимает одна из северных групп ямных племен [492] , потомки которых — полтавкинцы — к рубежу III–II тысячелетий до н. э. изредка достигали левого берега Нижней Камы [493] . Последние, однако, почти до середины II тысячелетия до н. э. не оказывают какого-либо серьезного воздействия на местное население Средней Волги.
492
Н.Я. Мерперт. Из древнейшей истории Среднего Поволжья. МИА, № 61, 1958; К.В. Сальников. Южный Урал в эпоху неолита и ранней бронзы, «Археология и этнография Башкирии», т. I. Уфа, 1962.
493
А.Х.
Гораздо более активное влияние на весь ход развития первой половины эпохи раннего металла в Среднем Поволжье оказали племена балановской культуры, начало проникновения которых в западные районы Волго-Камья относится к рубежу III–II тысячелетий до н. э. [494] Не затрагивая здесь вопросы происхождения балановских и близких им фатьяновских племен, толкование которых породило многочисленные и часто противоречивые гипотезы [495] , следует лишь заметить, что большинство исследователей в последнее время все больше и больше приходят к мысли о том, что балановская группа племен Среднего Поволжья является одной из наиболее ранних групп культур с боевыми топорами [496] .
494
О.Н. Бадер. Балановский могильник. М, 1963, стр. 275. А.Х. Халиков. Балановские памятники в Татарии. КСИА, вып. 97, 1964, стр. 66.
495
О.А. Кривцова-Гракова. Хронология памятников фатьяновской культуры. КСИИМК, вып. XVI. М., 1948; М.М. Герасимов. Восстановление лица по черепу (современный и ископаемый человек). «Тр. ИЭ», т. XXVIII, М., 1955; О.Н. Бадер. См. примеч. 494, стр. 303 и сл.; П.М. Кожин. О западной границе фатьяновской культуры. МИА, № 130, 1965; С.В. Киселев. Бронзовый век СССР. МИА, № 130, 1965, стр. 49; П.Н. Третьяков. См. примеч. 490, стр. 75; А.Я. Брюсов. См. примеч. 490, стр. 22 и сл.
496
А.Я. Брюсов. См. примеч. 490, стр. 23; П.Н. Третьяков. См. примеч. 490, стр. 73.
Достаточно подробная характеристика материальной культуры балановских племен с привлечением новейших результатов исследований их основных памятников дана в ряде вышедших в последние годы публикаций [497] , среди которых выделяется монография О.Н. Бадера «Балановский могильник». О.Н. Бадером и мной подготовлен также выпуск Свода археологических источников под названием «Балановские памятники в Поволжье». Поэтому в дальнейшем изложении, не касаясь в целом культуры балановских памятников, я останавливаюсь лишь на одном вопросе, до сих пор почти не затрагивавшемся исследователями — на проблеме взаимоотношений пришлых балановских племен с местным населением Среднего Поволжья. Как ранее приходилось отмечать мне, наиболее ярко эти процессы нашли отражение в памятниках так называемой чирковско-сейминской культуры [498] .
497
О.Н. Бадер. Балановская культура. СА, № 4, 1961; О.Н. Бадер. См. примеч. 494; П.Д. Степанов. Фатьяновские поселения на Средней Суре. КСИИМК, вып. XXXII. М., 1960; А.Х. Халиков. Материалы к изучению история населения Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья в эпоху неолита и бронзы. «Тр. Марийского археологической экспедиции», т. I. Йошкар-Ола, 1960; А.Х. Халиков. См. примеч. 494; А.Х. Халиков, Е.А. Халикова. Васильсурское поселение эпохи бронзы. МИА, № 110, 1963.
498
А.Х. Халиков. Материалы к изучению истории населения Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья в эпоху неолита и бронзы; А.Х. Халиков, Е.А. Халикова. Указ. соч.
Эта культура, выявленная в последние годы, получила соответствующее освещение в публикациях и в то же время, вокруг нее уже начинает разворачиваться научная дискуссия.
О.Н. Бадер, признавая правомерность и необходимость выделения чирковско-сейминской культуры [499] , в то же время предлагает исключить из числа основных ее памятников Сейминский могильник, который, по его мнению, был оставлен населением особой сейминско-турбинской [500] или особой сейминской [501] культуры, входившей в обширную группу приуральских культур типа волосовской, турбинской и др. Вместе с тем он считает, что культура Сейминского могильника и Галичского клада, взаимно связанных между собой, ничего общего не имеют ни с чирковско-сейминской, ни с балановской культурами. Указанные памятники, по мнению О.Н. Бадера, хронологически предшествуют чирковско-сейминской культуре, завершение процесса формирования которой он относит к концу II тысячелетия до н. э. [502]
499
О.Н. Бадер. См. примеч. 494, стр. 316; О.Н. Бадер. Могильники турбинского типа, их возраст и связь с поселениями. «Археологический сборник Эрмитажа», вып. 6. Л., 1964, стр. 114.
500
Там же, стр. 102, 110, 111.
501
О.Н. Бадер. Древнейшие металлурги Приуралья. М., 1964, стр. 10, 115.
502
О.Н. Бадер. См. примеч. 499, стр. 115–117.
В настоящее время к чирковско-сейминской культуре следует отнести до 30 отдельных памятников (в основном поселений), расположенных преимущественно в Заволжье и приустьевой части р. Оки (рис. 43).
Рис. 43.
I, II, III, IV — этапы; а — поселение; б — могильник; в — местонахождение.
1 — Станок; 2 — Борань; 3 — Туровское поселение и Галичские клады; 4 — Федоровское; 5 — Вололары IV; 6 — Сейминский; 7 — Решетиха; 8 — Исток Мельничный; 9 — «Сокорка»; 10 — Оленья гора; 11 — Паново городище; 12 — Галанкина гора; 13 — III Полянское; 14 — Юринское; 15 — Васильсурское (нижний слой); 16 — Васильсурское (второй слой); 17 — Хмелевское; 18 — Носелы; 19 — Юльялы; 20 — Кубашево; 21 — Чирковское; 22 — Новоселовское; 23 — II Русско-Луговское; 24 — I Сумское; 25 — Нижне-Услонское; 26 — I Лебединское; 27 — Сорочьи горы; 28 — «Ройский Шихан».
Благодаря таким широко распаханным памятникам, как Галанкина гора, Кубашевское, Чирковское [503] и Васильсурское [504] , а также материалам Сейминского могильника [505] достаточно полно можно представить особенности этой культуры и высказать некоторые соображения по поставленным вопросам.
Наиболее ранним памятником, открывающим серию чирковско-сейминских памятников, является поселение Галанкина гора, материалы которого дали выраженные комплексы составных частей чирковско-сейминской культуры [506] .
503
А.Х. Халиков. См. примеч. 498.
504
А.Х. Халиков, Е.А. Халикова. См. примеч. 498.
505
В.А. Городцов. Культуры бронзовой эпохи в Средней России. «Отчет Российского исторического музея за 1914 г.» М., 1916; O.N. Bahder. Kulturen der Bronzezeit in Zentralrussland. SMYA FFT, 59; I. Helsinki, 1959.
506
А.Х. Халиков. См. примеч. 498, стр. 81 и сл.
На поверхности поселения, поросшего сосновым лесом, были прослежены отчетливые следы от 12 земляночных впадин, 4 из которых были раскопаны в 1959 и 1966 гг. Три из них, расположенные по северо-восточному краю поселения, были соединены друг с другом переходами, так же как, вероятно, вообще вся система жилищ поселка. Котлованы изученных жилищ имели прямоугольную форму (11x7,7 кв. м; 11,5x8,3 кв. м; 17,5x8 кв. м; 11,75x8,76 кв. м) и были углублены на 50–70 см от края.
Песчаные стены котлованов, были обложены деревянными бревнами, прижатыми вертикальными столбами. В каждом доме, вероятно, имелись нары, а на ровном полу, очевидно, перекрытом деревянным настилом, располагались в глубоких ямах очаги-кострища (по три в каждом доме; рис. 44) [507] .
507
См. об этом подробнее: А.Х. Халиков. См. примеч. 498, стр. 88 и сл.
Рис. 44. Жилища поселения Галанкина гора.
а — внешние контуры котлована жилища; б — углистая полоса; в — контуры ям и западин; г — углистое пятно; д — очажное пятно; е — столбовая ямка; ж — дерево; з — поздняя яма.
По форме, конструкции и характерным переходам, соединяющим жилище друг с другом, дома поселения Галанкина гора близки жилищам волосовских поселений.
Преобладание волосовских культурных традиций наблюдается и в наиболее массовом материале — керамике, фрагментов которой в процессе раскопок собрано более 13 тыс. Среди них удалось выделить около 400 сосудов, по форме, примесям в тесте, орнаментации и обработке поверхности подразделяющихся на три группы.
Первую, наиболее многочисленную, группу составляют 280 сосудов. Они изготовлены из глины с примесью в тесте толченой раковины (в большинстве случаев раковина истлела) и в основном имеют вытянутые пропорции (рис. 45, 1–5). По форме среди них выделяется несколько типов.
Рис. 45. Глиняные сосуды из поселения Галанкина гора.
1–5 — керамика волосовского типа; 5, 7 — балановские сосуды; 8 — чирковско-сейминская керамика.
Первый тип представлен 162 сосудами, отличающимися своей массивностью (средние диаметры горла 30–40 см, толщина стенок 1 см), горшковидной формой, плоским или уплощенным дном и характерным «Г» образным отворотом округлого по краю венчика (рис. 45, 5). Довольно много неорнаментированных сосудов или сосудов с разреженной орнаментацией. Но есть также и такие, поверхность которых густо заполнена орнаментом. При орнаментации узоры наносились и на внутреннюю отвернутую часть горла. У нескольких сосудов край горла имеет волнистый изгиб, оформленный защипами или нарезкой (рис. 45, 2). Сосуды первого типа близки по всем деталям к посуде таких поздневолосовских памятников, как стоянка Панфиловская, Подборица-Щербининская, Садовый Бор, что позволяет синхронизировать эти комплексы.