Дроны над Сталинградом
Шрифт:
Командир молча вернул удостоверение бойцу, пару секунд задумчиво глядя на Алексея. Потом встал, подошёл ближе и, чуть приглушив голос, произнёс:
— Смотри, инженер… В другое время я бы тебя отправил к своим. Да только не до того сейчас. Тут фронт через лес ползёт, дорога в тыл под огнём, людей не хватает. Я тебе "проездной" сейчас не обеспечу.
Он прошёлся по землянке, постукивая пальцами по гранённому стакану на столе.
— Связь у нас — работает через раз, радиостанция греется как самовар. В автороте — две машины стоят,
Алексей кивнул.
— Работать умею. Попробую помочь.
Командир посмотрел на него долго, уже спокойнее.
— Ну и славно. Заодно и проверим, чего ты стоишь. Война быстро на место ставит — кто есть кто.
Он обернулся к бойцу у входа:
— Самойлов, проведи его в техслужбу. Пусть приписывается к рембазе. Да накормите хорошенько.
Потом снова повернулся к Алексею:
— А дальше — видно будет. Как говорится, в нашем полку прибыло.
Глава IV. Проверка
Временный штаб батальона располагался в подвале полуразрушенной школы на окраине деревни. Стены с облетевшей штукатуркой, запах сырости и гари, с потолка свисали оборванные провода. В коридоре — ящики с боеприпасами, кипа сапёрных лопат, закопчённый самовар в углу. У двери дежурный с винтовкой, глаз настороженный, лицо — уставшее.
Алексея ввели внутрь без лишних слов. За столом — несколько человек в потёртых гимнастёрках и в полушубках. Карты, пачка радиограмм, карандаши. Командир, тот самый младший лейтенант, что опрашивал его днём раньше, теперь выглядел ещё более уставшим.
— Садись, Громов. Поговорим.
Алексей сел, стараясь держаться спокойно, но внутри всё сжималось.
— Товарищ капитан, — начал один из офицеров, лоб в ссадинах, — по документам он — инженер. Связь, транспорт, электроника. Его подразделение сейчас непонятно где. Штаб далеко, линия нестабильная.
Командир кивнул.
— Вот и сообразим. Кадры ведь они решают все. Скажи-ка, Громов, если ты инженер — сможешь поднять радиостанцию РБ? Нашу размололо при последнем налёте. Приёмник глухой, питание прыгает. Два связиста — оба после контузии.
— Попробую, — ответил Алексей. — Модель старая, то есть... новая, но принцип работы я знаю.
— Вот и славно. Там, в подвале школы, у связистов — весь хлам. Работай, а заодно посмотрим на тебя.
— Есть, — ответил Алексей коротко.
Его вывели в соседнее помещение — бывший кабинет труда, где теперь ютились связисты. Пол — в грязи и жжённой изоляции, на столе — искорёженный корпус радиостанции РБ-М, рядом — перемотанные провода, батареи, обломки панелей. Один связист, с перевязанной головой, спал у печки, другой возился с ламповым блоком.
– Инженер, говоришь? — хмыкнул один, с повязкой на голове. — Ну давай, пробуй. Только осторожно. Тут
Алексей снял телогрейку, склонился над корпусом. Он знал эту модель — видел в музейной экспозиции. И пусть там она была отполирована и подписана как “образец 1936 года”, суть осталась той же. Основные блоки: питание, усилитель, фильтр, ламповый генератор.
Он аккуратно разобрал панель, проверил пайку — несколько контактов отгорели. Один из трансформаторов потемнел, явно перегрелся.
— Здесь конденсатор на питании пробит. И резистор... — Алексей щёлкнул пальцем по обугленной детали. — Если подкинуть запасной — можно восстановить стабильность.
— Вон там коробка с барахлом и старыми запчастями, — буркнул связист. — Покопайся, может что и найдешь.
Через сорок минут радиостанция подала признаки жизни. Лампы загорелись ровным светом, стрелка на шкале дрогнула, в наушниках прошел хрип, затем — голос:
— “…Приём… 41-й, ответьте… это третий…”
Связист уставился на прибор, затем на Алексея.
— Ну ты даёшь… С первого раза, да ещё и без ругани. С нас причитается.
Алексей только вытер лоб. Пахло горячим металлом и парафином от паяльника. Он почувствовал — это была маленькая, но важная победа.
*****
Командир слушал молча, пока связист докладывал об исправной работе станции. Только кивнул, бросил взгляд на Алексея — уже без подозрения, без игры в “допрос”.
— Работаешь чисто. . Это видно. — Он говорил спокойно, будто между делом, уже вернувшись мыслями к карте на столе.
Затем поднял взгляд.
— Ладно. Раз справился с РБшкой — пойдёшь дальше по техчасти. У сапёров мина — немецкая, нужно посмотреть. Вместе с разведчиками голову ломают над ней - хотят фрицу сделать подарок. Фейерверк типа салют.
– И командир раскатисто засмеялся.
– Ладно, посмотри на месте. Скумекаешь, как использовать — поможешь роте.
Капитан усмехнулся уголками рта. Потом добавил, тише:
— Всё. Можешь идти. После доложишь.
Алексей кивнул. Он понимал: ни громких речей, ни обложек — только дело. И доверие здесь зарабатывают руками, а не словами.
А значит — время начинать.
Глава V. Трофей
Сапёрный взвод разместился в низине, между двумя высотками — артиллерия сюда почти не доставала. Вдоль окопа стояли ящики, перевёрнутые под столы, на одном из них — россыпью железо, замасленные инструменты, рваные листы с чертежами. Пахло маслом, гарью и дымом от мокрых веток, тлевших в бочке.
Громов стоял у деревянного ящика с песком. Поверх него, аккуратно уложенная на промасленную брезентовую тряпку, лежала немецкая противотанковая мина Tellermine 35. Круглая, плоская, тяжёлая. По краю — следы ржавчины, но корпус цел. Спусковой стакан был выкручен — сапёры обезвредили её перед тем, как притащить.