Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Ваайман Кейс

Феминистская духовность возникла в 80-е годы XX века в контексте феминизма: это общий опыт женщин, осознавших, что они живут в культурной системе, в которой господствуют мужчины. Они противопоставили структурную инфериорность женщины мужчинам, которые мнят о своем превосходстве. Основные дихотомии, которые желает устранить феминизм, таковы: тело — дух, человек — природа, трансцендентное — имманентное, рациональное — интуитивное, разум — чувство. В противоположность односторонне-муж- скому представлению о Боге («Он»; трансцендентный; триединство Троицы как союз трех персон мужского пола; мужчина Иисус как нормативный образ Бога; мужчины вообще как единственные представители Бога и носители духовной силы) на первый план выводится женская сторона Бога («Она»; трансцендентно-имманентная; «дух» и «мудрость» — изначально понятия женского рода; божественность природы). Феминистская духовность характеризуется следующими аспектами ^[742] . (1) Она укоренена в общем опыте женщин, прежде всего — в их опыте угнетенности и нового обретения силы. Общность опыта здесь важна как основа

для самоосознания и взаимной поддержки.

742

S. Schneiders, Feminist Spirituality, ibid., 399–401.

(2) Она дает телесности право голоса и вершит ее триумф, прежде всего — в опыте, связанном с размножением и деторождением, — опыте, который часто рассматривается как инфериорный. (3) Признается сущностная связь между обладанием женщиной и причиняемым окружающей среде насилием. (4) Акцент делается на ритуалах, приглашающих к сопричастности, имеющих круговой характер, апеллирующих к эстетическому чувству и жизнеутверждающих — в противоположность вербальной и иерархичной литургической практике. (5) Феминистская духовность видит сущностную связь между личным духовным ростом и стремлением к социальной справедливости.

«Гомодуховность» — форма духовности, которая развилась в последние десятилетия XX века. Джон Фортунато смотрит на положение гомосексуалов и лесбиянок как на положение изгнанников: они изгнаны из семьи, из церкви и из творения. Они интериоризировали миф, согласно которому они — творения неудавшиеся (больные, греховные, дурные). Поэтому гомодуховность начинается с процесса переработки, во многом напоминающего классическую практику отчуждения, а именно с преодоления желания быть принятым структурами общества. «С чем гомосексуалы в конечном счете должны расстаться, так это с цеплянием за свою отверженность и с потребностью в том, чтобы люди (которые часто не могут- или не хотят этого) утвердили их цельность и тот факт, что они достойны любви» ^[743] . Следовательно, они должны отрешиться от любой формы негативной или позитивной зависимости

743

J. Fortunato, Embracing the Exile. Healingjoumeys of Gay Christians, San Francisco, 1984, 91.

и, пройдя через глубокий опыт кризиса, препоручить себя Творцу, который создал их и в глазах которого они безусловно достойны любви. Через этот духовный процесс трансформации можно достигнуть фундаментального доверия к себе, доверия к телу, к природе, к космосу и к Богу — второго детства, которое приведет к глубокому контакту с красотой творения.

Песнь Мариам

Во времена Рамсеса II группе рабов из Пифома и Раамсеса удалось совершить «бегство» (Исх 14:5). В своем бегстве они были задержаны «морем»¹⁹. Когда они, таким образом, попали в западню, «простер Моисей руку свою на море, и отогнал Сущий* море сильным восточным ветром» (Исх 14:21). Израильтяне бежали, в то время как египтяне завязли в трясине и, вероятно, были застигнуты бурей ^[744] . Избежав смерти, Мариам и все женщины устроили хоровод и запели:

744

См. G. Fohrer, Geschichte Israels, 59–62.

Пойте Сущему*, ибо Он высоко превознесся; коня и всадника его свергнул в море (Исх 15:21).

Эта песнь, возникшая, вероятно, под впечатлением самого события ^[745] и отражающая древнейшую форму израильского богопочитания ^[746] , является примером особой песенной формы израильтян ^[747] , типичная структура которой: воззвание, затем собственно песнь, рассказывающая об исторических событиях и фактах. Сущий — это Сочувствие, проявляющееся в исторических процессах, в которых униженные возвышаются, а власть угнетателей оказывается свергнутой. В этом отношении израильская поэзия структурно отличается от a-исторического нагромождения причастий, которое можно найти в поэзии окружавших Израиль культур ^[748] .

745

F. Criisemann, Studien zur Fbrmgeschichte von Hymnus und Danklied in Israel, Neukirchen — Vluyn 1969, 19–20; K. Waaijman, Psalmen over de uittocht, Kampen, 1983, 9-17.

746

N. Gottwald, The Tribes ofjahweh, London, 1979, 117.

747

Cm. F. Criisemann, ibid., 19–80.

748

Ibid., 83-154.

Пойте Сущему!

Община призывается к воспеванию Имени. Имя Сущего фигурирует в этом воззвании как нечто абсолютно самоочевидное ^[749] . В этой песни Сущий и исход неразрывно сопряжены друг с другом: Сущий оправдал свое Имя тем, что дал угнетенным возможность уйти от преследовавшей их египетской армии. Это характерная особенность моисеева богопознания: древнее божественное обетование 'эхъе («Я буду») даровано политической общине: пленным рабам, которых принуждают к тяжким работам (Исх 1:11; 5:4; 6:6)

на стройках Пифома и Раамсеса (Исх 1:11). Обещанием «Я буду» (’ эхъе) дается сигнал для исхода: «И сказал Бог: Я буду с тобою… Скажи сынам Израилевым: “Я-буду послал меня к вам”»** (Исх 3:12, 14). В Книге Исхода это обещание обыгрывается во всех тональностях (см. Исх 5:24; 6:1–7; 7:1–5,17; 8:1, 21; 9:1, 13–18; 10:2). Здесь — новая черта: заверение «Я буду здесь, Я пойду с вами», данное некогда древним кочевникам, теперь звучит в политическом контексте. Рабы, кочевники по происхождению, это поняли, как поняли и все то, что происходило вокруг этого: благоприятные «знамения» перед тем, как они двинулись в путь (ср. Исх 3:20; 7:1-12:30), отправление в путь во время Песаха (Исх 12–13), руку Пастыря, которая вывела и вела их (Исх 14), многочисленные отбытия позже в пустыне (Исх 17:1, 6, Числ 9:17–23; 10:11–34 и т. д.). Ядро обетования содержится в Исх 3:14, где Бог отцов говорит: «Я буду, который

749

Ibid., 21.** В Синодальном переводе: «Сущий послал меня к вам». — Прим. пер.

буду»*. Здесь выражена безусловная и абсолютная вовлеченность Бога в жизнь Его народа ^[750] — вовлеченность, предполагающая полную суверенность: «Я буду так, как Я буду, конкретный, непредсказуемый и не подвластный манипуляциям». Эта суверенность временами выражается с такой силой, что в обетовании можно почувствовать отказ Бога определять Себя ^[751] . Оба компонента переплетаются друг с другом: безусловное самообязывание безусловно потому, что не может быть обусловлено никаким прошлым или будущим опытом.

750

S. Amsler, hjh, в ТНАТ1, 19783, 484.

751

L. Kohler, Theologie des Alten Testaments, Tubingen, 1936, 234–235.

Конь и его всадник…

В песни Мариам Сущему противостоят «конь и его всадник» — точное обозначение военно-религиозной системы Египта. От времен Рамсеса II до нас дошли изображения ^[752] , которые показывают фараона и его великолепных воинов, стоящих на военных колесницах. Под копытами гордых коней кишат человеческие толпы ^[753] . В этой образности (среди прочих образов — изображения железа!) выражено военное превосходство. Те же массы народа мы снова находим изображенными в другом месте, но теперь уже четко встроенные в экономическую систему: рабы и носильщики кирпичей на стройках Рамсеса II ^[754] , — экономическая эксплуатация, опирающаяся на надежную военную силу. На других изображениях мы видим военные колесницы, поставленные в месте молитвы, рядом с ними стоят служители культа ^[755] . Это завершает картину: военно-экономическая система эксплуатации, религиозно санкционированная.

752

O. Keel, Die Welt der altorientatischen Bildsymbolik und das Alte Testament, Koln — Neukirchen, 1972, 277–279.

753

O. Keel, ibid., Taf. XVII.

754

L. Grollenberg, Kleine atlas van de bijbel, Amsterdam — Brussel, 1973, 75.

755

O. Keel, ibid., 214–215.

… ввергнуты в море.

Само событие победы описывается очень кратко: «ввергнул их в море». Это оставляет место для разных представлений. (1) Представление о стрелке из лука (см. Пс 77:9 и Иер 4:29). Возможно, египетская кавалерия была поражена ударами молний во время жестокой бури. От древнего Ближнего Востока до нас дошли многочисленные изображения Бога в виде лучника, который стреляет стрелами молний (ср. Пс 17:15, Иов 16:13) ^[756] . (2) Сущий бросает египтян в море тем же образом, каким бросают в море камень или кусок свинца (ср. Исх 15:4–5 и 10, Пс 135:15). (3) Египтяне, гонимые Сущим, становятся подобны животным, которых преследует охотник (Исх 14:27). Наиболее вероятный образ — это образ лучника. Это согласуется и с жизненным укладом кочевников, которые, вероятно, были вооружены луками и стрелами ^[757] .

756

Ibid., 193–196.

757

Ibid., 67.

Он высоко превознесся

Песнь Мариам, при всей ее краткости, выражает контраст между возвышением Сущего и низвержением коней и всадников, которые еще недавно так гордо превозносились. Это, в сущности, духовный контраст. Гордость вызывает достоинство, которое теперь поднимается из глубокой униженности, то достоинство, которому безусловно вверяет себя Голос: «Я есмь, Я буду». Это сила, которая побеждает империи и противостоит тиранам. Это та Сила, что нанесла смертельный удар по военно-экономическо-религиозному превосходству Египта. Сущий — возвышение и гордость своего народа. Из глубин униженности в людях поднимается достоинство, готовое к сопротивлению.