Два билета из декрета
Шрифт:
– А еще можно быстро бегать, - постаралась перевести я тему.
– Бегать это первое, чему я здесь научился, - губы Игнатова слегка дрогнули в ленивой улыбке.
Где-то впереди звучали блатные песни и гнусавые голоса. Обсуждали не политику и не балет. Виталий Геннадьевич ускорился, идя на источник звука, и я едва расслышала, как он пробормотал:
– Как удачно.
Спросить его, что именно было удачным, я не успела: мы оказались перед небольшой компанией парней, сидевших на старых ржавых жигулях. Они что-то курили, что-то
Игнатов обернулся ко мне и спросил:
– Яна, вы мне доверяете?
– Не очень, - выпалила я.
– Допустим, я ждал другой ответ, но хвалю вас за честность, - криво усмехнулся шеф, повернулся в сторону гоповатого вида ребят и свистнул.
Он натурально свистнул, засунув два пальца себе в рот! Громко и пронзительно, как Соловей-разбойник из старой сказки, отчего сидевшие на машине парни слегка пригнулись.
Разговоры оборвались на полуслове, и несколько пар хищных глаз уставились на Игнатова, а потом на меня.
– Чего тебе надо, дядя? – прохрипел кто-то один.
Внутренне я согласилась с этим недогопником, так как сама не понимала, что мы тут делаем. Этот вонючий, грязный, пустынный двор выглядел, как картинка из фильма про постапокалипсис, и мне хотелось поскорее оказаться в нашей уютной инфинити и мчаться подальше от гиблого места. Даже вечность наедине с Гоброй казалась мне чаепитием в райском саду по сравнению с перспективой провести тут еще пять минут.
Игнатов уверенно отстранил меня так, чтобы я оказалась у него за спиной. Он полностью прикрыл меня от голодных, злых взглядов мужчин, но я все равно услышала, как кто-то из них произнес:
– А баба у него ничего, самый сок. Не хочешь погулять с нами, девочка?
Начальник обернулся ко мне, и я считала на его лице решимость и азарт. Что-то совершенно новое, не похожее на всегда сдержанного чопорного начальника в итальянском костюме, сшитом на заказ.
– Что мы будем делать? – непонимающе прошептала я.
– Ты, - улыбнулся картавый дьявол, - будешь волноваться за меня. А я буду драться…за тебя.
Кулаки его сжались, корпус напрягся в агрессивной стойке, и сам он слегка подался вперед. Навстречу окружившим нас противникам.
***
– Смотри, Яна, сейчас я перенесу вес на правую ногу и ударю слева. Левая рука у меня слабее, но тут должен сработать эффект неожиданности, - произнес Игнатов, глядя в мою сторону. Стоящие напротив него гопари недоуменно переглянулись.
– Виталий Геннадьевич, боюсь вас расстраивать, но то, что вы рассказали мне только что, немного смазало этот ваш эффект неожиданности.
В ответ начальник подарил мне ослепительную улыбку. Он выглядел совершенно спокойным, даже когда на нас двинулся центровой громила – высокий долговязый парень без переднего зуба и хотя бы каких-то зачатков интеллекта.
– Опора на правую
Тот удовлетворенно хмыкнул, предвидя легкую победу, и отстранился в сторону, чтобы избежать удара в лицо.
Дальше произошло странное. Игнатов сделал шаг вперед, чиркнул ногой, будто бы подставил подножку, и не ожидавший этого амбал смачно прополол лицом асфальт. Шеф навалился сверху и завел руку недогопника ему за спину. Раздался хруст и следом за ним надсадный вопль.
– Ты че, мудила, ты же сказал, что слева бить будешь! Так не по понятиям! – взвыл поверженный мамкин бандюгай.
– Видите, Яна? Урок номер один. Бойся неожиданного, или, как сказал наш новый приятель, на улице стоит драться не по понятиям.
– Шеф усилил захват, отчего его противник заскулил на одной ноте и замолк.
Остальные окружили нас, будто зрители в амфитеатре, и молча наблюдали за нелепыми попытками дылды скинуть Игнатова.
– Шипа, ты что-то понимаешь? – прохрипел один из них, обращаясь к главному.
Тот лениво перекатил зубочистку из одного угла рта в другой и ответил, не сводя глаз с Виталия Геннадьевича:
– Понимаю, что дядя любит балет. А мы любим цирк. Саня, разберись с ними, а то надоело.
Нам навстречу вышел, нет, выкатился второй гопник. Этот был, напротив, невысокий и плечистый. Можно было бы назвать его милым пухляком, вот только под тканью ветровки морщились мышцы, а не жир.
– Полежи пока тут, я сейчас вернусь, - произнес Игнатов и поднялся на ноги. Он внимательно оценил соперника и сделал несколько приставных шагов в сторону, зеркаля движения Санька, или как там его звали. Дальше события разворачивались стремительно и нелепо, как в черно-белом кино.
Санек не выдержал напряжения и кинулся на нас, неловко растопырив руки. Кажется, он поторопился с атакой, по крайней мере этот жест заставил Игнатова удовлетворенно хмыкнуть, пригнуться – и в следующую секунду толстое могучее тело перелетело через спину шефа. Парень хлопнулся на асфальт вслед за своим другом. Глаза его почернели от ярости, когда он увидел протянутую руку В.Г.
– Поднимайся, мы не закончили. Кстати, Яна, - сейчас шеф обращался ко мне, - скажите, в какой из этих моментов Миша мог бы достать справку или пригласить обидчика к директору? До того как ему вмажут по морде или после?
И...в этот момент Игнатову вмазали. Прям по холеной самоуверенной морде. Голова шефа дернулась в сторону и замерла. Он удивленно провел рукой у себя под носом и уставился на окрашенную красным ладонь. Тонкая струйка крови тянулась через губу до подбородка.
Пропала белоснежная рубашка из итальянской вискозы...
Впереди раздались довольные улюлюкающие вопли собравшихся мерзавцев, глаза их зажглись жадным блеском. Драка перестала казаться театрализованным фарсом в момент, когда противники почувствовали запах крови.