Дважды неразведённый
Шрифт:
– Садитесь, Бэннер, - сказал Мейсон.
– Я думал, что придет ваша секретарша.
– Я тоже. Я попросил ее сходить к вам, но она почему-то очень испугалась. Она боится, что вы будете расспрашивать ее о подписании завещания и о других делах. Я решил сходить сам. В конце концов это совсем не трудно. Наши офисы расположены в нескольких кварталах друг от друга. Я хочу показать вам фотокопию завещания. Оригинал я уже направил в Суд вместе с заявлением об официальном утверждении завещания.
Мейсон протянул руку за документом, который был у Бэннера.
–
– Завещание очень короткое. В нем аннулируются все предыдущие завещания, говорится, что автор находится в здравом уме и твердой памяти, что у него нет родственников, кроме жены Минервы Шелтон Хастингс, и поэтому все свое состояние он завещает ей. Наконец, в завещании есть еще один пункт, так называемый пункт безопасности, в котором говорится о том, что если появится какое-то лицо, претендующее на родство с составителем завещания, будь то родственник, незаконная жена или какая-то другая женщина, то, в случае установления такого родства, это лицо получает по завещанию сто долларов. Далее, как вы можете видеть, говорится, что завещание подписано в присутствии свидетелей, то есть Элвины Митчелл и меня. Если у вас есть какие-либо вопросы, задавайте.
– Завещание было подписано в указанную на нем дату?
– Да, в моем кабинете. Гейрвин Хастингс подписал его в присутствии меня и Элвины Митчелл. Он попросил нас быть свидетелями и в нашем присутствии заявил, что это его последнее завещание. Оно неоспоримо.
– Через какое время после заключения брака с Минервой было подписано это завещание?
– Я думаю, в пределах сорока восьми часов. Я помню, как он позвонил мне и сказал, что собирается жениться и хочет, чтобы были защищены права его жены.
– Что скажете о завещании, которое было составлено до этой даты, спросил Мейсон.
– Ведь оно было?
– Я не знаю условий того завещания, - ответил Бэннер.
– Его адвокатом в то время был не я.
– Это означает, - спросил Мейсон, - что вы начали работать на Хастингса примерно со времени его второго брака, не так ли?
– Я не сказал этого, - возмутился Бэннер.
– И не говорите за меня. Фактически я начал выполнять некоторые его поручения юридического характера еще до составления этого завещания. После этого количество поручений увеличилось. Хастингс все больше и больше полагался на мои советы. Думаю, что в период составления этого завещания только я выполнял функции его адвоката.
– Затем его брак с Минервой распался?
– спросил Мейсон.
– Это зависит от того, что под этим подразумевать. Фактически брак стал давать трещины со времени появления Аделлы Стерлинг, которая устроилась в его фирму секретаршей. Я ничего не имею против вашей клиентки, Мейсон. Я лишь говорю, что, по утверждению Минервы, Аделла явилась причиной распада брака. Минерва заявляет, что Аделла вошла в доверие к Хастингсу и способствовала его отчуждению от нее.
– Затем Минерва уехала в Неваду, чтобы прожить там срок, необходимый для оформления развода?
– спросил Мейсон.
– Совершенно верно.
– Минерва согласилась?
– спросил Мейсон.
– Нет, - ответил Бэннер.
– Заявление о разводе она подала здесь, в Лос-Анджелесе. На Аделлу она возложила вину за распад брака. Она настаивала на раздельном проживании и большой сумме алиментов. Она требовала назначения судебного исполнителя для учета собственности. Она требовала возмещения гонорара адвокату и всех прочих расходов.
– И что случилось с этим заявлением?
– спросил Мейсон.
– Ничего, - ответил Бэннер.
– Она его отозвала. Я лично это проверил.
– Что заставило ее это сделать?
– Хастингс договорился с ней. Он убедил ее отозвать заявление и дать ему свободу.
– Как ему это удалось?
– По этому вопросу можно лишь гадать. О финансах Хастингс мне ничего не говорил. Состоялся разговор между ним и Минервой. К этому делу я отношения не имел, поскольку у Минервы был свой адвокат.
– Что случилось с ним?
– Я думаю, что Минерва, вернее, Хастингс расплатился с ним. Все было сделано в большой тайне. Минерва получила двести пятьдесят тысяч долларов, уехала в Неваду и сняла там квартиру, чтобы получить развод. Вы были свидетелем ее состояния. Она решила бороться огнем с огнем. Минерва сообщила своему мужу, что получила развод, послала ему копию свидетельства о разводе, которая оказалась незаверенной.
– Это, конечно, обман. Суд решит, может ли она воспользоваться им в своих интересах.
– Однако юридически она все еще остается женой Хастингса. Поэтому его брак с Аделлой является фиктивным и не имеет силы.
– Договора о разделе имущества между Хастингсом и Минервой не было, не так ли?
– осведомился Мейсон.
– Насколько я знаю, нет. Хастингс просто встретился с ней и сказал: "Послушай, Минерва. Почему ты хочешь нанять адвоката и провести это дело через Суд? В этом случае тебе придется платить большой налог с полученного имущества. А, может быть, тебе вообще ничего не удастся получить. Ведь фактически вся собственность принадлежит только мне". Он дал Минерве понять, что по его просьбе за ней наблюдали детективы и что назревает какой-то скандал.
– Вам известно, что Хастингс имел в виду?
– Нет, неизвестно, - ответил Бэннер.
– Вы не знаете или не хотите говорить?
– спросил Мейсон.
– Честно говоря, мистер Мейсон, я не знаю. Ни Хастингс, ни Минерва со мной это не обсуждали. У них был разговор наедине, и я не знаю, что случилось. Мне лишь известно, что в прошлом Минервы были какие-то тайны, которые она хотела скрыть. И я знаю, что они пришли к какому-то соглашению.
– Никаких документов не составлялось?
– поинтересовался Мейсон.