Дважды возрожденный
Шрифт:
– Фигня ваш Треугольник, - пренебрежительно кривлюсь я.
– Если бы не моя гениальнейшая идея, был бы я на его месте, - указал я на лежащий под ногами труп.
– А как ты думаешь?
– хитро прищурилась гномиха.
– Кто эту идею тебе подсказал?
– и тут же сама ответила на вопрос.
– Треугольник.
Вот так всегда. Не успеешь почувствовать себя гением, а тебя уже убеждают в том, что идейка-то, оказывается, не твоя. Ее, оказывается, Треугольничек в головку мне, тупому, подсунул.
– Ладно, хватит трепаться, - огорченно говорю я.
– Потопали обратно. Здесь больше делать все равно
– Не забудь, что ты обещал!
– Гномиха, приподнявшись на цыпочки, заглянула мне в глаза.
– Сперва ты найдешь и убьешь последнего лакта, а только после этого покинешь этот мир.
– Да помню я, помню. Раз сказал - значит, сделаю.
– Если честно, я уже и забыл о своем обещании. Может, взять да и смыться отсюда домой? Черт с ним, с этим лактом, пусть живет.
– А кстати, как ты объяснила братцу мое появление здесь?
– решил я сменить неприятную тему разговора.
– Ты же говорила что-то о смертной казни за разглашение секрета хождения по срезам.
– Я сказала, что привела тебя.
– Выходит, возможно переходить в другой срез с прицепом?
– Я имею в виду людей, ничего не смыслящих в переходе.
– Да, возможно.
– Она подошла к своему верблюду и ласково погладила его по огромной голове. Животное радостно заурчало, принимая ласки хозяйки.
– Мне пора.
– Она ловко вскарабкалась в седло, находящееся в нескольких метрах от земли.
– Теперь появятся монаршьи заботы. Отец давно уже ничем не занимается, так что наведение порядка потребует массу времени и усилий. А тут еще этот неугомонный лакт.
– Она тяжело вздохнула, видимо от мыслей о тех самых монаршьих заботах.
– Надеюсь, ты скоро его убьешь.
Гномиха пнула пятками массивных сапог бока верблюда, и тот лениво двинулся вперед.
– Сам выберешься?
– Постараюсь.
– Тогда прощай.
– Она еще раз пнула бока своего транспорта, и верблюд, набирая скорость, поскакал, поднимая ногами тучи желтого песка.
– И не забывай о лакте.
– До свидания.
– Почему-то я уверен, что вижу ее не в последний раз.
Глядя на удаляющуюся гномиху, вспоминаю правила перехода и закрываю глаза для поиска Столбов.
ГЛАВА 10
В результате длительных споров мы так и не пришли к общему решению, что делать дальше: остаться здесь, пока не найдем лакта, или уйти прямо сейчас. Путь к решению лежал через бурное сопротивление девушек, Миши и, как это ни удивительно, Малыша. Мичман, Стас и Мотор однозначно поддержали мое желание остаться для выполнения Договора. Они дружно аргументировали свое решение тем, что неизвестно, как далеко может зайти лакт в своей мести. Вполне вероятно, что его месть обернется и против людей, оказывавших помощь копачам в борьбе с ним. И вряд ли его будет интересовать, что мы это делали не по своей воле. Поэтому его лучше ликвидировать, а уже потом отправиться домой, с чистой совестью и чувством выполненного долга.
Оппозиция давила на то, что это все гномьи проблемы и если уж появился шанс смыться отсюда, то почему бы им не воспользоваться. Миша, исподлобья глядя на меня, сказал, что раз Витя пообещал, то пусть он и ищет этого проклятого лакта,
Девчонки же просто скандировали в два голоса: - Домой! Домой!
– и отмахивались от моих попыток убедить их в том, что нужно довести все до конца.
Устав спорить, я теперь просто сижу и слушаю набирающие обороты дебаты.
– У тебя что, дома никого нет?
– злой кошкой выгнулась перед Мотором Лена.
– Тебя что, никто не ждет? А меня ждет! У меня там мама больная и старая! А я тут с вами...
– Она присела на корточки и закрыла лицо руками.
– Давайте поступим так...
– поднялся со своего места на ступеньках башни Мичман.
– Нет, Мичман, - прерываю я его решительным тоном.
– Сейчас вы все поступите так, как я скажу.
– Почему это?
– возмутилась Рита.
– Что-то у нас много командиров стало.
Мичман недоуменно смотрит на меня и садится обратно на ступеньку.
– Вы все, наверное, забыли, что, пока я не поделюсь знаниями, никто не покинет этот мир.
– Я повысил громкость.
– Слышите - никто. Так что я сейчас в силе заставить вас делать то, что сочту нужным.
– Я оглядел мигом притихших и призадумавшихся спорщиков и сделал паузу.
– Но я не сделаю этого. Миша прав. Я давал обещание, мне его и выполнять. Именно так я и поступлю. Поступлю не потому, что я такой честный или принципиальный. Нет. Совсем нет. Просто я не хочу, чтобы у гномов сложилось представление о нас как о людях бесчестных и подлых, думающих лишь о себе и своем благе.
– Я стараюсь унять пробивающиеся сквозь слова обиду и злость.
– Поэтому я сейчас обучу вас всех тому, что знаю. После этого вы вольны поступать так, как сочтете нужным. Кто захочет, уйдет со мной, остальные, - я презрительно смотрю на Мишу, - могут проваливать к черту.
Я поворачиваюсь спиной к присутствующим и, сопровождаемый взглядами, неспеша иду готовиться к поездке. Предстоит много работы. Я пока даже не знаю, где и как искать этого лакта. А вопрос о том, как его убить, еще даже и не обдумывался. Да и как сражаться со столь могучим противником? Тут помощи Треугольника справедливости и всяких бонусов уже не будет.
Скорее всего, лакт находится у одной из шахт и оттуда управляет стадами животных. Но вот у какой из шахт? И обязательно ли ему глазами видеть поле боя или он в состоянии видеть на расстоянии, например глазами животных?
Выходит, что придется посетить все шахты в поисках лакта. И не просто посетить, а обследовать окружающую их местность. Сколько же это займет времени?
В раздумье я присаживаюсь на подножку мерседесовского джипа, у северной стены, мрачно глядя на треснувшую подошву правого ботинка. Надо будет зайти на склад поискать новые. Сорок четвертый размер должен был еще остаться.
– Вить...
– Я не заметил, как Мичман подошел ко мне.
– Есть разговор.
– Давай, - вяло говорю я.