Две недели на соблазнение
Шрифт:
Она ответила согласием, и они станцевали бодрую кадриль. А после танца Бенедикт, как безупречный джентльмен, прошелся с ней по периметру зала.
— Вам не обязательно все время находиться рядом со мной, — сказала наконец Джулиана. — В бальном зале со мной ничего страшного не случится.
Он улыбнулся ей.
— Вы правы, разумеется. Но мне просто приятно побыть с вами.
Они молча дошли до тихого уголка на краю зала и там остановились, глядя, как некоторые пары лихо отплясывают рил.
— Разве нет
Ее кавалер с улыбкой покачал головой:
— Ни единой. Этим вечером я свободен от своих обязанностей в качестве холостого графа.
— А… — Джулиана тоже улыбнулась. — Хоть что-то хорошее вышло из неприятностей в Ралстон-Хаусе.
Граф рассмеялся:
— Для меня по крайней мере.
Они снова понаблюдали за танцующими, затем Бенедикт тихо проговорил:
— Не волнуйтесь, все образуется.
Она не посмотрела на него из страха утратить маску безмятежности.
— Не знаю, что выйдет на самом деле, но огромное вам спасибо за то, что так сказали.
— Поверьте, Ралстон сделает все необходимое для того, чтобы все уладить. У него будет полная поддержка и Ривингтона, и моя… и многих других.
«Но не того единственного мужчины, на поддержку которого я надеялась», — подумала Джулиана. И тут же, не удержавшись, проговорила:
— Не понимаю, зачем вам всем так рисковать из-за меня…
Граф решительно помотал головой:
— Нет никакого риска. Мы все молодые, привлекательные аристократы с землями и деньгами. Какой же тут риск?
Ее удивила его искренность и прямота.
— Но не все, похоже, так легко относятся к ущербу своей репутации, который может нанести связь с нами.
— Ну, у нас с Ривингтоном выбор невелик, поскольку мы родственники, если вы помните. — Граф снова рассмеялся, но ей было не до веселья. — Так что, полагаю, вы имеете в виду Лейтона, не так ли?
Она замерла. Судорожно сглотнув, пробормотала:
— Да, и его.
— Джулиана, я видел, как он смотрел на вас вчера вечером. Думаю, Лейтон станет на вашу сторону скорее, чем вы можете себе представить.
Эти слова, хоть и высказанные из лучших побуждений, уязвили ее. Она покачала головой:
— Вы ошибаетесь.
Бенедикт, наверное, думал, что видел во вчерашней манере поведения Лейтона поддержку, но он все неверно понял. Он видел его раздражение, быть может, даже желание. Но не заботу и понимание.
А вот если бы Бенедикт стал свидетелем того, как герцог выскочил из конюшни, после того как открылось, что он помолвлен, то он бы так не подумал.
О Боже! Саймон женится!
Не успела эта мысль промелькнуть у нее, как перед ней, словно вызванная ее воображением, прошла будущая жена герцога, направляющаяся в дамскую комнату. И Джулиана не смогла устоять.
— Скоро вернусь, — прошептала она Бенедикту
Конечно же, Джулиана понимала, что ей не стоило идти за леди Пенелопой и что любой разговор с ней мог оказаться для нее весьма болезненным. Но она ничего не могла с собой поделать. Ведь Виноградинка сделала то, чего не смогла она, Джулиана, — она заполучила Саймона. И какая-то извращенная часть ее сознания просто должна была знать, кто такая эта неброская англичанка, что было в ней такого особенного, что заставило бесстрастного герцога Лейтона выбрать именно ее.
В такое раннее время комната была почти пуста, и Джулиана прошла через переднюю в маленькую боковую комнату, где увидела, как леди Пенелопа налила воды в небольшой тазик и с глубоким вздохом опустила в нее руки. При этом казалось, что она выглядела больной.
— Вы ведь не собираетесь выворачиваться, миледи?
Пенелопа резко обернулась. Удивление в ее глазах быстро сменилось замешательством.
— Выворачиваться?..
— Возможно, я неправильно выразилась. — Джулиана поморщилась. — По-итальянски мы говорим vomitare.
Глаза Виноградинки расширились, а затем щеки ее залила краска.
— А, вижу, вы поняли. — Джулиана усмехнулась.
— Да, я поняла, — кивнула леди Пенелопа.
Джулиана снова усмехнулась.
— Вот и хорошо. — Она указала на стул рядом с тазиком. — Можно присоединиться к вам?
Пенелопа, озадаченная, нахмурилась. Ей, конечно же, не каждый день случается вести подобные разговоры. Но если она и хотела отказаться, то не смогла — была слишком вежлива. И, вновь нахмурившись, ответила:
— Да, пожалуйста.
Джулиана села и проговорила:
— Продолжайте делать то, что делали. — Она помолчала. — А что вы вообще-то делали?
Пенелопа взглянула на тазик для умывания.
— Ну… я всегда так делаю, когда хочу успокоиться.
— Моете руки?
Леди Пенелопа вдруг рассмеялась:
— Глупо, да?
Джулиана пожала плечами.
— Не знаю… А вам помогает?
— По большей части.
— Надо будет попробовать.
— А вам надо успокоиться?
— Нет-нет! Для этого нет причин, — солгала Джулиана. Снова помолчав, добавила: — Не обижайтесь, леди Пенелопа, но вы не очень хорошо умеете скрывать свои чувства.
Пенелопа пристально взглянула на собеседницу.
— Вы всегда говорите все, что думаете, да?
На сей раз Джулиана рассмеялась.
— Да, конечно. Имея такую репутацию, как у меня, нет нужды ходить вокруг да около. А вы нервничаете из-за бала?
Пенелопа отвела взгляд, глазами отыскав свое отражение в зеркале.
— Среди прочего.
— Что ж, я вполне могу вас понять. Эти ваши балы — они просто ужасные! Не понимаю, как кто-то может их любить. Все эти кошмарные сплетни… и прочее…