Две недели на соблазнение
Шрифт:
— Думаешь, они будут молчать? — спросила Джулиана, когда карета тронулась с места.
— Будем надеяться, они тебя пожалеют.
Джулиана вздохнула и откинулась на мягкую спинку сиденья. Немного помолчав, сказала:
— Что ж, ты должна кое-что признать.
Марианна хмыкнула.
— Что же?
— Меня нельзя обвинить в том, что я удалилась тихо и незаметно.
Глава 13
Страдания — это для тех, кому недостает культуры. Изысканная леди встречает
Этот год что-то слишком уж скуп на дары природы…
Ее кошмарный вечер не закончился.
Беннет, старый дворецкий, который, как подозревала Джулиана, служил маркизам Ралстон уже целую вечность, не спал, когда она приехала домой, — редкий случай, поскольку он был ужасно стар, а в доме имелись более молодые слуги, которые могли бы дождаться возвращения хозяина.
Беннет отвесил Джулиане легкий поклон, когда она вошла в дом. И казалось, он совсем не заметил, в каком состоянии ее наряд.
— Беннет, пожалуйста, велите приготовить ванну, — попросила Джулиана, направляясь к широкой мраморной лестнице.
— Мисс Фиори, с вашего позволения… — Дворецкий замялся. — Мисс, у вас посетитель.
Ей тотчас же пришло в голову, что приехал Саймон. Но нет, он не мог приехать в Ралстон-Хаус раньше ее, если только не сбежал в следующую минуту после объявления о помолвке. А герцог Лейтон никогда бы не совершил ничего столь скандального.
— Посетитель? — переспросила Джулиана.
Дворецкий еще больше смутился.
— Да, мисс. Это дама. Ваша мать.
Джулиана в отчаянии покачала головой:
— Нет-нет. Я слишком устала, чтобы разговаривать с ней сегодня. Пусть подождет Гейбриела.
— Она сказала, что пришла к вам.
— Ну… я сегодня не принимаю. Ей придется попытать счастья в другой раз.
— Я потрясена, дорогая! Из тебя выросла довольно волевая юная леди.
Джулиана замерла, услышав за спиной эти слова, произнесенные на безупречном итальянском. Взглянув на Беннета, она с улыбкой отпустила его, затем повернулась к матери, с которой не разговаривала десять лет. Та окинула ее взглядом, отмечая и растрепанную прическу, и испорченное платье, все измазанное тыквенной мякотью. И Джулиана туг же вспомнила, каково это — быть дочерью Луизы Хэдборн. Для своей матери она никогда не была достаточно хороша, сколько бы ни пыталась доказать, что достойна ее любви.
— Только не думай, что ты имеешь какое-то отношение к моему характеру, — заявила дочь.
— Даже и не мечтала об этом, Джули.
Это уменьшительное имя, которое так любил ее отец, вызвало в душе Джулианы бурю гнева и печали.
— Не называй меня так!
Мать отошла от двери гостиной, протянув Джулиане руку.
— Присоединишься ко мне? Я бы хотела с тобой поговорить. Я ждала этого довольно долго.
— Ну и как оно — ждать чего-то? Полагаю, для тебя это
Луиза загадочно улыбнулась:
— Думаю, я это заслужила.
— И гораздо больше, чем тебе кажется.
Она хотела оставить без внимания просьбу матери. Хотела отправиться в постель — и пусть бы незваная гостья ушла побыстрее. Но где-то в глубине души Джулиана все еще оставалась десятилетней девочкой. Той, которая со всех ног бросалась выполнять мамино приказание, чтобы удостоиться ее похвалы.
Она ненавидела себя, следуя за матерью в гостиную. Ненавидела себя, садясь напротив нее. Ненавидела себя, дожидаясь, когда эта женщина, которая отняла у нее так много, отнимет еще больше.
— Я ужасно сожалею по поводу Серджо, — сказала мать. — Не знала, что он умер.
Джулиане хотелось закричать, что змеиный язык этой женщины не должен произносить имя ее отца. Но она как можно спокойнее проговорила:
— Как ты могла? Ты ушла, даже ни разу не оглянувшись.
Луиза склонила голову, как бы принимая обвинение.
— Ты права, разумеется.
«Извинись! — мысленно прокричала Джулиана. — Неужели ты не сожалеешь об этом?!»
Они так долго сидели в молчании, что Джулиана уже готова была уйти. Если Луиза полагала, что с ней будут вести беседу, то она очень сильно ошибалась. Джулиана уже собралась встать, когда мать снова заговорила:
— Я очень рада, что ты нашла Гейбриела и Ника.
— Я тоже.
— Так что, как видишь, все же есть кое-что хорошее в том, что я твоя мать. — В ее словах прозвучало самодовольство. Ну разумеется! Мать никогда не стеснялась хвалить себя.
— Может, я должна сказать, как благодарна тебе за то, что ты меня бросила?
Мать не стала отвечать и спросила:
— А что ты хотела бы от меня услышать, Джули?
— Для начала… я хочу, чтобы ты не называла меня так, — заявила Джулиана.
— Почему? Я тоже принимала участие в выборе для тебя имени. И мы оба решили называть тебя так.
— Но только один из вас этого достоин.
Выражение скуки промелькнуло на лице матери.
— Глупости. Я подарила тебе жизнь. Это дает мне столько же прав, сколько и твоему отцу. Но хорошо, Джулиана, ответь мне на вопрос. — Она перешла на английский. — Чего бы ты хотела от меня?
«Я бы хотела, чтобы ты объяснилась, — думала Джулиана. — Хотела, чтобы ты сказала мне, почему бросила меня, почему бросила нас всех. И зачем вернулась».
Невесело рассмеявшись, она ответила:
— Уже одна только мысль о том, что ты спрашиваешь меня об этом, нелепа.
— Ты хочешь, чтобы я извинилась?
— Это было бы отличное начало.
Холодные голубые глаза матери, так похожие на ее глаза, казалось, смотрели сквозь нее.
— Тебе придется ждать очень долго, если это то, чего ты хочешь.
Джулиана пожала плечом.
— Прекрасно. Тогда мы закончили. — Она встала.
— Твой отец тоже, бывало, так делал. Пожимал плечом, я имею в виду. Удивляюсь, что Англия еще не отучила тебя от этого. Не самая хорошая привычка.