Две недели среди ненормальных

Жакарта Мария

– Жена здесь, я здесь, – забормотал великий счетовод Николай. – Сын здесь, Розу вижу, ненормального не вижу, бабушку не заметить сложно, рыжая сидит, подругу длинноногую притащила, малахольная здесь, дед глазами на весь участок сверкает, этот человек здесь, наказание за мои грехи тоже здесь, – подвёл итог он. – Вера ведь не придёт, правда?

И тут же раздался робкий, осторожный стук в ворота.

– Да за что? – обречённо завёл глаза к небу Николай.

Ольга поспешила к калитке. А Шаня с Раздолбаевым, которые

никак не могли успокоиться, услышав, как их окрестил Николай, принялись смеяться ещё громче. Даже Сара усмехнулась.

А Катя озадаченно смотрела на деда, который принялся ей подмигивать.

– Эй, черти, прекратите уже стоять, рассаживайтесь! – обратила внимание на внуков, приёмных внуков и их друзей Таисия.

Тогда представители молодого поколения спохватились, что продолжают толпиться возле стола.

Похожая на радостный колобок Вера Долдонова плюхнулась рядом с Ольгой. Шаня села с Ваней, рядом с ней устроилась Сара. Миша разместился прямо напротив неё. К нему тут же попыталась подсесть Катя, но тут произошло нечто из ряда вон выходящее.

– А ну кыш! – прикрикнула на неё Роза, быстро заняв стул и показав Кате фигу. – Это моё место.

– Но... – став цвета рябины от неожиданности, задохнулась Катя.

– Это моё место! Оно всегда было моим! Было, есть и будет! – заорала Роза, шарахнув кулаком по столу.

– Ладно, пусть Шелдон сидит*, – с милой улыбкой пожал плечами Миша.

Но тот, кто хорошо его знал, смог бы легко разглядеть промелькнувшее в глазах недовольство и раздражение.

Озадаченно хмыкнув, Катя села рядом, отодвинувшись от проблемной девочки подальше. А Шаня, незаметно показав просиявшей Розе большой палец, сверлила Мишу взглядом.

– Начинааааааааааем! – трубно взревел дед и потянулся за вожделённой бутылкой.

– Оглушиииил, – пожаловалась Лоло, демонстративно потирая уши.

Веселье начиналось. Поначалу Саре действительно было весело. Шаня в красках рассказывала про то, как Илья собрался на дело, поехал в школу и открутил что-то у трубы, а Роза дополняла всё это фантастическими подробностями. Затем пришёл сам исполнитель трудного и коварного плана мести, и маленькая бестия принялась его донимать, что, как ни странно, тоже казалось Саре забавным.

– Куда дел пирожки? – басом вопрошала Травкина, вращая глазами.

– Не брал, – гундел Илья, старательно отворачиваясь.

– Ложь, пузик! – грозно гремела Роза. – Отвечай немедленно, иначе будешь лишён всех конфет! Я прослежу!

– Бесстыжая, – бессильно пыхтел ставший совершенно малиновым Илья.

Спустя полчаса из-за стола уже поднялся дед и загорланил было песню, но предвидевшая такой ход событий бабушка ткнула его вилкой в зад, и пение немедленно оборвалось.

Всё было просто прекрасно, пока Катя вдруг не пролила на скатерть чай.

– Лошина! – моментально припечатала Роза, в наказание запустив ей фантиком

в лоб.

А Миша, как истинный джентльмен, вскочил на ноги и самостоятельно наполнил её чашку, поинтересовавшись, не обожглась ли “прекрасная леди”.

И у Сарочки на полном серьёзе скрутило живот.

А Шаня подскочила на стуле, как будто это её ошпарило кипятком. И послала Мише уничтожающий взгляд. А Раздолбаев, не замечая, вдруг принялся мило ворковать с расплывающейся от восторга Шмелефановой.

Если бы Сарочка могла убивать силой мысли, на двух гостей за столом точно стало бы меньше. Что-то отвратительное и горячее подкатило к горлу, и она вдруг вскочила на ноги.

– Я сейчас, – фальшиво улыбнулась Шмульдина и быстрым шагом направилась в дом.

– Видишь, никто с тобой за одним столом сидеть не хочет, хааам! – протянула баба Лоло, глядя на деда, который ел салат из миски руками.

– Цыц! – хрипло каркнул тот.

Миша как-то странно посмотрел вслед Сарочке. Ваня озадаченно переглянулся с помрачневшей Шаней. На что-то решившись, Шмеленкова вдруг тоже поднялась из-за стола, прожигая Раздолбаева взглядом.

– Пойдём... пирожки поищем, – озвучила она первый пришедший в голову предлог. Илья втянул голову в плечи.

– Эээ? – озадачилась Шмелефанова. Пожав плечами, Миша тоже вылез из-за стола и последовал за Шаней, которая повела его на задний двор.

– Подслушивать! – в предвкушении подпрыгнула Роза, но Ваня безапелляционно приказал ей сесть на место.

– Что происходит? – непонимающе спросила Катя.

– Они пошли искать пирожки, – чувствуя себя полным идиотом, повторил Ваня.

Хотя идиотом здесь был только один человек. И Травкин очень надеялся, что хотя бы у Шани получится разговаривать с ним словами, а не другими способами.

– Чем поделиться хочешь, Шмель? – поинтересовался Миша, облокачиваясь на стену дома.

– Ты совсем охренел? – прямо спросила Шаня. – Ты и Катя... Какого хрена происходит, а, рыжее ты безмозглое полено?!

– А что тебе не по нраву пришлось, дорогая? Мы с ней просто разговариваем, – с деланным недоумением пожал плечами Раздолбаев.

Шаня, раздражённо выругавшись, вдруг пнула испуганно зазвеневшую клетку с Петровичем.

– Он пожалуется Розе, и она не оценит, – прокомментировал Миша.

– Ты думаешь, меня за дуру держать можно? – зашипела на него взбешённая Шмеленкова. – Кому-нибудь другому рассказывай, что вы просто разговариваете! Что за долбанутый у тебя план, великий и тупой стратег?! Ты уже испортил всё, что можно, так исправь, пока не поздно!

– Что это я испортил, Шанечка? – как-то нехорошо хмыкнув, поинтересовался Миша. – Сара ревнует. Может, поймёт хотя бы, как я ей дорог.

Шмеленкова сделала очень медленный, глубокий вдох и представила себе желтеющего Николая, чтобы не начать орать.