Двенадцать шагов
Шрифт:
– И это получается шесть вопросов, не так ли?
– спрашивает мама.
– Вопрос о сегрегации, четыре разных определения, и эта схема.
– Да, я считаю, что вы правы, миссис Андерсен, - говорит мисс Детвейлер.
– И я думаю, мы видели достаточно. Мистер Килер, вы должны мисс Андерсен извинения.
Он кашляет и шипит.
– Определения все вложены в один вопрос. У меня все еще два.
Мисс Детвейлер хмурится.
– Нет, я считаю, у нас есть достаточные доказательства того, что мисс Андерсен заслужила свою оценку. И возможно, нам следует обсудить
Мама усмехается и идет через комнату, чтобы обнять меня.
– Ты хорошо справилась, - говорит она.
– Я знала, что моя дочь никогда бы не списала.
Точно. И она совершенно не пыталась бросить меня под автобус, своим «Я не помню, чтобы биология была такая забавная». Но я улыбаюсь, киваю и обнимаю ее в ответ. Я все еще нуждаюсь в ней на моей стороне, если планирую продолжить играть в Золушке.
Мисс Детвейлер пожимает мою руку.
– Молодец, Энди. Я бы сказала, что твои занятия прошли достаточно успешно, - она смотрит на маму.
– Похоже, что Алаина не единственная гениальная дочь, миссис Андерсен.
Миссис Гарднер ласково сжимает мою руку.
– Кажется, у меня есть другой ученик, который ждет, чтобы поговорить со мной, - говорит она, - так что если я больше не нужна здесь!?
Мисс Детвейлер кивает, и миссис Гарднер уходит.
Мистер Килер хлопает учебником, закрывая его, и бросает его на стул.
– Если мои тесты так просты, мисс Андерсен, отныне я ожидаю увидеть у вас сто процентов на каждый тест и экзамен.
– Рассчитывайте на это, - я сую книгу в рюкзак и поворачиваюсь к мисс Детвейлер.
– Теперь я могу вернуться в класс?
Шаг Девять:
Мы решаем, что список, который мы сделали из восьми шагов – это слишком долго, и мы даем себе разрешение пропустить этот шаг.
Шаг Десять:
Мы продолжаем принимать как личное оскорбление, когда кто-то сравнивает нас с нашими прекрасными сестрами и братьями. Это может быть не разумный шаг, но «Эй, по крайней мере, мы честны друг с другом!»
Глава 30
Я смотрю через занавеску на толпу, заполняющую зал. Помещение забито, но я даже и близко не нервничаю. Бабочки в моем животе порхают с предвкушением, но не страхом. Я отворачиваюсь от занавеса, чтобы посмотреть на моих коллег-актеров, спешащих за кулисами. Миллион вещей, прошли плохо на нашей последней вчерашней генеральной репетиции, но Джарод говорит, что это правило – плохая репетиция приводит к хорошему выступлению. Это совершенно не имеет смысла, но у него было больше ночей с премьерами, чем у меня, и я ему верю.
Мы собираемся раскачать здесь все.
Гаснет свет, и Сара занимает свое место, в центре, для первой сцены. Когда занавес поднимается, и точечные светильники подчеркивают мир, который создали Дэйв и остальная часть техперсонала, я перестаю быть собой и становлюсь Арикой, сексуальной сводной сестрой
Джарод сжимает мою руку и улыбается мне, когда проходит мимо, чтобы встретить бедную беспризорную Золушку, как усталый путник, ищущий глоток воды. Бабочки в моем животе начинают хлопать как сумасшедшие, когда он прикасается ко мне, а потом они умирают в бурлящем, клокочущем огне, когда я смотрю, как мой принц флиртует с милой, невинной Золушкой в саду. Даже одетая в лохмотья и с помощью косметики с размазанной грязью по щекам, Сара красивее, чем я. Я понимаю, почему сестры Золушки так относились к ней. Это отстой, быть незаметной и игнорируемой, в то время как все на планете практически боготворят твою сестру.
Когда я слышу реплику, я медленно иду на сцену позади Ребекки и Кэти, чтобы сбить немного спесь с Золушки.
– Ты действительно думаешь, что принц захочет кого-то вроде тебя?
– я насмехаюсь, отпуская каждую каплю разочарования, что я чувствую.
– Принц еще не знает, чего он хочет, но серьезно, ты не в его вкусе.
Ребекка нервно хихикает, не зная, что делать с моим экспромтом, но Кэти прыгает прямо в воду.
– Да, Золушка. Прекрати эти глупые мечты и принеси наши платья, наконец. Ты должна помочь моим дочерям подготовиться к балу. Одна из них определенно обратит на себя внимания принца этим вечером.
Мы уходим со сцены и миссис Мэйсон обнимает меня.
– Ты была великолепна, - говорит она.
– Эта небольшая дополнительная реплика была прекрасным предзнаменованием для бальной сцены. Анди, ты естественна.
Я плыву сквозь выступление в полу оцепенении, пока позволяю Арике в полной мере занять мое тело, и прежде чем это осознаю, мы выстраиваемся на сцене для наших финальных поклонов. Джарод и Сара, принц и Золушка, на шаг вперед, рука об руку, машут и улыбаются публике. Затем Джарод отпускает руку Сары и отступает обратно, чтобы вытащить меня в центр внимания. В аудитории вспыхивает серия возгласов и свистков, и я неумело делаю реверанс.
– Не часто бывает, что сводная сестра крадет шоу, - шепчет Джарод, - но я не удивлен. Ты – удивительная.
Дэйв ждет своего часа, чтобы поздравить меня с огромным букетом ромашек.
– Вау. Это было невероятно.
Я беру цветы и глубоко вдыхаю.
– Спасибо. Они прекрасны. Как ты узнал, что ромашки мои любимые?
Он ухмыляется.
– Я же сказал тебе. Я внимательный.
Джарод скользит рукой вокруг моей талии и тянет меня к небольшому столу возле стеллажа костюмов за пределами раздевалки.
– Это для тебя, - он забирает букет ромашек из моих рук и заменяет его гигантским букетом из розовых роз.
– Самой красивой девушке на балу.
– Спасибо, - здесь должно быть две дюжины роз. И что с того, если они не мои любимые? Он не обязан был делать что-нибудь для меня. И такой гигантский букет, как этот, наверное, много стоит. Так что я скрываю свое разочарование за гигантской улыбкой и обнимаю Джарода. Это не его вина, что он думает, что Лаина не единственная сестра Андерсен, которая любит розовые розы.