Двенадцатая карта
Шрифт:
— Тяжелая, а? — спросил Уилсон, взглядом указывая на сумку.
— Да.
— Думаю, ты оценишь.
Он гордился тем, что умел делать, и сухость Бойда его раздражала.
— Ну что, как продвигается дело?
— Продвигается.
— Все нормально?
— Есть небольшие заминки. Вот почему… — Не договорив, Бойд кивнул на сумку. Он принялся насвистывать, попытался подобрать мелодию из динамика наверху. Какая-то причудливая этническая музыка: что-то индийское или пакистанское. Тем не менее Бойд сумел попасть в такт. Что-что, а убивать и свистеть он умел.
Официантка
Прошло несколько секунд.
Значит, есть вместе они снова не будут. Остается только сидеть и глотать слюну, пока Бойд попивает свой чай… При том, что «через минуту-две» ему надо идти.
Что за дела?
Вопрос задавать не пришлось. Посмотрев в окно, Бойд проследил взглядом за битым белым фургончиком, который, сбросив скорость, повернул в переулок, ведущий к задней стороне здания. Уилсон успел заметить водителя: щуплый мужчина, смуглый и с бородой.
Бойд не отрывал от машины глаз. Когда она скрылась за углом, он встал и поднял тяжелую сумку. Оставил на столе деньги, чтобы расплатиться по счету, кивнул Уилсону и пошел к двери. Остановился, посмотрел назад.
— Я тебя поблагодарил?
Уилсон удивленно моргнул:
— Ты… Что-что?
— Я тебя поблагодарил? — Он кивнул на сумку у себя в руке.
— А-а, нет.
Чтобы Томпсон Бойд улыбался да еще и благодарил… Не иначе крышу снесло от полнолуния.
— Я очень тебе признателен, — сказал киллер. — В смысле за весь твой труд. Серьезно.
Слова прозвучали наигранно, как у плохого актера.
Затем, что было не менее удивительно, он подмигнул на прощание официантке, вышел на оживленную улицу и свернул в переулок, ведущий к задней стороне здания.
ГЛАВА 24
На Сто восемнадцатой улице Роланд Белл плавно остановил новый «форд» напротив дома Женевы.
Со своего наблюдательного поста, из «шевроле», в котором Белл вез Женеву от дома ее двоюродной тетки, Барб Линч кивком подала ему знак. Он быстро провел Женеву в подъезд, поднялся по лестнице до квартиры. Открыл дядя Уильям; он обнял племянницу и пожал Беллу руку, благодаря за то, что о ней так беспокоятся, после чего вышел, сказав, что ему нужно в магазин.
Женева ушла к себе в комнату. Заглянув туда, Белл увидел, что девушка сидит на кровати и что-то ищет в открытой сумке.
— Мисс, я могу быть как-то полезен? Есть не хочется?
— Нет, я порядком устала, — сказала Женева. — Пожалуй, займусь сейчас уроками, может, немного вздремну.
— Верная мысль. После всего, что вам пришлось пережить.
— Как офицер Пуласки? — спросила Женева.
— Я недавно разговаривал с его начальником: по-прежнему без сознания. Врачи не могут сказать, что с ним будет. К сожалению, другими вестями порадовать не могу. Я собираюсь попозже его
Девушка достала какую-то книгу и протянула ее Беллу:
— Передадите ему от меня?
Детектив взял книгу.
— Разумеется, обязательно… Только вот… не знаю… Даже если он и очнется, вряд ли будет в состоянии сам читать.
— Будем надеяться на лучшее. Если он очнется, может, кто-нибудь ему почитает. Ему это может помочь. Ну знаете, послушать историю. И еще скажите ему или его родным, что внутри есть талисман на удачу.
— Вы очень добры, мисс.
Белл закрыл дверь и прошел в гостиную. Позвонил сыновьям и сказал, что скоро будет дома. Потом связался со своими людьми на всех постах, которые доложили, что все спокойно.
Усевшись в гостиной, он стал дожидаться дядю Женевы, надеясь, что тот купит побольше продуктов: его бедную племянницу явно не мешало подкормить.
Алонсо Джаксон медленно продвигался к дому Женевы Сеттл по узеньким переулкам, зажатым между городскими домами Западного Гарлема.
Однако сейчас он был не Джакс-заключенный с походкой подстреленного, не кровавый король граффити из Гарлема прежних дней, а безымянный придурковатый бродяга в затертых джинсах и сером свитере с украденной из универмага тележкой, набитой туго свернутыми газетами и пустыми банками из мусорного бака. Он не рассчитывал, что кто-то купится на такую уловку, увидев его вблизи, — для заурядного уличного бомжа Джакс выглядел слишком уж чистым. Но ему и не требовалось одурачивать всех подряд, только некоторых, например, тех копов, что стерегли Женеву.
Из одного переулка через дорогу — в другой. До задней двери дома, который показал ему этот засранец — Кевин Чини, оставалось около трех кварталов ходу. Приличное место, черт бы его побрал. На душе снова стало дерьмово, вернулись горькие воспоминания о собственных рухнувших планах обзавестись семьей.
«Сэр, я должен с вами поговорить. Мне жаль, но ваш мальчик… Нам не удалось его спасти». — «Мальчик?» — «Я сожалею, сэр. Мы сделали все возможное, уверяю вас, но…» — «У меня мог быть сын…»
Он выбросил эти мысли из головы. То и дело выравнивая тележку, которую все время уводило влево, иногда бормоча что-то себе под нос, Джакс медленно, но верно шел вперед. Вот будет прикол, если его загребут за краденую тележку. Хотя, если подумать, ничего веселого тут нет. Придерутся к тебе из-за такой вот мелочи, а там и пушку найдут. Дальше — пробьют по компьютеру, и… глазом моргнуть не успеешь, как снова загремишь в тюрягу. Снова в «Буффало», а то и куда похуже.
Грох, грох… Маневрировать по замусоренным тротуарам с тележкой на разбитом колесе — врагу не пожелаешь. Но подобраться к приличному дому в зажиточной части Гарлема можно только по задним дворам. Маячить на тротуаре у парадного входа — значит сразу вызвать подозрение, катить же свои пожитки в тележке по переулку — не такая уж невидаль. От богатых остается больше мусора, да и качеством он здесь получше будет. Нормальный бродяга скорее направится промышлять в Западный Гарлем, чем в центральный.