Двоеверие
Шрифт:
*************
Не любил Берислав ясачью работу, да только разве простых сборщиков серебра к христианам отправишь? Когда он, темник-воевода, заезжал к ним в общины, то дознавался быстрее, не лежит ли в округе Небесный Корабль? На одном месте его дружинники больше часа не останавливались, гнали караван по дорогам, пока машины не выходили из строя, а уж про себя: сыты ли, голодны ли или сильно устали – вовсе не думали. Нет, такую службу простой не назовёшь, обычные ясаки годятся разве что леса возле родной деревни прочёсывать, а на чужой территории вмиг попадутся. Не зря Берегиня
И как неудачно нынче всё обернулось! Ведь нашли Небесный Корабль, за считанные часы его ободрали, металл погрузили, ан нет: дёрнуло волхва роднолюбие проявить к иноверке. И теперь караван гнал к южному мосту через Кривду без остановок и в любую минуту мог нарваться на западню или увидеть позади христианские броненосцы.
Воисвет заметил, как часто оборачивается Берислав и смотрит назад.
– Полно те, христиане нам слово дали, да и без клятв бы не тронули. Напасть на ясаков – обидеть саму Берегиню.
– «Слово»?! – передёрнуло Берислава. – Плохо ты эту сволочь Люта знаешь. Когда Берегиня у нас власть взяла, ей каждый разумный Дружинник поклялся, а всех непокорных за день-другой приструнили. Но вот Лют уцелел: через леса ушёл, гад, вместе со своей тысячей. Я его давно знаю, мы Степное от набега магометан ещё при Ване обороняли, но приказ Ксении был прямой: чтобы каждого, кто колеблется, за жабры взять. Через неделю из отряда Лютова меньше трёх сотен осталось. Остальных он на мелкие отряды разбил, да так, чтобы они нам до Кривды пройти помешали, а сам ускользнул, свою шкуру сберёг. Никакая христианская вера таких не исправит. Не погоня нам, так западня светит возле моста. Подвёл ты нас волхв… под Монастырь!
– Не в благородство христианское верю, а в защиту Богов, они своих внуков не бросят, – отвечал Воисвет. – Не для того Матушка-Мокошь тебе судьбу заплела лучшим воином Поднебесья считаться, чтобы возле реки Кривды сгинуть. Твоя слава нас бережёт, Берислав, а мы за тобой по велению Вещей Птицы последуем, как за своим князем.
– Ты что, в чаровницы заделался, чтобы судьбу мне пророчить? – поморщился Берислав. – Гляди же, как бы в Монастыре тебе свои сказки не сказывать. Тогда посмотрим, как долго «князем» меня прозовёшь или как пёс безродный облаешь.
– Мост! Мост, Берислав! – предупредил его ратник за пулемётом. Берислав развернулся на пассажирском сидении к лобовому окну и начал высматривать возле бревенчатого моста любое шевеление тени. Устроить засаду рядом с мостом оказалось не так уж и просто. И христиане, и всебожцы, не сговариваясь, вырубили по обеим берегам лес. Ровное место прижгли огнём, даже трава здесь высоко не отрастала. Любая машина ещё на подъезде к реке виднелась, как на ладони.
Пятнадцать метров от одного берега до другого по бревенчатому настилу и можно считать ты уже в Поднебесье.
«Да…» – сказал про себя Берислав, – «у моста они не поджидают и сразу после моста засады не сделают. А вот где-нибудь по дороге, когда к Чуди подъедем, расслабимся – подкараулят нас. Не под крестами своими пристрелят, а в шкуры Навьи обрядятся или в драньё – ни дать, ни взять Шатуны. Хитёр Волк, хитёр казначеишка, хитёр и Лют с Волкодавами!»
Колёса
– Гляди, Берислав… да гляди же! Огни на нашем берегу, много... и дым, – указал рукой Воисвет. Берислав взял бинокль, открыл на ходу дверцу и выбрался на подножку. Он внимательно оглядел западный берег и правда: ниже по течению много костров, много дыма и много людей у воды.
Чего это они весной рядом с Кривдой забыли? Ни одной лодки на берегу, значит не рыбаки. Он вернулся в кабину.
– Есть тут рядом посёлок?
– Много разных, – пожал плечами Ждан, который ехал в одной машине вместе с ним и Воисветом. – Только ни одного вблиси нету. Переправа – место такое, никому здеся селиться особо не хосется. Слиском отрыто и много чужаков ходит. Все деревни в лесу, да поглубже. До самой Чуди общин с десяток найдётся, но мало там: по сестьдесят-семьдесят душ народу… может сто душ какая бывает общинка. Зимой на убыль, по весне кучнее.
– На берегу человек двести… – задумался Берислав, – что делают – непонятно, днём костры жгут. Проверить бы надо. Не христианская это сторона – наша.
Он обернулся на ящики в грузовом отделении.
– А нельзя останавливаться. Первым делом надо груз к Берегине доставить. Аруч, Чудь, Крода и Китеж: только через три дня дома будем. Из Аруча можно воеводу послать и вместе с дружинниками дознается, какие люди у реки воду мутят. Но, опять же, в Аруче мы только к вечеру будем, ночью городничий никого не отправит, а до завтрашнего утра они тебе чего хочешь наделают.
– Доля тебе костры не зря показала, – намекнул Воисвет. Дремавший у него на плече королёк вдруг проснулся и начал перебирать лапками и ерошиться. Машины переехали мост, Берислав сильно нахмурился.
– Ты воевода, значит тебе и порядок на земле Предков держать, – напомнил ему Воисвет. – Груз важный, но долг-то превыше…
– Не указывай мне, волхв, про мой долг! – огрызнулся Берислав. Воисвет смиренно добавил.
– Не смею указывать, только ты голос Предков в своём сердце послушай. Что тебе Совесть велит?
Берислав недовольно заворчал и приказал водителю.
– Поворачивай! Вниз, к берегу едем. Разведаем, чего там эти опарыши возятся.
Головной внедорожник притормозил и начал поворачивать, за ним повернул весь караван. Дальше путь лежал по каменистому берегу Кривды. Минуя крупные валуны, машины поехали к горящим кострам, между которых сновали люди. Лагерь на берегу охранялся, за приближением машин приглядывали дозорные.
– Оружие есть, правда худое! – предупредил дружинник за пулемётом. – Народ собирается… мужички. Топоры да пики, пара винтовок! Лесные общинники, не иначе. Что-то не похожи они на Шатунов, а, Берислав?