Дьявол и паж
Шрифт:
— Признаюсь… отсутствие в вас респектабельности… у меня поперек горла стоит!
— Немудрено, — чопорно согласился его милость. — Но подождите встречи с Давенантом. Он будет рад обсудить с вами мои моральные устои.
— Заманчивая перспектива, — выдавил мистер Марлинг. Он неуверено взглянул на леди Фанни. — Но я уверен, что не гожусь для этого безумного предприятия.
— Дорогой Эдвард, а я гожусь? — его милость усмехнулся. — Я рассчитываю, что вы внесете в нашу компанию немного здравого смысла.
Мистер Марлинг лукаво взглянул на камзол его
— Возможно, я и в самом деле привнесу в вашу компанию немного трезвости, а вот вы, Эйвон, придадите ей блеск.
— Вы мне льстите, — поклонился Эйвон. — Я правильно понял — вы едете с нами?
— Соглашайся, Эдвард! Пожалуйста!
— Voyons, это будет уж-жасно весело, m'sieur. Вы должны с нами поехать!
Руперт присоединил свой голос к общему хору:
— Присоединяйся, Марлинг. Чем больше народу, тем веселее!
Мистер Марлинг вскинул руки.
— Отступаю! — Он взглянул на леди Фанни. — Благодарю вас, Эйвон. Я еду.
— В таком случае надо немедленно послать Гастона в Лондон за вашими вещами.
Леони хихикнула.
— Гастон умрет от страха, Монсеньор!
— Должен сказать, — обратился его милость к мистеру Марлингу, — смерть и человеческие несчастья служат для этого милого ребенка неиссякаемым источником веселья.
Мистер Марлинг ласково провел рукой по медным волосам Леони.
— Да, она, конечно, проказница. Но прелестная проказница.
Леони широко раскрыла глаза.
— Vraiment? Я правда прелестна, Монсеньор? Вы тоже так думаете?
— Более-менее, дитя мое.
Девушка погрустнела.
— Боюсь, вы так не думаете, Монсеньор.
Эйвон ущипнул ее за подбородок.
— Дитя мое, разве я не зову тебя "ma belle"?
Леони поднесла его руку к губам.
— Благодарю, Монсеньор! Наконец-то вы сделали меня счастливой.
Мистер Марлинг бросил быстрый взгляд на жену. Леди Фанни довольно улыбнулась и опустила глаза. Эдвард повернулся к Руперту.
— Думаю, я все же последую твоему совету, мой мальчик, хоть ты и высказал его не совсем к месту.
Руперт ухмыльнулся.
— Это ты о ветчине? Отличный был совет, чума меня подери! Только не уверяй, будто я сказал это, чтобы позлить тебя, Эдвард.
— Однако ты в этом преуспел. Эйвон, не стоит посылать Гастона в Англию. Я съезжу в Лондон сам и на следующей неделе встречусь с вами в Париже.
— Дорогой Эдвард, Гастону полезно порастрясти жир. Он становится ленивым. Пусть догонит нас в Париже.
— Вы очень добры. — Марлинг поклонился.
— Вопреки моей репутации, — усмехнулся его милость и позвонил в колокольчик.
Следующим утром вся компания выехала в Париж. Леди Фанни суетилась, мистер Марлинг наблюдал со стороны, Руперт болтал, Леони волновалась, а герцог, как обычно, хранил невозмутимость. Все население Ле Денье высыпало на улицу, чтобы понаблюдать за отбытием кавалькады. Ожидания были вознаграждены сполна — первой следовала гигантская карета, напоминавшая скорее вавилонскую башню из-за нагромождения
В одном из небольших экипажей ворковала чета Марлингов; в другом челядь делилась впечатлениями последних дней. В карете с гербами устроились его милость, Леони и Руперт. Руперт, подложив под раненое плечо несметную гору подушек, резался с Леони в карты. Его милость молча сидел в углу и наблюдал за молодыми людьми с довольной улыбкой.
Глава XXIV
Хью Давенант приятно удивлен
Конец недели все изысканное общество провело в Руане. Во вторник они прибыли в Париж. Уолкер, встречая гостей на крыльце особняка по улице Святого Гонория, ни единым движением не выдал, что узнал Леони. К приезду его милости все уже было готово, и леди Фанни, не мешкая, принялась хозяйничать. Проследив за багажом и отдав распоряжения, она направилась в библиотеку побеседовать с его милостью. Леони тем временем пошла повидаться с мадам Дюбуа.
— Что дальше, Джастин? — спросила леди Фанни, усаживаясь напротив Эйвона. — Насколько я понимаю, теперь следует поднять шум по поводу нашего прибытия?
— Вне всякого сомнения, Фанни. И чем больше шума, тем лучше. У тебя есть предложения?
— Бал! — не раздумывая, ответила ее светлость. — Для начала. — Она рассеянно поднесла палец ко рту. — Но прежде надо обеспечить девочку всем необходимым, да и меня тоже. А то я хожу чуть ли не в лохмотьях! Леони, я думаю, пойдет белая или светло-зеленая парча. В сочетании с огненными волосами…
— Дорогая, я желаю, чтобы волосы у нее были напудрены.
— Как тебе будет угодно, Джастин. Впрочем, так тоже получится неплохо. Посмотрим. Могу поклясться, у тебя есть причины для этого. Приглашения я разошлю, скажем, за две недели. Срок небольшой, но отчаиваться не будем, твое имя в сочетании с моим вкусом… — Глаза ее светлости сверкнули. — Здесь будет весь Париж! А вот что потом?
— Потом, дорогая Фанни, будет Версаль, — спокойно сказал герцог.
Леди Фанни кивнула.
— Отлично. Дитя произведет фурор, Джастин.
— Именно к этому я и стремлюсь, — Эйвон усмехнулся. — Можешь рассылать свои приглашения, дорогая.
— Как ты думаешь, сколько нам понадобится денег? — Леди Фанни склонила голову набок.
— Тебя это не должно волновать. Думаю, следует пригласить юного Конде и де Пентьевра. А также герцога де Ришелье.
— Их я предоставляю тебе. Разумеется, должны присутствовать мадам дю Деффан и герцогиня де ла Рок. — Леди Фанни прикрыла глаза. — Джастин, милый, торжественно клянусь, что все, кто хоть что-нибудь значит в высшем свете, явятся на наш бал! Чудесно! Я так и рвусь в бой! Да все придут из одного лишь любопытства! — Она вскочила и устремилась к дверям. На пороге леди Фанни оглянулась. — Джастин, а что ты скажешь о туалетах для Леони?