Эарлин: Колыбель Смерти
Шрифт:
***
Азулбан’нахаар, отрубив голову Марданиэля, стоял лицом к своим подчинённым, громко оглашая победу Аккральбранда над Первым Единством. Однако триумф продлился недолго. Внезапно усилившийся ветер завыл, небеса загромоздили чёрные грохочущие тучи, а солнце сокрыла луна. День сменился кромешной тьмой. Кровавая сеча мгновенно застыла, все взгляды приковала к себе Аксахарская скала, на краю которой расположился Мальгерн, чьи глаза сияли ослепительным светом.
– Ах, Мальгерн Лживый Вестник, давно не виделись! – громогласно воскликнул Азулбан’нахаар. – Давай спускайся, дабы я свершил праведную кару над твоей чёрной
– Азулбан’нахаар Гвартаихир! – слова Мальгерна, беспристрастно взирающего на ошеломлённого Азулбан’нахаара, раздались раскатами грома, сотрясая земную твердь и воздух. – Внимай мне, ибо настал час расплаты!
Азулбан’нахаара сковали невидимые цепи, ноги подкосились, и он, упав на колени, зарычал, пытаясь высвободиться. Но хватка Мальгерна оказалась куда сильнее.
– Сегодня свершится праведный суд над твоей грязной душой! Сегодня ты ответишь за предательство Эарлинов, перешедшее все дозволенные границы, ответишь за совершённые злодеяния, ответишь за погубленные невинные жизни, ответишь за страдания, причинённые моему народу, за тьму, принесённую в Сальтаран. Ответишь передо мной, Архимагистром Мальгерном Лунным Вестником, и теми, кто пал от клинка твоих воинов!
Цепи сдавили Азулбан’нахаара, вынудив выпустить Англуард. Глаза Лунного Вестника засияли ярче, на его лбу появился знак полумесяца, а кожа сделалась белее стократ, и Мальгерн воздел руку, и тысячи мертвецов, устилающие холмистые равнины Тарнанаса, оглашая долину призрачными стонами, забились в конвульсиях. Из бездыханных тел стали выходить полупрозрачные серебряные нити, что устремлялись к Мальгерну.
– Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ, МАЛЬГЕРН! БУДУ ЖДАТЬ ВЕЧ…
Но прежде чем Азулбан’нахаар успел договорить, Мальгерн высвободил яркий белый луч, сотканный из душ умерших солдат Первого Единства. Тысячи разных голосов зазвучали в голове плавящегося Азулбан’нахаара, и каждый голос говорил лишь одно и то же: «Будь ты проклят! Будь ты проклят! Будь ты проклят!». С уст лельнарского короля сорвался душераздирающий крик, от которого кровь стыла в жилах. Он кричал, не в силах выдержать столь тяжкие муки. Однако вскоре всё кончилось; могущественное чародейство Мальгерна завершилось, и обугленные кости Азулбан’нахаара рассыпались прахом.
– Прощай, – Мальгерн выждал короткую паузу. – Kuun meness, – из носа потекла белая кровь, и он потерял сознание.
Часть II
Жизнь – мимолётный огонёк, который может заключаться в нескольких мгновениях. Оттого она столь бесценна, но в то же время ничтожна!
Алимханов С-А. С.
Глава 1
Предвестник новых эпох
Двадцатое октября триста десятого года пятой эпохи по Сальтаранскому месяцеслову. Спустя триста лет после окончания Войны Бесценной Крови.
Над неприступным городом-крепостью Карайг, единственной сохранившейся вотчиной Азулбан’нахаара, возведённой ещё до начала Войны Бесценной Крови, сгустились чёрные тучи. В мрачных небесах вспыхивали и исчезали витиеватые молнии; бушующий, по-осеннему холодный ветер протяжно выл, разгоняя опавшую листву, и злобно срывал с ветвей изумрудные листья, разбрасывая их по широким пустым улицам. Ударил гром, и обрушился ливень; крупные капли барабанили по крышам серокаменных домов, внутри которых не было ни души. Однако Карах-Арат, цитадель из тёмно-синего
***
Сделав последний глоток горячего чёрного чая, лорд-регент Тарил Врениар, правящий от лица Аэнграна, первенца Азулбан'нахаара, спящего глубоким сном вот уже триста десять лет, поставил кружку на стол. Он не спеша поднялся из-за стола, подошёл к балюстрадам и, заложив руки за спину, застыл словно изваяние легендарного воина древности. Ветер развевал его серебристые волосы до лопаток, а долетающие капли дождя окропляли долгополый золотой кафтан, идеально сидящий на стройном теле регента. Поверх кафтана, через плечо, красовалась алая не драпированная накидка. Аристократическое бледно-молочное лицо Тарила, как всегда, не выражало никаких эмоций – только абсолютную невозмутимость. Задумавшись, Тарил устремил тёмно-голубые глаза вдаль – перед ним громоздились безлюдные дома, возвышались надёжно защищающие Карайг от любых напастей толстые стены, простирались широкие равнины и синели Сайнтрийские горы, укромно спрятавшие от всего суетного мира столицу пришедшего в упадок Аккральбранда.
Всякий раз, когда Тарил уставал от тяжкого бремени власти, всякий раз, когда мечтал о мире с сальтаранцами, всякий раз, когда тосковал взаперти, он уединялся здесь и раздумывал о сложноустроенным и порою несправедливом мироздании. Будь у него хоть крохотный шанс наладить отношения с остальным миром, он непременно им бы воспользовался. Однако Война Бесценной Крови задушила любую надежду на перемирие.
– Как же я устал, – прошептал Тарил, потирая переносицу.
– Устал от чего? – раздался позади голос.
«Отдохнуть не дают», – Тарил не спеша обернулся. Перед ним в белом мундире, перчатках, плаще и ботфортах, опираясь на трость с набалдашником в форме орлиной головы, стоял лорд-камергер Калиатрий.
– От тебя.
Калиатрий непринуждённо засмеялся, сузив янтарные глаза, и встряхнул густыми пламенно-рыжими волосами.
– Уж простите, «Ваше величество», но кто-то же должен следить за «Вами». А если серьёзно, то я обеспокоен твоим поведением, Тарил. В последние дни ты стал… замкнутым. Всё в порядке?
«Нет, всё хуже некуда! Аэнгран не просыпается уже целых триста десять лет, союзники начали отворачиваться от нас, вдобавок у подножья гор найдена группа вражеских разведчиков!».
– Иначе быть не может, – изобразил Тарил улыбку.
Калиатрий метнул подозрительный взгляд на старого товарища, но, не став докучать лишними вопросами, перешёл к делу.
– Андарий просил меня, чтобы я попросил тебя…
– Нет, – отрезал Тарил.
– Но…
– Нет, – повторил Тарил, поменяв цвет глаз на пламенно-алый; лорд-регент всегда менял цвет глаз, когда кто-либо начинал его раздражать. И хоть сейчас стоило усмирить пыл, Тарил не смог сдержаться. – Лорд-маршал сам изъявил желание возглавить несчастный «конклав». Пусть теперь справляется. У меня же… есть дела куда насущнее.
– Опять?
– Опять что?
– Не прикидывайся дураком, Тарил. Аэнгран спит непробудным сном тучу лет и не проявляет никаких признаков жизни. Ну дышит, да и всё. А толку-то?
– Если имеешь сомнения, оставь их при себе, – процедил Тарил и ушёл.
***
Превосходно экипированные стражники салютовали Тарилу, шествовавшему размеренным шагом вдоль тускло освещённых коридоров цитадели. Регент отвечал им кивком и нежной улыбкой, от которой растаяла бы даже самая чёрствая барышня.