Эарлин: Колыбель Смерти
Шрифт:
«Чем же я, убийца, беспрекословно выполнявший приказы королей, в конечном счёте заслужил власть и любовь подчинённых? – задавался Тарил вопросом. – Интересно, если стану лекарем или священником, смогу ли отмыть грехи прошлого?»
Тарил лавировал посреди бесчисленных коридоров, поднимался по сводчатым лестницам, вспоминая эти самые грехи и отчаянно пытаясь отыскать в памяти и благие свои деяния. Оказалось, последних тоже было немало. Сам того не заметив, он поднялся на Монархический этаж. Прогремел раскат грома, молния озарила
***
Златовласая девушка, чьё лицо будто скрывала завеса тумана, с ласковой улыбкой смотрела в его бирюзовые глаза и нежно гладила его по длинным чёрным, как морион, волосам и лицу. Обхватив обеими руками шею возлюбленного, она подалась чуть ближе, коснулась его губ и, рассмеявшись, отошла. Нет, только не это! Смех! Пусть она смеётся ещё и ещё! Смеётся вечно. Смеётся лишь для него, ибо её ангельский голос способен унять любую боль. Хотел сказать ей это – не смог. Хотел назвать её имя, вертевшееся на языке, – не смог. Он вдруг осознал, что больше не контролирует собственное тело.
Взяв супруга за руки, златовласка устремилась вперёд. Они мчались по вытоптанной тропе, проносились ловкими ланями между деревьев, ронявших алую листву. Он хотел остановиться, крепко обнять любимую и не отпускать никогда, но повиновался ей, продолжая следовать за ней, покуда пространство не исказилось, заполнившись кромешной тьмой. Он стоял один посреди непроглядного мрака, охваченный страхом. Растерянный, он пытался кричать, но вместо крика только усиливалась боль, пронзавшая все его естество. Послышалось грустное пение, и сердце съёжилось. Пение развеяло мрак.
Вдруг он оказался на опушке дивного леса, где, привязанная к столбу с наваленной кучей соломой, стояла она. Его любимая. Появился отряд легковооружённых рыцарей. Один из них поджёг солому. Девушку охватило яркое пламя, но она, гордо задрав подбородок, сквозь огонь дерзко смотрела на гогочущих убийц. Обуреваемый гневом, он бросился спасать любимую. Слезы застилали глаза, из груди вырывались болезненные стоны. Едва он достиг рыцарей, как всё исчезло – развеялось прахом на ветру. Обессиленный, разбитый, он упал на колени и поник.
Но тут же его охватило новое видение – он стоит на высоком холме рядом с… Мальгерном. Внизу он увидел Азулбан’нахаара, а позади него – тысячи изуродованных мертвецов, тысячи застывших воинов, чьи взгляды были устремлены на Архимагистра.
– Прощай, – едва слышно сказал Мальгерн, и его ладони высвободили поток белого сияния, которое всей своей непобедимой мощью обрушилось прямо на Азулбан’нахаара, уже смирившегося со своей смертью.
– Оте-е-е-е-ец! – закричал он и очнулся от векового сна.
***
Замерший у порога Тарил даже не моргал, уставившись на полусидящего Аэнграна в разорванной рубашке. Тот, схватившись исхудавшей рукой за грудь,
– Аэнгран…
Не позволив другу опомниться, Тарил, засмеявшись во всё горло, бросился к нему и заключил в крепкие объятия. Казалось, он никогда его не выпустит – счастью его не было конца. Как долго! Как же мучительно долго он ждал этого часа. Видел его во сне и грезил им наяву. Скупой на чувства, особенно на тёплые, Тарил, зная, что скоро устыдится собственного порыва, всё крепче и крепче сжимал Аэнграна в объятиях, восторженно повторяя его имя.
– Я тоже рад тебя видеть, – хрипло сказал Аэнгран, похлопывая наместника по спине. – Ну всё, всё, иначе опять отправлюсь спать.
– Только через мой труп! – со всей серьёзностью возразил лорд-регент и наконец разжал свои объятия.
Тарил присел на край ложа, на котором Аэнгран проспал триста десять лет, и, поспешно вытирая слёзы, сказал:
– Прости… мне не следовало…
– Всё в порядке, – улыбнулся Аэнгран. – Лучше скажи, сколько я спал?
– Достаточно долго. Через пару лет появятся первые морщины.
Аэнгран усмехнулся и немного помолчал, задумавшись.
– Тарил, я… видел… видел Маралиэн… и… отца тоже…
Тарил виновато опустил взгляд.
– Значит… правда.
Нависло неловкое молчание. Аэнгран сверлил взглядом одеяло, Тарил поглядывал на потрескивающий в камине огонь.
– В Тронном зале проходит аудиенция. Твоё появление будет… ошеломительным.
Тарил подошёл к шкафу, потянул дверцы за ручки – внутри висели мантии, все как на подбор чёрные с золотым.
– Выбор, – Тарил прикусил губу, – мягко говоря, невелик.
***
Гроза все бушевала. Ливень не успокаивался. Молнии вспыхивали ежесекундно, отбрасывая переплетающиеся узоры окон на чёрный мраморный пол. Лорд-маршал Андарий Длейк, ветеран не одной войны, гордо восседал на величественном троне, который по бокам венчали две пары золотых крыльев. Одна пара была расправлена, демонстрируя мощь Аккральбранда, другая будто обнимала трон, защищая правителя. Андарий поглядывал на собравшихся феодалов и крестьян. Как Тарил ни старался, а нуждающиеся и недовольные найдутся всегда.
Рядом сидели приближённые: Керлий – придворный писарь, старательно выводивший пером на пергаменте каждое произнесённое в зале слово, и лорд-камергер Калиатрий, который, скрестив ноги и посвистывая, накручивал на палец прядь вьющихся волос, обрамляющих его скуластое лицо.
– Кто там ещё? – Андарий массировал переносицу.
– Комендант Девятого Хребта, господин лорд-маршал, барон Алевар Стоу, – ответил Керлий, не отрываясь от пергамента.
Маршал дал жест – из толпы вышел мужчина. Его платиновые волосы достигали груди, огненно-алые глаза смотрели на трон. Вампир. Он поклонился: