Эдера

Гридасова В.

— Что ты предлагаешь? — в голосе Андреа прозвучали одновременно и страх, и надежда.

— Я должна подумать. Не беспокойся: какое бы решение мы ни приняли, оно сделает тебя счастливым.

На следующий день Эдера поехала к отцу и сказала, что намерена отпустить Андреа к Бетси.

— Эдера, твоё решение кажется мне поспешным, — разволновался Валерио. — Ты говорила об этом с Андреа?

— Нет. Но сегодня я поговорю с Бетси.

— Откуда ты знаешь, что она в Риме? — насторожился Валерио.

—

И ты об этом знаешь? — изумлённо спросила Эдера.

— Да. Манетти увидел чек, оставленный ею в твоём магазине, а затем выяснил, что она приехала сюда на конгресс. Я говорил с нею по телефону и пригласил на завтра к себе. Похоже, она не собирается тревожить Андреа. Дочка, подожди, пока я с нею не увижусь, не говори ни о чём Андреа.

— Но он любит не меня, а её, Бетси! — возразила Эдера. — И я не могу винить его: с нею он начал новую жизнь. Пусть он будет счастлив, папа!

— А ты? — с болью произнёс Валерио.

— А я буду вспоминать того, прежнего Андреа, и нашу любовь, которую у меня никто не может отнять. К тому же у меня есть его сын. Это самое лучшее, самое зримое напоминание о моей, когда-то счастливой, любви.

— Доченька, бедная моя! — повторял Валерио, прижимая к себе плачущую Эдеру.

Несколько часов до появления в магазине Бетси Эдера провела в необычайном волнении. Её больше не мучили сомнения — она была уверена, что из этой ситуации есть только один выход. Но необходимость говорить о своём решении с Бетси, а затем, вероятно, ещё и с Андреа, казалась Эдере непереносимой. При одной мысли об этом у неё буквально подкашивались ноги, и всё начинало плыть перед глазами.

Но вот Бетси вошла в магазин, и Эдера почувствовала что-то вроде облегчения: наконец-то можно будет освободиться от этой беспощадной боли, не отпускавшей её с тех пор, как вернулся Андреа.

— Простите, это не вы потеряли у нас серёжку? — обратилась она к Бетси.

— Вы её нашли! — обрадовалась Бетси. — Спасибо. Она мне очень дорога.

— Потому что это подарок Андреа? — прямо спросила Эдера.

— Д-да… — растерялась Бетси. — Значит, вы знаете, кто я?

— Эти серьги я видела на рисунках Андреа, — пояснила Эдера. — Присаживайтесь, мне надо с вами поговорить.

— Я надеялась, что никто не узнает о моём приезде. А на вас мне хотелось посмотреть издали. Простите…

— Не надо извинений. Мне тоже любопытно было на вас взглянуть. Но главное, я должна вам сказать…

— Подождите! — прервала её Бетси. — В том, что произошло между мной и Андреа, нет ни его, ни моей вины. Он был таким беззащитным.

— Он и сейчас такой же. Только теперь ещё и несчастлив, — с горечью произнесла Эдера.

— Но ведь он обрёл дом, сына! — возразила Бетси. — И вы его, наверное, очень любите.

— Да. Вероятно, так же,

как и вы.

— Мои чувства к Андреа тут вовсе ни при чём. Я ему не жена и не мать его ребёнка. По воле случая мы встретились и так же разошлись.

— Нет, всё гораздо сложнее… — Эдера перевела дух, прежде чем произнести следующую фразу. — Андреа любит вас, и я его отпускаю!

— Это невозможно! — воскликнула Бетси. — Я не могу принять такой жертвы! Не могу!

— Сможете! Если хотите, чтоб Андреа был счастлив. — Эдера вдруг почувствовала, что силы покидают её.

— Вы удивительная женщина, Эдера! Но это решение повлияет и на вашу судьбу, и на судьбу вашего сына…

— О сыне я позабочусь. А вы постарайтесь дать счастье Андреа.

— Нет, я должна подумать… Мы вместе должны подумать… Давайте встретимся хотя бы послезавтра.

— Простите, но у меня не хватит сил ещё раз повторить то, что я вам сказала. Прощайте…

Увидев, что Эдера вот-вот лишится чувств, Бетси позвала Фабиолу и, не обращая внимания на предлагаемый ей свёрток, устремилась к выходу.

Валерио обрадовался приезду Манфреда и Чинции, надеясь с их помощью отговорить Эдеру от её решения.

— А где сейчас Эдера? — спросила Чинция.

— У себя в салоне. Она проводит там всё время и домой приходит смертельно усталая.

— Я еду к ней! — заявила Чинция.

— По-моему, это неплохая идея, — поддержал её Манфред. — Увидимся в гостинице.

Чинция уехала, а через минуту к Валерио вошла встревоженная Клаудия.

— Только что у меня была Бетси и просила о встрече с Андреа. Эдера сказала ей, что отказывается от него!

— Боюсь, теперь мы уже ничего не сможем изменить, — огорчился Манфред.

— Я ещё никогда не чувствовал себя таким беспомощным, — сказал Валерио. — Даже когда узнал, что больше не смогу ходить.

Чинция, как умела, пыталась призвать Эдеру к благоразумию, но та твердила только одно: Андреа имеет право на счастье.

— Ты тоже имеешь это право! — возражала Чинция.

— Рядом с этим, другим, Андреа и я несчастна.

— Может, ты его просто разлюбила? — высказала предположение Чинция.

— Нет! Я бы выхаживала его, как ребёнка, даже если бы память его никогда не восстановилась. Но у меня уже нет сил видеть, как он страдает, оттого что любит другую женщину, а вынужден жить со мной.

— И всё же, я считаю, ты совершаешь ошибку, — не согласилась Чинция. — Так уже однажды было, помнишь? Ты убеждала меня, что Андреа от тебя отвернётся, когда узнает, каким образом ты попала в монастырь. А чем всё кончилось?! Никогда не стоит отчаиваться и отступать раньше времени. Не думала я, что ты окажешься такой слабой и так раскиснешь.