Эфирные археологи
Шрифт:
— Я категорически возражаю против того, что я мудак! — заметил я. — Но с дирижаблем ты угадала — он и вправду хорош.
— Зачем тогда возражать против мудака? — удивилась Вера.
— Потому что я — герой своей жизни. Я не могу быть мудаком. Все окружающие могут быть мудаками, а я — не могу. Во всяком случае, я не могу согласиться считать себя таковым.
— Кэп, ты натурально мудак такое заворачивать… Ты запиши, а я потом перечитаю и разберусь!.. — уважительно и одновременно шутливо заметила Вера.
Осталась ли она довольна ответом? Я не знаю, но девушка согласилась
Прямо в «Следе падения» мы раздали указания и авансы — сразу после подписания всех договоров. Все офицеры должны были прийти на дирижабль на следующий день. Но если Вера и Шиф должны были просто явиться со своей поклажей, то Илену надо было сразу приезжать на телеге — с припасами и необходимым для матросов обмундированием. Так что здоровяк сразу после получения денег и распоряжений убежал на рынок — закупаться, пригрозив нам на прощание, что зайдёт снять мерки с матросов.
На обратном пути мы заглянули в гостевой дом, где я сообщил Окроку о том, что сюда может зайти двухметровый офицер-карго и навестить моих матросов. После чего я оплатил ещё один день их проживания и уточнил, когда зайду забрать своих людей на дирижабль.
Если честно, я очень боялся, что за время нашего отсутствия братья опять что-нибудь натворят. Однако после ночных приключений — и выдраивания под присмотром Кесана всего, что вообще можно было выдраить — они спали без задних ног. Надо было срочно приводить на корабль команду и сдавать эту беспокойную троицу на попечение боцмана… Не знаю, почему с ними всё ещё возилась Араэле, но вот меня они иногда до ужаса утомляли. Зато когда уставшие братья спали, на дирижабле устанавливалось поразительное спокойствие. И даже кузены, запертые и связанные, уже не так громко стонали и проклинали нас…
Глава 68
В которой команда, наконец, занимает места на дирижабле, а потом мы покидаем Сканду и отправляемся к далёкой цели на востоке, пытаясь скинуть внезапно образовавшийся хвост.
Я нисколько не сомневался, что первым прибудет Илен. И я даже был уверен, что прибудет он именно тогда, когда мы все ещё спим. Так оно и случилось бы, но я, к своему неудовольствию, проснулся раньше. Из-за того что в утреннем полумраке требовательно зазвонил золотистый шар:
«Дзи-и-и-и-инь!».
Ну хорошо, что не красный и не чёрный… Эти-то, если верить моему опыту, ничего хорошего не предвещают. Золотой… Это, наверно, будет просьба на длительный срок. Я протянул руку и коснулся искрящейся поверхности.
— Алло, Фант? Привет! Это я!
— Привет, Фант слушает! Жалуйтесь!.. — ответил я сонным голосом.
— Не буду я жаловаться! Всё вроде пока нормально! — жизнерадостно ответил невидимый собеседник. — Но знаешь… Картины лучше слов!
— Не уверен в таком утверждении, но принимаю его… — всё ещё ничего не понимая спросонья, ответил
— Пока ты ищешь древности! — бодро ответил голос. — Он… гда важ…! Все…!
— А это какие-то определённые картины? — уточнил я. — Что мне на них искать?
— Ищи…од… то…! — помехи усиливались с каждым новым словом, и как я ни вслушивался, больше ничего не мог понять.
И как всегда, как только неизвестный собеседник перестал озвучивать просьбу, все помехи разом прекратились.
— Ну всё! Пока! — бодро сообщил голос из шара и пропал.
И шар пропал, и голос, оставив после себя скупые строчки совершенно непонятной просьбы:
Получена просьба уделять больше внимания картинам, чем словам.
Дополнительно — просьба актуальна, пока вы изучаете древности.
Оптимально — найти вход в Гнилой мир.
Градус бреда в просьбе однозначно зашкаливал. Гнилой мир… Я понятия не имел, что это вообще такое. А ещё я почти не видел здесь, на Терре, никаких древних картин. В общем, мне срочно требовалась чья-то консультация… Увы, карманной Академии Наук у меня под рукой не было. И даже если бы была, я вот совершенно не был уверен, что там мне смогут рассказать что-то определённое. Главный лозунг местной передовой науки всегда представлялся мне загадочной фразой: «Может, да — а, может, нет»…
Вот в этот самый момент я и услышал стук в дверь на борту. Накинув одежду, я бегом добрался до рубки, посмотрел, кого там принесло — а это был Илен, как я и ожидал — и опустил аппарель. Спустившись, я застал нашего карго, стоящим на неведомом ему ранее приспособлении для попадания в трюм и задумчиво почёсывающим короткий ёжик волос.
— Не видал такого, кэп… — заметил он.
— Первый образец! — похвастался я. — Но удобно. Грузчики есть?
Я задумчиво посмотрел на длинную подводу, забитую тюками. И подумал, что разгружать её придётся долго…
— Не нанимал, — ответил здоровяк. — Сам разгружу.
Я быстро провёл Илена по трюму, рассказывая, что там и как сейчас расположено — и стараясь не обращать внимания на то, что тот периодически морщится. Я прекрасно знал, что опытный карго всегда найдёт, к чему придраться. Для того его и наняли, чтобы всё правильно раскладывал. Напоследок я показал офицеру его каюту и рабочее место. После чего оставил его наедине со своими делами — а именно, целой кучей дел, в самом прямом смысле слова — и отправился пить утренний кофе. И заодно думать, что за бред у меня просили из золотистого шара.
Не успел я пристроиться с кружкой кофе на палубе, опёршись на фальшборт, как снизу раздался низкий женский голос…
— Кэп! Кэп! — Вера стояла у аппарели и махала мне рукой.
И это при том, что вся команда ещё спала… Разве что Танг уже где-то мелькал на заднем плане, проверяя, кого там утренним ветром нанесло. Пришлось спускаться и показывать теперь уже Вере, что и как у нас на дирижабле.
— Красив! — оценила девушка. — И быстрый он у вас! Говорила ведь я, что у тебя крутой дирижабль, кэп!..