Его самая темная страсть

Робертс Тиффани

Как только лапка была освобождена, она взяла кролика на руки и крепко прижала к груди, не обращая внимания на кровь на руках и рубашке. Очередная стирка не имела значения по сравнению с бессмысленными страданиями этого животного.

— Давай отнесем тебя домой и приведем в порядок. Как тебе эта идея?

Софи что-то напевала животному, нежно почесывая его за ушами. Удивительно, но он, казалось, расслабился и успокоился, уткнувшись носом ей в грудь.

— Ты можешь стать моим новым маленьким другом.

?

Круус

мчался между деревьями, пролетая над землей, вечно изменчивой, но в то же время такой знакомой. Его лес был лишь крохотной гранью природы, ее отражением в столь миниатюрном масштабе по сравнению с космосом, что в структуре бытия казался незначительным. Но он был его. Здесь царил баланс — хаос и порядок, развитие и энтропия, жизнь и смерть, они уравновешивали и держали друг друга в узде.

По крайней мере, когда внешние силы не вмешивались.

К сожалению, люди с каждым веком становились все многочисленнее и разрушительнее. Многие из них относились к природе как к вещи, предназначенной для потребления, опасное отношение в сочетании с общей беспечностью и непочтительностью. Круус поглотил немало человеческих сущностей с тех пор, как был проклят. Он верил, что большинство из них заслуживали своей участи.

Он не мог мириться с теми, кто без причины причинял вред его лесу.

Довольно скоро он услышал их — группу мужчин, громко переговаривающихся. Круус пригнулся к земле, пока не оказался достаточно близко, а затем укрылся в затененном дупле дерева, наблюдая за ними.

Четверо смертных шли по лесу, одетые в сочетание землистых природных цветов и ярко-оранжевых жилетов с кепками. Круус уже видел подобную одежду раньше; многие охотники, пребывавшие в его владения за последние десятилетия, носили что-то похожее. У каждого за спиной был рюкзак, а на плече — ружье. Двое несли большой красный контейнер с белой крышкой.

— Далеко еще, Билл? — спросил один.

— Почти пришли, Кев, — ответил другой — предположительно, Билл.

— Почему мы всегда должны тащиться черт знает куда? — проворчал один из тех, кто нес красный контейнер.

— Почему ты каждый раз задаешь один и тот же вопрос, Джо? — Билл остановился и нахмурился. — Мы же не хотим, чтобы нам кто-нибудь помешал, так? Чем дальше от дорог, тем меньше шансов, что кто-то начнет задавать вопросы о том, что мы здесь делаем.

— Может ты заткнешься и продолжишь идти? — сказал мужчина, державший контейнер с другой стороны. — С таким же успехом я мог бы нести холодильник один.

— Я заставлю тебя нести это самому, если ты продолжишь вести себя как мудак, Мэтт, — огрызнулся Джо.

Пока мужчины шли, они продолжали перебрасываться колкостями и, казалось, проявляли мало терпения друг к другу. Круус крался следом, стараясь двигаться как можно тише, чтобы не выдать свое присутствие. Угасающий дневной свет, на этот раз, был ему на руку.

Люди

часто говорили о вещах, смысла которых Круус до конца не понимал — клейма, лицензии, ди-ю-эс⁴, надзиратели по условно-досрочному освобождению, — но ему это и не было нужно. Их близость разжигала его голод.

Их жизненная сила не шла ни в какое сравнение со вкусом Софи, но все же она манила его. Пустота внутри становилась все ощутимее, потребность — сильнее. Они могли насытить его на несколько дней. Их смерть позволила бы ему сосредоточиться исключительно на Софи — возможно, вплоть до кануна Дня Всех Святых.

Но он сдерживал себя. Сейчас, при свете дня, его силы были слишком ослаблены, чтобы истощить сразу четверых. К тому же они пока не представляли угрозы его лесу. Охотники, как ни странно, могли восстанавливать равновесие, сокращая численность зверей, слишком расплодившихся за последние годы. Это ослабляло Крууса на время, но в долгосрочной перспективе укрепляло лес, защищая от истребления растительности.

Хотя, конечно, это перенаселение во многом спровоцировали сами люди, истребившие хищников, прежде поддерживающих баланс. Так что он не чувствовал себя обязанным давать кому-либо из них поблажки.

Вскоре смертные нашли свободный участок и соорудили нечто, отдаленно напоминающее лагерь. Они наскоро развели костер, установили две не сочетающиеся между собой палатки и достали из красного контейнера серебристые банки. Все четверо пили с жадностью, разбрасывая пустую тару прямо на земле.

Настроение Крууса омрачилось. Ему не нравился мусор, который люди часто оставляли после себя, но только этого было недостаточно, чтобы обречь кого-то на смерть. В прошлом он не раз видел, как многие смертные аккуратно собирали отходы и уносили с собой, покидая лес.

С каждой выпитой банкой мужчины становились все громче и раздражительнее. Они обменивались оскорблениями, смеялись друг над другом и, казалось, несколько раз были в шаге от драки. В какой-то момент Джо достал небольшой белый флакон и вылил часть содержимого в огонь. Пламя взревело, взметнувшись так высоко, что чуть не охватило Мэтта, наклонившегося слишком близко. Джо эта ситуация показалась очень забавной, и лишь усилиями Кева и Билла, Мэтта удалось оттащить от него.

Эти дураки сожгут пол-леса, если продолжат в том же духе. Круус давно не ждал сумерек с таким нетерпением.

После перепалки, неожиданно, наступило затишье. Один из мужчин достал контейнер из рюкзака и вышел из лагеря. Круус последовал за ним, наблюдая, как тот заходит на ближайшую поляну и рассыпает по земле мелкое зерно из емкости. Закончив, он вернулся к остальным, и все четверо схватили свои ружья.

Бросив последний взгляд на все еще пылающий костер, Круус последовал за охотниками, покидающими лагерь. Они заняли позицию недалеко от рассыпанного зерна, присев на корточки за упавшим бревном и положив стволы оружия на него. Один из мужчин рассмеялся, но другие его тут же одернули.