Его волчица. Я тебя приручу

Невинная Яна

Об этих порождениях научных экспериментов стая узнала несколько лун назад, когда были отловлены десятки братьев и сестер.

Их альфа Адам допустил это, слишком расслабился, чувствуя себя хозяином местных лесов, и Януш потребовал поединка, чтобы занять место вожака.

Не последнюю роль играла его тайная страсть к самке альфы – Йоланте. Януш хотел себе ее, быть достойным рыжей волчицы и владеть ее манящим телом.

Но проиграл. И был изгнан. Чтобы позорно попасться в лапы выродков.

Как

же он позволил скрутить себя? Как мог так низко пасть? Он бы предпочел смерть, лишь бы стая не нашла его в таком виде. Ядовитый стыд жалил похлеще боли. Но лучше терпеть его вечно в одиночестве, чем под осуждающими взорами соплеменников.

Беспомощный, слабый, убогий, почти мертвый… Кому он такой нужен?

Януш боялся уснуть. Вдруг во сне он позовет стаю, кровь сделает это за него, и тогда сюда придут волки, растерзают выродков и освободят его.

Но что потом? Бывшая семья не примет изгоя обратно. Мучительные вопросы раскалывали череп оборотня на части. А потом их заглушала парализующая боль.

Он не чувствовал своего тела, не мог говорить и дышать, слышать, а его постоянно о чем-то спрашивали выродки, которых Януш мечтал разорвать когтями, вгрызться в их уязвимые человеческие шейки и омыть их кровью свои клыки.

Его черные глаза обещали мучителям жестокую месть. Он расправится с ними и принесет их окровавленные сердца альфе.

Вот тогда его точно примут обратно в стаю. Такой цены достаточно, чтобы простить восставшего против альфы волка.

Януш почувствовал, как в его исколотое тело воткнули еще одну иглу.

О, Великая Луна, да сколько можно его истязать! Во всем теле не осталось места, откуда бы не качали кровь.

Он медленно-медленно повернул голову и наткнулся взглядом на бледную, словно призрачную шею человека, который поправлял иглу и трубки.

«Во мне почти нет крови!» – хотелось заорать Янушу, но с пересохших губ не сорвалось ни звука, только слабый хрип, исторгнутый из осипшего горла.

Он даже пошевелиться не может, так где же взять силы, чтобы вырвать сердца, биение которых он слышал сквозь стены? Но ничего, он подождет… Он всегда умел ждать…

Глава 7. Вера. Подземные лаборатории

Вскоре мы добираемся до «Возрождения».Вежбицки сообщает, что нужно будет пройти по заброшенному левому крылу и спуститься на нижний подземный этаж. Быстро преодолеваем непрезентабельную галерею, которая вдруг оканчивается спуском вниз по винтовой лестнице, которая, в свою очередь, приводит нас в темный проход.

Чем дальше продвигаемся по мрачному каменному подземелью замка Ксёнж, тем более странно себя чувствую.

В последнее время всё меньше понимаю, что я тут забыла. Из меня вряд ли получилась бы актриса. Слишком долго приспосабливалась даже к новой одежде,

а от меня хотят, чтобы я полностью приняла образ жизни богатой девушки на пороге смерти.

Одна бы я точно не справилась. Жутко здесь, под землей. Не верится, что надо спускаться еще ниже и что там находятся современные помещения. Разыгравшееся воображение подбрасывает нелепости, что приведут в сырую вонючую тюрьму, бросят на скомканный матрас, запрут и будут кормить тухлой едой.

Пребывание в старинном замке почему-то настраивает на такой лад. Меня всегда завораживали музеи и древние постройки, кладбища, склепы, церкви. У этих мест особая энергетика, с духом старины и потустороннего присутствия.

Настоящее слишком быстро становится прошлым, люди стареют, умирают, сменяются новыми людьми, и всё становится историей.

Я сейчас иду по тому же полу, по которому тайком пробирались безымянные знатные люди, шпионы, разбойники, а может, влюбленные устраивали здесь роковые встречи.

К счастью, рядом со мной Женя, старающийся проявлять чуткость. Он держит меня за руку, и его большая теплая ладонь вселяет уверенность. Никогда не осознавала, как мне нужен кто-то рядом, человек, с которым как за каменной стеной, с которым можно расслабиться и побыть хрупким нежным созданием.

Несмотря на иллюзорность ситуации, благодарю его искренней добродушной улыбкой, но Женя не отвечает. Он сдержан и сосредоточен, можно даже сказать, суров. И я понимаю почему.

Наступает самый ответственный момент, когда меня могут поместить в отдельную палату, а родственников оставить снаружи, и когда я буду единолично стоять на обороне своего тела, чтобы не дай бог не взяли никаких анализов.

А мне не хочется подвести свою команду и Беловых, поэтому мобилизую все свои силы и продумываю варианты выхода из щекотливой ситуации.

Длинный коридор оканчивается неожиданно современными дверями лифта, Вежбицки вызывает его, и мы погружаемся в большое пространство.

Не могу оценить, на сколько этажей мы опускаемся, но не бездонная же тут яма, в самом деле.

Судя по табло, мы оказываемся ниже на два этажа. Выйдя в прохладный светлый коридор, мы наконец попадаем в «Возрождение».

После полуразрушенного подземелья странно видеть современное медицинское учреждение, оснащенное по последнему слову техники.

– Добро пожаловать в святая святых, – сладкоречиво говорит Вежбицки, расплываясь в довольной улыбке. – Сейчас вас проводят в гостевые номера, – сообщает он Жене и Косте, – а вы, пани Злата, пойдемте за мной. Вы все скоро увидитесь.

Изображаем с Женей мужа и жену, которым не хочется разлучаться, и просим разрешить пойти вместе. Но профессор настаивает, чтобы не тратили время попусту. Мол, приехали – надо лечиться.