Эхо Тоннелей
Шрифт:
– Мы на обед, – ответил Стрельников.
– Так это ещё лучше, тогда я тем более с вами! Я вообще за любую движуху, кроме голодовки!
– Ты бы хоть представился гостям, – попытался умерить пыл парня Стрельников.
– Ах, точно, совсем забыл. Я Дима Антипенко, но все меня знают по прозвищу «Колоброд». Старший машинист колонны служебной техники. Ну шо, пионеры, – обратился он к Алексею с Кайратом, закинув молоток за спину и почесав им между лопаток. – Интересный у нас музей?
– Эрмитаж нервно курит в сторонке, – ответил Кайрат,
Стрельников знал Диму ещё с Киева, где они работали вместе в электродепо «Дарница», и тот с тех пор неразрывно следовал за Олегом Михайловичем, словно Санчо Панса за Дон Кихотом. Дима, однако, всегда удивлялся, почему при таком близком знакомстве с начальником его обходят по служебной лестнице гораздо более молодые коллеги.
– По 353-й машине я акт не подпишу, даже не просите. В неё какой-то бес вселился, хоть я во всю эту чепуху не верю, но тут хочешь не хочешь, а поверишь! – серьёзным тоном обратился Стрельников к Антипенко, показывая рукой на дальний путь депо, где стоял ничем не примечательный состав, на лобовом стекле которого белой краской был размашисто нанесён большой крест. – Мы её будем возвращать на завод для устранения брака.
– Это третий вагон в 35 составе? А шо с ним? – протараторил в ответ Дима, резко переменившись в настроении.
– Схема самопроизвольно собирается в ходовое положение. То ли что-то на заводе установили неправильно, то ли коротит. Этот вагон – просто бомба замедленного действия.
– А цепи управления прозванивали?
– Куда там! К нему даже подойти боятся! Когда вагоны только пригнали, он чуть не вышиб ворота депо. Если бы слесарь не заметил, наделал бы он нам…
После этого происшествия проблемный поезд отогнали на самый дальний путь депо, где обычно стоит разная служебная техника – грузовые вагоны, дрезины, поливалки, – и намертво закрутили ручные тормоза на всех вагонах, а рукава напорных тормозных магистралей разъединили. Работники поговаривали, что этот состав никто и не собирался возвращать для ремонта: куда как проще было оставить его в качестве донора запчастей для линейных вагонов.
– Я удивляюсь, как тут ничего не расхабарили за время простоя, – вклинился Лёшка.
– Техники много, но большая часть совершенно бесполезна, – заявил Дима. – Намедни пригнали снегоочиститель, а это реально избушка на курьих ножках с отвалом и щёткой. Деревянная кабина с дверью, как в сельский сортир. И запах соответствующий.
– Это вы ещё не видели нашу ассенизационную цистерну, – отозвался шедший впереди Стрельников. – Её вообще построили на базе тендера от дореволюционного паровоза «щука»!
– Фекальная цистерна на базе «щучьего» тендера… – картинно вытягивая каждое слово, повторил Алексей. – Интересно, какие вещества принимал автор этого произведения? Может, и мне отсыплет?
– Кстати, – продолжил он через пару минут. – Вот меня всегда волновал такой вопрос: а для чего вам дерьмовозка? Я уже давно в метро работаю, и никогда не сталкивался с этим.
– Ну…
Алексей уже давно обратил внимание на загадочные двери с табличками «ФЕКАЛ», которые то тут, то там проскакивали на фотографиях из тоннелей метро. Иногда могло посчастливиться увидеть их приоткрытыми и заметить, что за ними скрывались сложные переплетения толстых труб с многочисленными вентилями, а кое-где – ещё и манометрами с сигнальными лампами. Но, тем не менее, желания познакомиться с ними поближе у него не возникало.
– Может, сменим тему? Всё-таки обедать идём! – постарался вразумить Алексея Кайрат, когда они уже прошли через весь цех и свернули в сторону столовой, прямо перед которой был небольшой скверик с макетом вагона на постаменте. От скверика уходила асфальтированная дорога в сторону транспортного КПП. И по этой дороге в их сторону мчался, превышая все возможные ограничения скорости, тёмный автомобиль БМВ, известный в народе по прозвищу «акула». Водитель, видимо, представлял себя гонщиком «Формулы-1», настолько он мастерски, с визгом шин и скрипом тормозов остановил свою машину прямо возле входа в столовую. «Пилотом» оказался Антон, который приоткрыл дверь и крикнул:
– Олег Михайлович, в машину быстро!
– Что случилось? – Стрельников взглянул на Тырышкина так, как будто тот обдал его ведром ледяной воды.
– Громов случился!
– Какого лешего? Я же вчера ему звонил, и он сказал, что отложит инспекцию!
Похоже, приезд большого начальника, к которому все так долго и упорно готовились, как всегда, оказался полной неожиданностью. Стрельников повернулся к остальным и сказал:
– Ну, значит, так. Всем приятного аппетита, я поехал. Дима, после обеда проводи ребят до проходной и распишись на охране. Потом я позвоню, если что. А вам, – он обратился к Алексею и Кайрату, – до завтра.
Стрельников торопливо занял место справа от водителя, и БМВ рванула с места с пробуксовкой и дымом из-под колёс.
– Ты же слышал про Громова? Который из Москвы? – спросил Дима Алексея, когда они зашли в туалет, чтобы помыть руки.
– Ну да, вроде. А кто это?
– Ответственный представитель заказчика. Тот, кто будет подписывать приёмку. Так знаешь его?
– Слышал, но лично не знаю. Но, говорят, зверствует.
– Ну, вот сегодня и узнаем. Мы, кажется, с ним уже встречались.
Местным метрополитеновцам уже доводилось иметь дело с Валерием Геннадьевичем Громовым с полгода назад или даже больше. Тогда заказчики приехали на промежуточную инспекцию, а у подрядчика все сроки сорваны, и на стройплощадке полнейший шалман. Инспектора тогда долго удивлялись, почему все документы в порядке, а как дело дошло до проверок на объекте – у строителей возникала то одна отговорка, то другая, то тридцать третья, и все как на подбор правдоподобные, как рассказы барона Мюнхгаузена. Тогда их от души проскипидарили, и поэтому нынешней приёмки администрация боялась как огня.