Экзистенциальная философия для психотерапевтов… и других любопытных
Шрифт:
Он родился 5 мая 1813 года в Копенгагене и умер в том же городе 11 ноября 1855 года.
На протяжении всей жизни он был очень одинок. Что касается его наружности, то «… все чаще казалось, что его странная внешность обусловлена чем-то большим, чем старомодная одежда. Его тело было угловатым и ригидным, и, должно быть, у него была какая-то деформация позвоночника, выглядящая как небольшой горб». (Strathem, 1999).
Когда он родился, его отцу было 56 лет. Кьеркегор был сыном второй жены своего отца, одним из 7 братьев. К тому времени, как Кьеркегору исполнился 21 год, 5 из них умерли, как и его мать, а оставшийся в живых брат был помещен в психиатрическую больницу.
Отец
После смерти отца он унаследовал состояние, которое сделало его богатым (Кьеркегор подсчитал, что денег хватит на 10–20 лет) и позволило посвятить себя учебе без необходимости работать.
В это время он встретил девушку на десять лет моложе себя, Регину Олсен, влюбился в нее и сохранял к ней особую привязанность всю жизнь (он даже сделал ей предложение, но вскоре как можно мягче разорвал помолвку, чего Регина не поняла, поскольку знала, что он её любит). Привязанность к ней видна в большей части его деятельности.
Продолжавшийся трагифарс преследовал Кьеркегора до конца его жизни. В течение многих лет он анализировал, фантазировал и препарировал свои реакции с душераздирающей честностью. Чем больше он себя истязал, тем глубже становились его мысли. То, что началось как агония, ведущая к выбору, со временем станет «Агонией выбора», дилеммой, с которой должно столкнуться все человечество – «что я должен сделать?», становясь универсальным – «как нам жить?» (Strathern, 1999).
В возрасте 30 лет он посвятил жизнь писательству, и провел ее в уединении. В конце жизни Кьеркегор публиковал статьи с критикой церкви за «лицемерный» образ следования христианству.
В 42 года у него на улице случился коллапс, приведший к смерти через месяц.
Основные предложения
Является ли отчаяние преимуществом или недостатком?
И то, и другое – чистая диалектика.
Кьеркегор не был философом в академическом смысле, хотя создал то, чего многие люди ожидали от философии.
Он не писал о мире, но о жизни, – как мы живем и как мы выбираем нашу жизнь… Его темой был человек и его экзистенция: существующее бытие… эта чисто субъективная сущность, находящаяся за пределами разума, логики, философских систем, теологии и даже «притязаний на психологию». И, тем не менее, являвшаяся источником всего этого (Strathern, 1999).
Он опередил свою эпоху, подняв вопрос о том, – «что такое существование?». Он полагал, что каждый человек должен задавать его себе и строить собственную жизнь, исходя из найденного субъективного ответа.
Для Кьеркегора прожить жизнь страстно было главной экзистенциальной целью. Он считал, что подлинная философская задача состоит в попытке пробудить страсть каждого к собственной экзистенции, для чего необходимо разоблачить стереотипы и доминирующие тотальные парадигмы, такие как религия, философия, наука или просто традиция и здравый смысл.
Философия должна указывать каждому человеку экзистенциальную местность, в которой он находится, хотя эта местность может быть неудобной, или также
«Истина не может содержаться ни в чём другом, кроме страсти. Вот почему экзистенциальная истина обязательно имеет драматический характер» (Jolivet, 1950).
В некотором смысле все реальные проблемы обязательно являются «экзистенциальными проблемами» – полными страсти. Экзистенция, когда вы полностью осознаете её, не может оставить вас неподвижным: она вызывает страсть. Без страсти человек мог бы забыть, что он существует. «Размышлять о проблемах, оставляя страсть в стороне, – это то же самое, что вообще не размышлять о них» (Kierkegaard, 1999). Этот комментарий Кьеркегора полезен для экзистенциальной психотерапии: как клиент рассказывает о своей проблеме? Говорит ли страстно, или будто зачитывает отрепетированную политическую речь? Есть ли жизнь в его повествовании, или это она отключена? То есть, очень важно не только то, что говорится, но и то – как говорится.
Особенность и субъективность
Кьеркегору интересно говорить не о человеке вообще, а о том, кем является каждый из людей, со своей неповторимой особостью. Его метод заключается в исследовании и понимании внутренней жизни.
Кьеркегор никогда не прекращал исследовать и анализировать себя. Для него вся философия сводилась к тому, чтобы заострить осознание для углубления своего собственного существования, – абсолютные требования аутентичной потребности… Все познание мира – это, прежде всего, от начала до конца, познание себя… [речь идет об] осознавании самого себя и осознавании себя существующим, а это значит именно, – осознающим все это (Jolivet, 1950).
Несмотря на то, что Кьеркегор жил до развития феноменологии, он заложил её основы, предполагая, что для стремления к истине необходимо обнажиться в самом интимном смысле, – снять с себя внутренние одеяния мыслей и идей, в то же время не доверяя «объективности» истины.
Он боролся против абсолютов и обобщений, интересуясь частным и субъективным. Для него было важно признать «субъективную истину».
Отсюда вытекает, что для Кьеркегора есть два типа «истины»: «объективная истина», которая зависит от того, что сказано; и «субъективная истина», которая зависит от того, как это сказано.
«Объективная истина» формируется накопленными усилиями поколений – это полезные знания для науки и технологии.
«Субъективная» же истина относится к тому, что должен присвоить индивидуум, то есть все, что не может оставить его равнодушным, по отношению к чему нужно занять какую-то позицию, взять на себя обязательства, «…установленная истина требует использовать все мои силы, чтобы сделать её реальной во мне, направляя мою жизнь в ее сторону» (Guerrero, 2004).
Кьеркегор приводит в пример двух молящихся.
Один молится «истинному представлению о Боге»… но он делает это с «ложным духом». Второй – язычник – молится своему первобытному идолу, но со «страстью, узнанной от бесконечности»… второй человек является обладателем наибольшей субъективной истины, потому что молится «по правде» (In Strathem, 1999).