Элемент 68
Шрифт:
– Да я замечал это в своем еженедельнике.
– А медленный ритм задает большие пространства.
– Или большие пространства задают медленный ритм?
– Не умничай, это одно и то же.
– Можно еще один вопрос?
– Попробуй.
– Ты всегда влюбляешься в идиотов?
– По статистике, женщины предпочитают именно эту категорию.
– То есть в первый день нашего года ты просто смеялась над моей глупостью?
– Нет, я восхищалась. Ты совершал подвиг в мою честь – не испугался показаться смешным.
– А чем еще я поразил тебя? Хотя я помню. Тебе понравилась моя шутка
– Я сказала «поразительно», потому что именно с этой банальности начал знакомство мой бывший. Я тогда и подумала, что какая, собственно, разница.
Ресторанчики в Москве были у Ольги свои, уютные, камерные. С глиняной посудой и свечками на столах. В этот день решили выбрать что-то особенное. Гуляли на Ольгину зарплату, и Алексей, который в бытность свою Павловичем платил за всю компанию, ощущал себя неуютно. Небрежно полистав меню, ткнул во что-то самое дешевое.
– Милый, мы безумно богаты.
– Ты ограбила банк?
– Круче: застукала шефа на горячем.
– Дай угадаю.
– Даже не хочу слушать перед едой.
– Он и секретарша?
– Хуже.
– Он без секретарши?
– Фу!
– У меня не осталось ни одной приличной версии.
– Он и танчики! Ты представляешь, этот урод лишил недавно премии целый отдел, когда в обед поймал за игрой пару стажеров. А сам режется с утра.
Ресторан в тот день Ольга и вправду выбрала не из дешевых. С очень дорогим уютом: глиняная посуда, но золотого ампира стулья; приглушенный свет, но неоновая вывеска над баром; стилизация под деревянные балки и подделки классических скульптур.
Меню отпугивало неизвестными названиями блюд и ценами. Цены Алексея испугали не сразу: в тяжелой папке меню их просто не оказалось. Он дважды перелистал все страницы, потом забрал экземпляр у Ольги – там цифры присутствовали.
Зал не был переполнен. Две потрескавшиеся дамы кисти неизвестного художника громко мерились своим прошлым. Принесенные блюда они брезгливо разворошили вилками и отставили на край стола. Даже кусочка не попробовали. Им нужна не еда, а лишь повод вспомнить, когда, где и, главное, с кем они пробовали это раньше. Не это, конечно, – на порядок лучше. Здесь от былой утонченности одни названия. Их дамы произносили гнусаво, на французский манер. Рестораны в их воспоминаниях все были сплошь заграничные, а сотрапезники звездные.
В дальнем углу скучала девушка. Юная и грустная, с лицом бледно-голубым от свечения смартфона. Красивая, как любовница депутата.
Через пару столиков спиной к Алексею сидел успешный чиновник. Алексей как-то видел его фото. Нашпигованные жиром брюки свисали с обеих сторон стула. Жесткий воротник подпирал трехэтажную шею. Посетитель схватил за запястье официантку и что-то ей выговаривал. Слов слышно не было, но официантка, видимо, работала недавно, успешных чиновников встречала редко, поэтому сейчас собиралась заплакать. Мужчине нравился собственный голос. Он запивал нравоучения вином, и с верхней кромки бокала стекали мутные пятна. Алексею казалось, что и слова между чиновничьих губ выдавливаются такие же сальные.
– Элегантное местечко, – заметил Алексей.
– Прости,
– Сто лет назад здесь было по-другому?
– Да как-то попроще.
– И меню выдавали с ценами?
– Да, оба меню выдавали с ценами. Мне кажется унизительным выдавать даме слепое меню.
– Еще более унизительно, когда его выдают кавалеру.
– Не бери в голову, официант просто перепутал.
– У официантов нюх. Они чувствуют, кто платит.
– Не будь таким мнительным.
На следующий день Алексей позвонил Баграту и подписал все доверенности. Никодимычу ничего решил не говорить.
Доверенность на Баграта Алексей подписал в марте, и вскоре Баграт отзвонился и сообщил, что есть первые новости. Попросил приехать в город. Чем быстрее, тем лучше.
– Чемодан для денег брать? – пошутил Алексей.
– Быстро сказка сказывается, да не скоро деньги делаются. – Короткие гудки.
Встретились в сетевом кафе с бедным меню, большими витринами и приторно-сладкими кофейными коктейлями по десять долларов за порцию. Алексей приехал раньше, занял низкое удобное кресло недалеко от входа. С заказом хотел обождать, но официант напоминал о себе каждые пять минут. Пришлось взять чайник кипятка с щепотью заварки в металлическом ситечке.
В сутолоке машин Алексей заметил угловатую черную крышу, а после и сам автомобиль, который полз по правой полосе, выискивая местечко на тротуаре. Обнаружив место, джип осторожно попробовал колесом высоту бордюра, перевалился с проезжей части, спугнул пару тинейджеров на автобусной остановке. Баграт выпрыгнул из машины, хлопнул дверцей, и машина затворилась с тремя короткими гудками.
– Хреновы пробки.
– Рассказывай.
– Слушай. С налета ничего сделать не удалось. Пытались договориться с директором по-хорошему, но дура упертая – ни в какую.
– Ты же говорил, мне по закону положено?
– Положено. Но хитро положено. Как кошелек на веревочке: ты нагибаешься, а он убегает. То, что лежит, еще надо уметь взять.
– И как теперь?
– В установленном законом порядке. Российский суд встанет на стражу.
– Ты уверен, что имеет смысл?
– Хорош ныть. Подписывай здесь и здесь.
– Что это?
– Обычные формальности.
– Сначала объясни.
– Алексей, если ты работаешь со мной, то попробуй помогать, а не тормозить на каждом углу. Я не в состоянии разъяснить тебе за пять минут нюансы Гражданского процессуального кодекса. Если интересуешься – сам прочитай. Не забудь проштудировать тома изменений и дополнений. Лет через пять, когда управишься, встретимся опять, и я с удовольствием объясню тебе смысл бумаг, что лежат перед тобой.
– Суды требуют дополнительных вложений? – переспросил Алексей.
– Суды требуют колоссальных вложений. Чтобы весы Фемиды склонились в правильную сторону, на них надо что-нибудь бросить.
– Взятка?
– Ни в коем случае. Лишь тонкая калибровка инструмента.
– Большие деньги?
– Не твоя забота. Деньги будут, я договорился с людьми.
– А отдавать чем?
– Метрами и литрами. Люди согласны подождать с возвратом, до момента торжества правосудия.
– И сколько метров?