Элемент Водоворота

Гениальный Идиот

– Пожалуй, ты права, – согласился Кабуто, и они оба вопросительно посмотрели на Итачи, тот нахмурился.

– Я согласен, – кивнул он, опустив взгляд.

Так же медленно, как недавно бинты, Кабуто замотал черную повязку, а Итачи терпеливо, почти безразлично ждал, как его глаза снова закроет уже привычная полоска ткани. Отчасти он был даже рад: мир сильно изменился с того момента, как он видел его в последний раз таким чётким и ярким. Изменился до неузнаваемости, но даже это не главное. Изменилось его отношение к этому миру, восприятие. И сейчас он чувствовал, что должен взять паузу, обдумать, восстановить контроль над взбунтовавшимися чувствами. А ещё он

думал о том, что вечером сможет снова увидеть Саске.

====== Глава 70. Меч, ожерелье и зеркало ======

Комментарий к Глава 70. Меч, ожерелье и зеркало В главе использована легенда о синтоистских богах Аматерасу, Сусаноо и Цукиёми

Кабуто вздохнул и проследил взглядом несколько стёкших по стеклу капель. За окном уже начало смеркаться, а дождь всё лил, существенно снижая вероятность того, что Саске появится на ферме сегодня вечером. Итачи, вероятно, нервничал именно по этому поводу: тонкие губы были сомкнуты в упрямую линию, пальцы – накрепко сцеплены в замок, спина – вытянута струной. Или, может быть, он всё ещё был под впечатлением от прозрения? Или работа над списком вновь пробудила неприятные воспоминания, как это бывало все три раза, что они собирались в этой комнате и совместными усилиями пытались вычислить Тоби. Обычно Саюри вслух зачитывала в алфавитном порядке имена, возле которых не стояло пометок о том, когда и в какой части фамильного склепа Учиха были похоронены их обладатели. Наиболее частым ответом Итачи было единственное слово: «Убит». Его голос был при этом был ровным, а лицо – спокойным, однако у Кабуто почему-то не оставалось сомнений, кем убит.

Те редкие случаи, когда Итачи этого слова не произносил, как правило, означали не менее чем сорокаминутное обсуждение даты рождения и описания внешности, сопоставление известных Итачи фактов биографии и поступков Тоби, после чего делался вывод, мог ли тот или иной Учиха претендовать на почётной звание серого кардинала Акацки. В итоге они получили список из восьми человек, который и было решено отправить в Коноху, предварительно обсудив ещё раз. Может быть, поэтому Итачи был сейчас так задумчив?

В общем-то, Кабуто уже давно отчаялся понять, с чем могли быть связаны внезапные беспокойства Учихи, поэтому терпеливо ждал, когда вернётся Саюри, которая отправилась отнести тёплый плед и горячий чай читавшей на террасе в кресле-качалке Амае.

Саюри появилась через мгновение.

– Там льёт как из ведра. Саске придёт насквозь мокрым, – констатировала она, бросив взгляд в окно. – Нужно, наверное, разжечь огонь в камине.

– Вероятно, – согласился Кабуто, заметив, как чуть дрогнули уголки губ Итачи. – Займусь этим, как только закончим со списком.

– Мне, в общем-то, осталось только переписать всё аккуратно и передать Какаши, – улыбнулась Саюри, с сомнением глядя на ворох исписанных их с Кабуто разнокалиберным почерком и в нескольких местах перечёркнутых листков.

– Можно ограничиться тремя вариантами. Остальных мы не вычеркнули только с большой натяжкой, – проговорил Итачи, чуть повернув голову на шорох бумаги.

– Ну почему же… – задумчиво протянул Кабуто, пробежав глазами записи. – Хотя, наверное, семидесятивосьмилетний Кагами-сан – это и правда перебор.

– Строго говоря, кандидатура только одна. – Итачи безошибочно повернул голову к замершей с кисточкой в руках Саюри. – Те двое вряд ли могут быть Тоби.

– Но Какаши… – замялась та, – он совершенно точно видел…

– У меня нет объяснения. Я не знаю, как это могло произойти, – Учиха нахмурился, – но смерть остальных двоих кажется мне куда более вероятной.

–

В любом случае, Какаши-сану вряд ли понравится подобный расклад, – Кабуто вопросительно посмотрел на Саюри, та лишь пожала плечами и продолжила писать.

Дверь скрипнула, и на пороге появилась Амая, а за ней – промокший до нитки Саске.

Повязку снова аккуратно сняли, открывая обзор, и Итачи сначала чуть плотнее сомкнул веки, затем одним резким движением распахнул глаза. В комнате был полумрак, из источников освещения – только разожжённый Кабуто жестяной камин у стены, недалеко от кресла, в котором сидел сам Итачи.

Саске не нужно было искать глазами – он сидел на корточках прямо у кресла и внимательно, испытующе смотрел ему в лицо. Всклокоченные, ещё немного влажные после дождя волосы, красивое лицо с точёными чертами, нервно вцепившиеся в коленки пальцы рук. Итачи узнавал и не узнавал. Если быть до конца честным, то по-настоящему чётко он видел Саске в последний раз больше десяти лет назад. И он помнил отото впечатлительным мальчишкой, который носился за ним хвостом, заразительно смеялся и забавно дул щёки, когда на него не обращали достаточно внимания.

Во время их следующей встречи Итачи уже начал терять зрение, и лицо брата словно плыло в сероватой пелене, не дававшей ни заглянуть в глаза, ни рассмотреть изгиб тонких губ. Однако тогда Итачи хотя бы удалось прочитать выражение лица, полного ненависти, ярости и злости. И это настолько испугало его тогда, что во время их последней схватки он даже благодарил всех богов, что уже видел настолько плохо, что едва различал очертания фигуры брата.

И вот теперь он смотрел Саске прямо в лицо. И видел всё чётко. Как слегка дёрнулись тонкие брови, как между ними образовалась небольшая морщинка, придавшая лицу сосредоточенное выражение. Как чуть приподнялся острый подбородок, невольно вызвав у Итачи воспоминание об отцовской мимике. Как недоверчиво прищурились большие чёрные глаза. Мамины. Итачи моргнул. Он понимал, что это Саске, и что-то внутри предательски дёрнулось, подтверждая импульсы зрительных нервов, передававшие информацию в мозг. Он видел перед собой не восторженного мальчишку и не обозлённого на весь мир подростка. Молодого мужчину. Сильного, умного, многое пережившего. Взрослого. Взрослого Саске. Концепция не укладывалась в голове, поэтому Итачи прищурился и чуть дёрнул головой.

– Итачи-сан? – донёсся из-за спины голос Саюри.

– Что-то не в порядке со зрением? – уточнил Кабуто, положив руку ему на плечо.

– Нии-сан? – с нажимом проговорил Саске, ещё сильнее нахмурившись.

– Ты вырос, отото, – констатировал Итачи, слегка улыбнувшись и безошибочно ткнув Саске двумя пальцами в лоб.

Саске хмыкнул, зажмурив глаза.

– А ты чего ждал? – отозвался он через мгновение, растянув губы в улыбке, и Итачи заметил в его глазах знакомый блеск. Саске всегда выглядел именно так, когда говорил, что непременно превзойдёт старшего брата.

– Но не повзрослел, – добавил Итачи, с удовольствием наблюдая, как лицо брата приобретает едва заметное возмущённое выражение.

Длинные пальцы Итачи аккуратно исследовали рукоятку старинного меча: золотая филигрань, похожая на змеиную кожу, слегка потёртая и тронутая временем, обрамляла инкрустацию в форме небольшого томоэ из зелёной яшмы с диковинным, пёстрым рисунком. Безупречно острое лезвие слегка поблёскивало в его руках, отражая пламя камина.

– Что скажешь, нии-сан? – голос младшего брата вывел его из глубокого раздумья.