Элемента.L
Шрифт:
– А у вас же в Доме Престарелых вчера бабушка умерла, - неожиданно сказала девушка.
Дэн даже остановился. "Нет, нет, только не моя!"- мысленно умолял он. Толи девушка действительно была туповата, толи знала меньше, чем говорила, но фамилию она так и не назвала. Она рассказывала, что Екатерина Петровна сама приходила вечером, и что похороны уже завтра, и что на освободившееся место желающих много. Дэн выводы делал сам. Раз Екатерина была, значит, бабка не «его», иначе она бы позвонила. Раз похороны завтра, значит, родственников нет, ждать никого не будут. Раз желающих много, значит, день
– Да вы не переживайте,- неожиданно поддержала его девушка, - она тихо умерла, не мучилась.
Он кивнул в ответ. Ну что с ней поделаешь, с дурочкой этой деревенской! Уже перед самой больницей он остановился, натянул ей пониже на уши шапку, сказал:
– Беги домой, Лиза, не мерзни!
– и скрылся в дверях.
– Я - Алиса!
– крикнула девушка вслед, но он не слышал.
Смерть постояльцы Дома Престарелых не была каким-то из ряда вот выходящим событием. Правда, после всех этих рассказов Алиеноры, что-то неприятно шевельнулось у Дэна в душе. Но в больнице никто не встречал его в вестибюле, никто не бежал ему навстречу, торопясь поделиться новостями, все было как всегда. Он даже никого не встретил по дороге, пока шел в свою комнату. Только в рабочем кабинете на столе лежала заполненная Екатериной Петровной бумага с заключением о смерти, которую он тоже должен был подписать.
Иванцова Зинаида Ивановна. Ну, надо же! А ведь крепкая вроде старушка была!
И мысленно анализируя, от чего она могла умереть, до него вдруг дошло, что это же Евина бабка! Так вот почему она вчера так печалилась - решил он, что разгадал загадку. Время смерти поставили 7 утра, видимо, тогда ее постовая медсестра и обнаружила. И он пошел к Екатерине Петровне сам, чтобы не гадать.
Он постучался и вошел, не дожидаясь приглашения. И только когда уже вошел, вспомнил, что обещал главврачу привезти кофе.
– Доброе утро!
– сказал он, протягивая ей подписанную бумагу, и присел на стул, на который она молча показала ему рукой.
– Да не такое уж и доброе!
– ответила она с большой задержкой.
– Простите, я совсем забыл про кофе, - решил сразу покаяться Дэн.
– Вот, еще и про кофе забыл, - ответила она беззлобно, но видно было, что чем-то она сильно озабочена.
– А вскрытие будет?
– спросил он про усопшую.
– Что? Вскрытие?
– сначала не поняла она, а потом возмутилась, - Ты о чем, Дэн? Какое вскрытие? На вскрытие ее надо как минимум везти в Дубровку. И, если их патологоанатом трезв, то за неделю управится, а если пьян, то будем не меньше месяца ждать только результаты. Про тело я вообще молчу!
Дэн не стал даже спрашивать почему.
– Просто никто не умирал здесь раньше при мне, я совершенно не знаю, что к чему.
– Самое главное, что уже холодно! И с телом никаких проблем. Лежит себе в сарае у завхоза и не портится, - поясняла главврач, - У нас же здесь всего один холодильник и тот недавно сломался, если к весне не починим, то все, труба, если кто летом помрет.
Дэн мысленно ужаснулся.
– К обеду обещали уже гроб привезти, все как полагается, -
– А родственники?
– Что родственники?
– не поняла Екатерина Петровна.
– Ну, родственникам сообщили?
– Да нет у нее никаких родственников, некому сообщать, - пожала плечами она.
– Как же нет! К ней девушка приезжала на прошлой неделе, - сильно возражал Дэн.
– Так она к ней и на этой неделе приезжала!
– отвечала главврач, - В субботу у нее была, а старушка в ночь на воскресенье и померла. Только нет у нас ее телефона, некуда ей сообщить.
Дэн не знал, что сказать. Все перепуталось у него в голове. Ева была здесь в субботу, но он видел ее в воскресенье утром в Эмске. Старушка умерла ночью в воскресенье, но Ева всё равно ничего не знает.
– Дэн, с тобой все хорошо?
– недоверчиво спросила Екатерина, - Ты какой-то подавленный. Да не переживай ты так! Ну, умерла старушка, что ж поделаешь! Все там будем!
Она задумчиво посмотрела на ручку, которую все это время крутила в руках.
– Я вот всю голову сломала, кого ж на ее место принять, - пожаловалась она, - вот это задачка так задачка.
– А что много желающих?
– спросил Дэн, хотя ответ был очевиден.
– Пока шесть человек. Шесть, понимаешь!
– она встала и включила чайник, - И, говорят, что мы врачи, циничные люди, а мне их всех жалко.
Она пнула ногой открытую дверцу шкафа, но та только шире распахнулась от удара.
– Два деда и четыре бабки!
– продолжала она рассказывать.
– А в Дубровке место есть?
– на всякий случай спросил Дэн.
– Дубровка сама думала, наконец, спокойно вздохнет, когда этот наш Дом открыли, но с каждым годом этих несчастных одиноких стариков все больше и больше, - наконец села она в свое кресло, - Господи, куда катится этот мир?
– Давайте я библиотеку освобожу, - предложил Дэн, - там можем дедов вдвоем положить, если полки с книгами убрать.
– Добрый ты мальчик, - хмуро посмотрела на него главврач, - только это ничему не поможет. Даже если я займу и библиотеку, и процедурную, и ординаторскую. Тебе негде будет жить, врачам отдыхать, медсестрам ставить уколы, а всем всё равно не поможем. В следующий раз их будет не шесть, а еще десять или двадцать.
Дэн тяжело вздохнул, понимая, о чем она говорит.
– Молодежь разъезжается, здесь работы нет. Единицы возвращаются. А старикам деваться некуда. Так и прозябают. Где соседи помогают, но в-основном, сами барахтаются как могут. Пока могут. Кто-то вот так, - сделала она горькое заключение.
В дверь постучали. И почти тут же в дверь просунулось круглое мальчишеское лицо, веснушчатое и с оттопыренными ушами:
– Здрасьте!
– О, лёгок на помине, - сказала ему главврач.
– Уже привез?
– Доставил в лучшем виде, - сказал парнишка, входя в кабинет и закрывая за собой дверь, - и гроб, и крышку, и два венка купил.
– Чай будешь?
– спросила его, уже вставая, Екатерина.
– Не откажусь, - не стал ломаться парень.
– Ну, присаживайся тогда, - пригласила она, не поворачиваясь.