Элемента.L
Шрифт:
Как ни гнал совсем обезумевший водитель, а они доехали в целости. Про несчастных старушек Ева того же сказать не могла. Роман пулей выскочил из машины и убежал. Дэн выпустил несчастных бабок, которые, не скупясь в выражениях, тут же стали жаловаться встречавшей их Екатерине Петровне. А Святая Екатерина Петровна дала ей Дэна в провожатые, поэтому даже если бы он хотел, то не мог бросить Еву одну.
И вот она стояла сейчас в этом странном Зазеркалье без зеркала и боялась поверить в происходящее. Интересно, он ее еще ждет?
Глава 21.
Она вышла из туалета. Он ждал. Не рядом у дверей, что было очень любезно с его стороны, но недалеко. В коридоре у окна. Он предложил свою комнату в качестве гардероба, и она легко избавилась от своего пальто и даже сумки, которая изрядно измотала ей за это долгое утро все руки.
– Не волнуйся, у меня все будет в сохранности, - сказал он, принимая из ее рук ценный груз.
– А должна? – спросила она с улыбкой.
– Думаю, нет, - ответил он, тоже улыбаясь.
Он дошел с ней до дверей столовой, где накрыли стол. Пригласил ее пройти, но она не решалась без него.
– Я сейчас приду, только отнесу твои вещи, - сказал он шепотом ей на ухо и показал на дверь в другом конце коридора.
Она покрылась мурашками и от его голоса, но согласно кивнула и прошла. Одна. Мест свободных не было, но старушки поспешно подвинулись. Подали стакан компота, положили ей на тарелку помаленьку всего, что было на столе. Предложили водку, она отказалась. К счастью, никто и не настаивал. И хоть у нее с утра во рту не было ни крошки, есть не хотелось совсем. Надо было съесть хоть ложечку кутьи, вроде, так принято. Она засунула в рот клейкий рис с изюмом, запила компотом. Старушки тихонько переговаривались. Ева осмотрелась. Одну она помнила с кладбища, одну смутно помнила с детства. Сидящая напротив бабулька в очках наклонилась к Еве поближе.
– А ты не Злотовой ли бабы Шуры внучка?
– спросила она, щурясь.
Ева с надеждой оглянулась на дверь, но Дэна не было. Ответить она не успела.
– Надя, так мы о чем говорим-то здесь битый час? – сказала та, что с кладбища, - Что теть Шурина это внучка.
– Погоди, так это какой теть Шуры внучка? – вмешалась третья, совершенно Еве не знакомая.
– Той, в чьем дому сейчас эти староверы живут. Сарычевы, - ответила кладбищенская.
– А я-то смотрю, лицо вроде знакомое, - сказала довольная собой очкастая, - а разве Зина вам какая родственница была?
Ева хотела было ответить. К счастью, и в этот раз за нее ответила разговорчивая Вера с кладбища:
– Конечно, родственница!
На этом ее познания в Евином генеалогическом древе закончились, поэтому Ева ее дополнила:
– Она была дочкой тети Мани, дедовой сестры.
Пока бабки молча, со знанием дела закивали, и стали пережевывать полученную информацию и столовские разносолы, Ева снова посмотрела на дверь. Может время для нее без этого парня шло слишком медленно, но ей, казалось, он что-то сильно задерживается. Она поковыряла солянку. Отломила кусочек котлетки. Ложкой это было делать неудобно, но она помнила, что на поминальный стол вилки не кладут.
– Ты кушай, кушай, - настаивала
Ева ее вспомнила! Она жила раньше в многоквартирном бараке, что стоял сразу за их огородом. Младший сын у них с детства страдал эпилепсией, а старший еще молодым при каких-то трагических обстоятельствах умер. Она работала почтальонкой, муж пил. Ева еще раз посмотрела на старушку внимательнее. Да, еще у них козы всегда были. Видимо, никого не осталось, раз ее в богадельню взяли. Ева хотела что-нибудь спросить, показать, что она тоже помнит эту когда-то шуструю безобидную тетку, но не знала что.
– А я вот помню у Зины, помидоры такие всегда хорошие были, - неожиданно начала бабка, которая сидела с Евой на одной стороне, поэтому Ева ее даже не видела.
– О, помидоры ее я тоже помню! – ответил ей кто-то, напротив.
– Она говорила, ей семена дети с города привозили. А я у нее как-то брала один помидор на развод, так такая ерунда выросла! – продолжала первая.
– Так они ж, наверно, семена гибридные были, потому и не выросли из помидора, - получила она ответ.
– Может и в этом дело, а вообще я как-то в огороде у нее была, так заметила, она те помидоры парами садила. А я-то по одному! Вот, наверно, ерунда и получилась. Высокие, как сейчас помню, были, да тонкие, а плодов то всего раз-два, да и обчелся. Но у меня те семена еще остались где-то. Надо будет в этом году посеять. Да попробовать по два.
Бабки, в ответ, молча согласно закивали.
«Это, видимо, с поселка, бывшая соседка теть Зины пришла» - сделала вывод Ева.
– А куры у нее какие были! – поддержала разговор та, что помнила про помидоры.
Еве даже интересно стало послушать, но тут в дверях появилась главврач, а с ней, наконец-то, и Дэн.
– Тамара Ивановна, там за вами внук пришел уже, - обратилась Екатерина Петровна к одной из старушек.
– О, а чего это он так рано? – засуетилась она, но встала, начала собираться.
Ева посмотрела на опрятную маленькую старушку, но не узнала. Та откланялась и вышла.
Еву посадили в самом центре длинного стола. И места рядом с ней не было. Она очень надеялась, что Дэн что-нибудь придумает и присядет рядом. Но придумала Екатерина. Она обратилась к старушке в очках:
– Надежда Михална, а вы не забыли, что у Вас сегодня запись к окулисту?
Бабка ахнула и всплеснула руками:
– Так разве ж сегодня вторник?
– Вторник. И, поторопитесь, доктор уже приехал.
Еще минус один. Когда старушка, причитая, поспешно ушла, Екатерина села напротив Евы. Девочка с кухни, в переднике и с подносом, спешно убрала грязные тарелки. Чистые тарелки старушки передали им с Дэном с края стола. И Дэн просто взял освободившуюся табуретку и вклинился слева от Евы. Остальным ничего не оставалось, как подвинуться.
Екатерина Петровна взяла две стопки, налила в них по капле водки и поставила одну перед Дэном, другую перед Евой
– Я не могу, я на работе, а вы там промерзли на кладбище, - пояснила она свои действия, - Надо помянуть, да и стресс снять.