Элизабет Тейлор
Шрифт:
«Не знаю, приятель, — пошутил Майк, — Лиз еще не сделала мне предложения».
Навестив своего двадцатилетнего сына, Майк объявил, что Майк Тодд-младший ничего не имеет против Элизабет.
«Как и его ребенок, — добавил он, имея в виду своего четырехмесячного внука. — Так что теперь я, пожалуй, серьезно задумаюсь о женитьбе».
В ноябре адвокаты Элизабет подали в Калифорнии прошение о ее разводе с Майклом Уайлдингом. Согласно закону, полагалось ждать целый год, прежде чем решение окончательно вступит в силу, а значит, Элизабет могла снова выйти замуж не ранее ноября 1957 года.
«Если она будет вести себя паинькой, то,
Через несколько дней Элизабет и Майк вылете ли на отдых во Флориду, а затем в Нассау, чтобы навестить лорда Бивербрука на его яхте. На обратном пути Элизабет получила травму. Спускаясь по лестнице, она споткнулась и упала навзничь.
Тодд не мешкая отправил ее в нью-йоркскую больницу «Харкнесс-Павильон», где исследования выявили у нее смещение позвоночных дисков.
Элизабет обвинила в своей травме Роберта Тейлора, партнера по фильму «Конспиратор». Она заявила, что он якобы повредил ей позвоночник, когда перегнул через перила, чтобы поцеловать. По мнению же Сары Тейлор, беды начались с того, когда Элизабет слишком часто падала с лошади, учась брать барьеры во время съемок фильма «Нэшнл Велвет». Позднее, снимаясь в картине «Когда я последний раз видел Париж», Элизабет получила удар по спине дверью, что привело к обострению ее предыдущих травм, и была вынуждена обратиться за помощью к хиропрактору. К декабрю 1956 года Элизабет утверждала, что одна ее нога немеет, напрочь утрачивая всякую чувствительность.
«Буквально через несколько дней я уже не чувствовала даже комариного укуса, — говорила Элизабет. — Даже когда мне в правую ногу втыкали иголки и брали кровь для анализа, я ровным счетом ничего не чувствовала. Я больше не могла опираться на эту ногу. Ее полностью парализовало. А затем началась атрофия».
После ряда дополнительных анализов было рекомендовано сложное хирургическое вмешательство на позвоночнике. 8 декабря Элизабет перенесла четырехчасовую операцию. Ее и без того богатый репертуар всевозможных хворей пополнился подробнейшим описанием перенесенной операции.
«Ей просто хочется, чтобы все с ней нянчились, вот она и ходит по врачам, — обмолвился Тодд своему секретарю. — Но сращение позвоночника — вещь действительно серьезная. В те дни она, безусловно, была больна».
Описывая свои мучения, Элизабет говорит, что каждые три часа сестры переворачивали ее на простынях, чтобы не прогибался ее заново созданный позвоночник. По воспоминаниям Элизабет, боль была настолько невыносимой, что она несколько раз теряла сознание.
«Я толком ничего не помнила, боль затмевала все на свете», — вспоминала Элизабет.
Тодд поселился в соседней палате и регулярно докладывал репортерам, как идет ее выздоровление. По его распоряжению пища для Элизабет доставлялась из ресторана «Колони». Кроме того, чтобы украсить стены ее палаты, Тодд бросился покупать картины, и Элизабет стала владелицей четырех полотен — Ренуара, Писсарро, Франца Хальса и Моне.
«Ей ужасно нравится Франц Хальс», — заявил он журналистам. Тодд также громогласно объявил о том, какие же слова Элизабет произнесла, выйдя из наркоза:
«А где мое бриллиантовое кольцо?»
Единственная новость, о которой Майк Тодд предпочел не распространяться, заключалась в том, что его двадцатичетырехлетняя суженая была беременна. Сей факт он держал в секрете от всех, за исключением адвокатов. Тодд поручил им выяснить, каким образом Элизабет может поскорее получить официальный
Элизабет ждала ребенка, и Тодд отказывался ждать целый год, пока по калифорнийским законам ее развод окончательно вступит в силу. Адвокаты Тодда совместно с адвокатами Элизабет пришли к выводу, что самый быстрый способ получить развод — это оформить его в Мексике. Однако действителен он будет лишь в том случае, подчеркнули они, если муж Элизабет даст на него согласие. Адвокаты предложили, чтобы супруги одновременно подали на развод по взаимному согласию. Джентльмен до мозга костей, Уайлдинг заявил, что будет рад сделать жене приятное. 21 января 1957 года Элизабет выписалась из больницы. Через несколько дней она вместе с Тоддом и Уайлдингом вылетела в Мехико, где Уайлдинги подали на развод.
Их первое прошение было отклонено.
«Ни один местный суд не возьмется за его рассмотрение, — заявил судья. — Публика настроена против скоропалительных разводов и браков».
Тодд обозвал судью «чертовым сукиным сыном и вонючим олухом» и даже пригрозил прихлопнуть его на месте. Они с Уайлдингом вылетели в Акапулько, где подали новое прошение, которое было принято. Как только были готовы официальные бумаги о разводе, Майкл Уайлдинг вылетел обратно в Калифорнию. Майк Тодд и Элизабет остались в Мексике, где подали прошение о выдаче им брачного свидетельства. Они объявили, что поженятся уже на следующий день, 2 февраля 1957 года.
ГЛАВА 11
Караван грузовиков медленно приближался к вилле Фернандо Эрнандеса в Ака-Пулько. Он был нагружен пятнадцатью тысячами белых гладиолусов, по заказу Тодда доставленными для его бракосочетания с Элизабет Тейлор. На вилле бригада грузчиков уже выгрузила двадцать пять ящиков шампанского и шестьдесят бушелей белых орхидей. С других машин мексиканские парни сгружали ящики с крабами, бочки молодых омаров и горы икры, доставленные сюда из Гаваны. Тодд со своей неизменной сигарой во рту носился по саду, проверяя, как идет сооружение оркестровых эстрад, на которых будут выступать выписанные из Мехико музыканты марьячи и джазисты, прилетевшие из самого Нью-Йорка.
«Где мои рубашки?» — прорычал он и отправил какого-то парня срочно принести спортивные рубашки, приготовленные им для гостей. По требованию Тодда, каждую рубашку украшали вензели «М. Д». и «Э. Т». После этого Тодд поспешил на кухню, где полным ходом шло приготовление горячих блюд, и лично сам все попробовал. Вместе с мексиканским комиком Кантинфласом он обсудил все детали грандиозного фейерверка, которым должно было завершиться празднество. В небо должны были взлететь сотни пиротехнических ракет, общей стоимостью в сто тысяч долларов, которые взорвутся в ночной темноте гигантскими буквами «М. Д». и «Э. Т».
Затем Тодд дал задание группе юношей-индейцев взобраться на пальмы за кокосами. По его распоряжению орехи раскололи пополам и наполнили шампанским. Кроме того, Тодд нарядил скрипачей, сновавших среди гостей, в соломенные шляпы-гаучо и приказал зажечь повсюду специальные керосиновые факелы.
К середине дня Майку Тодду так еще и не удалось найти раввина, который бы изъявил желание совершить для него и его невесты-протестантки брачную церемонию по иудаистскому обряду. Поэтому для проведения гражданской церемонии он был вынужден пригласить Марио Лепотоги, мэра Акапулько.