Элл и бурный океан
Шрифт:
– Ну а мы не жители острова, - бесцеремонно парировал Тан-Тан. – Да и ваш Странник всё равно не слышит.
– О! Ошибаетесь! – покачал головой смотритель. – Белый Странник слышит все разговоры, в которых упоминается его имя. Вы бы лучше не петушились, а то останетесь в следующем году без подарка.
Тан-Тан победно скрестил на груди руки.
– Ну, так я и знал. Дед Мороз!
Смотритель станции устало вздохнул и снова покачал головой, но больше ничего не сказал.
Гудя
– Может, проедемся? – неуверенно предложила она.
– Но у нас ведь нет билетов, - сказал Никс.
– Билеты не нужны, - краем рта улыбнулся смотритель. – Белый Странник не берет платы с гостей.
Он надвинул фуражку на глаза и куда-то исчез.
– Раз билеты не нужны, почему бы, и правда, не прокатиться? – обратился к друзьям Никс.
– Вы как хотите, а мне эта затея не нравится, - проворчал Тан-Тан. – Кто знает, что на уме у Белого Странника. Вдруг он приготовил для нас ловушку?
– Тогда будем настороже.
Поезд издал длинный, пронзительный гудок. Ему не терпелось поскорее тронуться с места. Один за другим Элл, Никс и Тан-Тан заскочили в последний вагон и были приятно удивлены: невесть откуда перед ними возникли дымящиеся кружки с самым вкусным какао на свете.
– Чудеса! – поразился Никс и отхлебнул напитка.
– Да ничего особенного, - фыркнул Тан-Тан. – Знаю я эти фокусы. Просто кто-то спустил кружки на прозрачных нитках.
Он поводил рукой в воздухе, но никаких ниток не обнаружил.
– Бутафория, - снова фыркнул он и с мрачным видом уселся в обитое красным бархатом кресло.
От кресел в вагоне Элл была в восторге. Бегала по ковровой дорожке, трогала красный бархат и выбирала местечко поудобнее. За окном проносились сугробы, яркие крыши домов, заснеженные ели и сосны. А потом внезапно началась метель – и уже не видать было ни крыш, ни сугробов, ни деревьев. Повсюду – белым бело. Только поезд мчится сквозь бесконечную ночь...
Затормозил состав без всякого предупреждения. Тан-Тан и Никс по инерции подались вперед и стукнулись лбами о спинки соседних кресел. Элл крепко вцепилась в поручни.
– Что, приехали? – спросила она.
– Не похоже, - потирая шишку на лбу, заметил Тан-Тан. – Скорее всего, путь загородила какая-нибудь невоспитанная лавина.
– Да нет, поглядите, - сказал Никс, протерев запотевшее окно. – Метель стихает. Мы прибыли.
Снаружи дом Белого Странника ничем не отличался от иглу, какие строят эскимосы. Он целиком состоял из плотно прилаженных друг к другу снежных кирпичей, а внутри был завален подарками, коробками шоколадных конфет, гирляндами и бенгальскими огнями. За столом посреди всего этого беспорядка скучал высокий длинноволосый эльф с заостренными кверху ушами и безразличным выражением лица.
– Вы к Белому Страннику? – равнодушно спросил эльф. – Он в отъезде. Чем могу помочь? Если нужна экскурсия, то экскурсовод из меня
Эльф закинул на стол скрещенные ноги, надвинул на лоб красный колпак с помпоном и засвистел носом.
Только сейчас Элл уловила мерное тиканье часов. Они занимали почти всё свободное пространство на стенах. Слабо светились их круглые циферблаты, на которых без устали двигались секундные стрелки.
«Чак-чак, чак-чак», - качались деревянные маятники. Часы располагались так близко друг от друга, что маятники нет-нет да и сталкивались.
Бой курантов оглушительно возвестил полночь. Из часов на стенах одновременно повыскакивали маленькие бородатые гномы и хором заверещали: «С Новым годом! С Новым годом!». Эльф раздраженно вздохнул и попытался повернуться на бок. Однако тут его ветхое кресло предательски заскрипело – и он очутился на полу. Вместо того чтобы встать, эльф заполз поглубже под стол, пробубнил что-то нечленораздельное, и вскоре друзья услыхали, как блаженно он посапывает.
– Тяжело, наверное, работать по ночам, - сочувственно произнесла Элл.
– Особенно когда вокруг творятся всякие безумства, - согласился Тан-Тан, косясь на ближайшие часы. – Нужно обладать редкостной выдержкой, чтобы не сойти с ума, когда вокруг истошно вопят «С Новым годом!».
– Вот поэтому остров и зовется островом Новогоднего Безумия, - сказал Никс.
Элл обвела комнату прищуренным взглядом.
– Навряд ли мы найдем здесь Эйри и Фэй, - сказала она. – В такой-то кутерьме.
– Тогда надо навести чистоту! – нашелся Тан-Тан. – Хотя, признаться, я терпеть не могу уборку…
Разгребая завалы подарков, под серебристым слоем новогоднего «дождика» Элл обнаружила затейливый старинный ключ с узорами и незаметно спрятала его в рюкзак. А Никсу понравился красный зонт-трость.
– Занятная вещица, - пробормотал он. Однако стоило ему раскрыть зонт, как тот взмыл красным полукругом под снежный потолок.
– Ого! Вот так чудеса! – закричал сверху Никс. – Он еще и летает!
– Полезная штуковина, - ухмыльнулся Тан-Тан. – Особенно если нужно срочно откуда-нибудь улизнуть.
Сам он решил подналечь на конфеты, которых, как и сказал эльф, здесь было пруд пруди. Он ел без разбора и суфле, и помадку, и желатиновых мишек. Его руки и лицо испачкались в шоколаде. Тан-Тан искал конфеты повсюду: вытряхивал из подарочных коробок, вынимал из миниатюрных сундучков. Шоколадные яйца с сюрпризом запихивал в свои оттопыренные карманы и запасся ими, наверное, на целый год вперед. А потом на глаза ему попалась странная деревянная шкатулка с искусной резьбой по бокам. Тан-Тан ожидал, что и там будет очередная конфета. Но когда он открыл шкатулку, оттуда повалил синий дым. Дым окутал Тан-Тана с головы до ног, и тот почувствовал, что тает, словно какой-нибудь снеговик на солнцепеке. Он поднес руки к лицу – и похолодел. Сквозь ладони и пальцы он видел комнату и друзей почти так же отчетливо, как сквозь стеклышко от разбитой бутылки.