Эльмира Нетесова Мгновенья вечности
Шрифт:
Яшка раскидал в стороны людей, схватившихся заново. Мужики, рассвирепев, не чувствовали боли, не хотели видеть никого вокруг. Горели кулаки. Люди крошили все вокруг. Вон кто-то коренастый поддел на кулак сухопарого, жилистого мужика. Тот и охнуть не успел, как вылетел из барака вместе с рамой. Звенькнуло стекло, рассыпавшись осколками. Рядом кого-то вбивают в стенку, та дрожит, того гляди, привалит всех. Кто-то стонет на полу под ногами.
— Всем тихо! Кому сказал?! — разбрасывает Яшка мужиков. Но кто-то неожиданно достал участкового кулаком
Уже в милиции поселковые рассказали, что случилось. Переселенцы заволокли в барак местных пацанов и угостили марихуаной. Мальчишкам понравилась «травка». В другой раз пришли сами. Накурились до глюков и кайфовали до ночи. Их отцы разыскали под утро. Из барака на кулаках вынесли, не пожалев. Угостившим вломили от души. Предупредили, что в другой раз без башки оставят. Но те не поверили. А через три дня мальцы снова в барак нарисовались. До самого вечера курили марихуану. Их искали родители и друзья по всему поселку, пока кто-то не предложил навестить барак.
— Ты, прежде чем забрать своих отморозков, рассчитайся! Отдай должок! Иначе в натуре увидишь, что из них изображу! — пригрозил смуглый, худощавый мужик и назвал сумму долга, от какой в глазах заискрило. Таких денег, конечно, не было. Вот тут и завязалась драка. Никто не хотел уступить и отступиться от своего. Отцы защищали своих ребят. Поселковые хотели вытащить мальчишек, но переселенцы не отдали, потребовали долг. В ход пошли кулаки, потом ножи. Пока на место подоспела милиция, «скорая» увезла в больницу двоих местных и переселенца. Все с проникающими ранениями попали на операционный стол к хирургу, все трое в тяжелом состоянии. Гарантий на выживание не было ни у кого.
— Выкинуть их! Выселить всех до единого за пределы области пока они нам подростков не испортили! Пожалели мы их, приняли, условия создали, а они работать не хотят. Ни один не устроился. Да еще смеются в глаза, мол, взяли нас, теперь кормите. Мы вам судьбы свои доверили, честь оказали. За это платите хоть из своего кармана! Ну и наглецы! — возмущался начальник райотдела Сазонов.
С приездом переселенцев вырос показатель преступности. Конечно, многие из прибывших вскоре были осуждены. Другие сами уехали, но время от времени в поселке все еще случались разборки.
В бараках дрались почти каждый день. Когда поселковые отмечали праздники, милиция не спала ночами, сотрудники дежурили сутками, забывая об отдыхе. Какие там выходные! Только бы праздник прошел без грохота и поножовщин, без пострадавших и трупов. Ведь не так уж много людей в поселке! Почему бы им не жить мирно и дружно?
Конечно, ни все увлекались наркотой. Были и среди приехавших прекрасные люди. Вон Фатьма с Мурадом открыли свой модуль. Торгуют шашлыками, лавашом, пельменями и национальной едой. Все шло хорошо. Какую-то прибыль получать
— Но прежде нужно найти поджигателя,— сказал Илья Иванович и, оглядев сгоревший модуль, обошел весь поселок, осмотрел каждый дом. И привел в кабинет Рауля, низкорослого, кряжистого человека, вспыльчивого и ругливого, какого не уважали в поселке люди.
— Зачем Сафаровых поджег? — спросил мрачно, глядя в глаза мужику.
— Я? С чего взяли? Близко не подходил! — выступил пот на лбу.
— У тебя даже волосы огнем спалило! Не аккуратно облил бензином и слишком близко подошел к стене, поджигая ее. Сам загорелся.
— Нет! Я с паяльной лампой возился. Чинил ее, к Сафаровым не подходил.
— Рауль, у меня много доказательств твоей вины. Я случайных не беру. И не ошибаюсь никогда. Ты поджигал модуль скрученной газетой, какую выписывает твой сын. Пламя обожгло пальцы, и ты откинул газету, даже затоптал со злости. Смотри, на пальцах волдыри от огня!
— От паялки, она вспыхивала!
— А вот газета. Смотри, даже твоя фамилия, написанная на почте, уцелела и адрес ваш!
— Это вы подбросили!
— Рауль, не смеши! Я никогда в своей жизни не подтасовывал доказательства. Не было между нами неприязненных отношений. Да и зачем я буду перед кем-то оправдываться. Хочешь увидеть еще доказательства? Изволь! —достал из стола складной нож.
— Им ты открыл замок на модуле, прежде чем его поджечь. Хотел взять деньги. Когда открыл кассу, она оказалась пустой, ты в досаде забыл про нож. А на его лезвии сам нацарапал свое имя. Ты на весь поселок один Рауль. Второго нет.
— Я заходил к ним и потерял нож. Три дня назад...
— А зачем тебе понадобился нож? К Сафаровым только с ложкой появляться стоило. Остальное лишнее...
Рауль растерялся. Он не знал, что еще ожидать от этого человека.
— Кстати, паяльной лампы в твоем доме никогда не водилось. Никакой техники в доме. Это совершенно точно. Когда нужен какой-то инструмент, у соседей просишь. Отремонтировать паялку никогда не сумеешь. Не сочиняй!
— Что я не мужик?
— Речь сейчас ни о том. Не забывайте, зачем здесь оказались?
Рауль еще пытался отвертеться, но Илья Иванович основательно подготовился к этому разговору, и человек не выдержал:
— Хватит меня наизнанку выворачивать. Ну, поджарил малость своих соседей! Мы до переселения соседствовали, дома рядом стояли, вместе сюда переехали. Всякий кусок хлеба пополам делили. А потом Сафаровы зажирели. В батраки меня позвали, чтоб я им мясо закупал по деревням, мотался б с утра до ночи за гроши. Ну, я и послал их. Решил тоже шашлычную открыть. Чем моя семья хуже? Вот только одно мешало. Двоим в поселке тесно. Решил подвинуть. А ему теперь местные хотят помочь восстановиться. И что мне теперь делать, как их сковырнуть, ума не приложу! — сетовал мужик.