Элси Динсмор
Шрифт:
После чая они немножко посидели в гостиной, гостей не было, поэтому все было тихо и скучно.
В разговоры никто не вступал, старший мистер Дин-смор сидел и дремал в своем кресле, Луиза занималась на рояле, остальные читали или просто молча сидели, расслабившись. Элси с отцом тихонько скрылись в его комнате, уютно устроившись напротив камина.
— Спой мне что-нибудь, моя пташечка, какой-нибудь из гимнов, которые ты часто мурлычешь про себя, — попросил он, сажая ее себе на колени. Элси с радостью согласилась.
Одни куплеты она
— Ох, папа, какой приятный, замечательный вечер был у нас, точно как в то хорошее время, когда мы были вместе с мисс Розой, только...
Она замолчала и густо покраснела.
— Только что, милая? — спросил он, прижимая ее к себе.
— Только, папа, если бы ты молился со мной, как она,— прошептала она, обнимая его за шею и пряча личико у него на плече.
— Вот этого я не могу делать, моя пташечка, я никогда не молился. Поэтому тебе придется молиться за себя и за меня тоже, — ответил он, напрасно стараясь говорить легко, потому что его сердце и совесть были неспокойны.
Ответом были еще более крепкие объятия и еле сдерживаемое всхлипывание. Затем дрожащие губки прижались к нему, и горячая слеза покатилась по его щеке. Девочка повернулась и быстро выбежала из комнаты.
Какими искренними и многозначительными были мольбы Элси в этот вечер, которые она вознесла к трону благодати. Она умоляла, чтобы ее любимый, дорогой папочка полюбил Иисуса и научился молиться Ему. Слезы во время молитвы быстрыми ручейками сбегали по ее лицу, но она встала с колен с радостной уверенностью, что ее просьбы были услышаны, и ответ будет в известное только Богу время.
Едва она положила голову на подушку, как вошел ее отец.
— Я пришел посидеть с моей маленькой девочкой, пока она не уснет.
Поставив себе стул рядом с кроватью и взяв ее за ручку, он молча смотрел на нее.
— Я так рада, что ты пришел, папа. — И ее личико озарилось приятным удивлением.
— В самом деле? — улыбнулся он. — Я боюсь, что
разбалую тебя, но сегодня я просто не могу удержаться. Я думаю, что ты забыла о своем желании рассказать мне стишок?
— Ох, да, папа! Можно я расскажу тебе его сейчас? Он согласно кивнул, и она начала:
— Это мисс Роза прислала мне в одном из своих писем, она вырезала из газеты. Она говорит, что прислала их мне, потому что они очень ей понравились. И я тоже думаю, что они очень красивые.
К Тебе несется песнь моя,
О Боже, ей внемли,
Твою любовь прославлю я
Во все концы земли.
Я знаю, что источник Ты '
Бесчисленных даров,
И полны дивной красоты
Дела Твоих перстов.
Не Ты ли, Боже,
Раскинул свод небес?
Не Ты ли там живой росой
Полил поля и лес?
Не Ты ли влагу дал лугам
И силу жизни нам?
Кто руку помощи дает
В часы земных невзгод?
Под гнетом жизненных скорбей
Ты нам даешь покров;
Под сенью милости Твоей
Мы скрыты от врагов.
Ты наш благословляешь труд,
Даешь ему успех;
Не входишь с нами в строгий суд,
Когда впадаем в грех.
Ты знаешь час, когда тоской
Душа удручена,
И каждая слеза Тобой,
О, Боже, сочтена,
Ты все дары духовных благ
Даешь в отраду нам
И обещаешь в небесах
Покой своим детям.
Когда она закончила, он некоторое время еще сидел молча, затем, мягко положив свою руку ей на головку и внимательно смотря ей в глаза, спросил:
— И ты в самом деле хотела бы выразить все это?
— Да, папа, для себя и для тебя. Ох, папа, как бы я хотела быть такой, какой бы хотел меня видеть Иисус, точно как Он Сам, чтобы все, кто меня знает, могли бы видеть, что я принадлежу Ему.
— Нет, ты принадлежишь мне. — И он склонился над ней, поглаживая ее личико. — Тихо, ни звука! Я не хочу слышать ни одного противоречия, — добавил он авторитетно и в то же время с игривыми лучиками в глазах.
Ей так хотелось ответить.
— А теперь закрывай глазки и спи, на сегодня больше никаких разговоров.
Она послушно закрыла глазки, длинные темные ресницы красиво обрамляли ее веки, щечки были свежими и розовыми, и скоро мерное ровное дыхание было сиидетелем того, что она погрузилась в мир сновидений.
Отец все еще сидел, держа ее руку, нежно созерцая приятное юное личико, пока что-то в его выражении не напомнило ему слова, которые она только что сказала.
Ты знаешь час, когда тоской
Душа удручена,
И каждая слеза Тобой,
О, Боже, сочтена.
Он осторожно положил ее ручку, встал и с беспокойством посмотрел на нее.
— Ах, моя милая, эта молитва уже услышана, — про-бормотал он. — Ах! Ты мне кажешься даже слишком
хорошей и чистой для земли. Но не дай Бог, чтобы ты была взята от меня в то место, где твое сердечко уже сейчас. Каким я останусь опустошенным! — Он отвернулся с прерывистым тяжелым вздохом, и вышел из комнаты.
Глава 13
Когда Элси проснулась, то в полуопущенные жалюзи окна проникал холодный, серый зимний свет. Она поднялась с мыслью о том, что сегодня как раз тот день, когда должны пожаловать несколько ее юных гостей. А еще папа обещал пройтись с ней до завтрака, если она будет готова.