Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Гегель Георг Вильгельм Фридрих

материи, которые также пористы и, со своей стороны, дают

существовать внутри себя другим материям. Поры не представляют собою

ничего эмпирического, а суть изобретение рассудка, который

представляет себе таким образом момент отрицания самостоятельных

материй и прикрывает дальнейшее развитие противоречий той

туманной путаницей, в которой все материи самостоятельны и, тем не

менее, каждая из них также подверглась отрицанию в другой. — Если

подобным

же образом гипостазируются способности, или

деятельности, духа, то их живое единство тоже превращается в путанное

представление о воздействии их друг на друга.

Как эти поры (речь идет не о порах в органических телах — о

порах дерева, кожи и т. д., а о порах в так называемых материях,

как, например, в цветовом, тепловом и т.д. веществах или в металлах,

кристаллах и т. п.) не находят своего подтверждения в опыте, так и

сама материя, затем отдельно от нее существующая форма, вещь,

слагающаяся из материй, или вещь, которая сама устойчива и лишь

обладает свойствами, — все это продукты рефлектирующего

рассудка, который, наблюдая и полагая, что он сообщает то, что он

наблюдает, на самом деле создает метафизику, представляющую во

всех отношениях противоречие, остающееся, однако, от него скрытым.

В.

Явление.

§ 131.

Сущность должна являться. Ее видимость, отражение (Scheinen)

в ней есть ее снятие в непосредственность, которая, как рефлексия

внутрь себя, есть устойчивое существование [Besteben] (материя), как

221

форма же есть рефлексия в другое, снимающее себя устойчивое

существование. Отражение, видимость в другом, есть то определение,

благодаря которому сущность и есть не бытие, а сущность, развитая же

видимость, отражение, есть явление. Сущность поэтому не находится за

явлением или по ту сторону явления, а именно потому, что

сущность есть то, что существует, существование есть явление.

Прибавление. Существование, положенное в его противоречии,

есть явление. Последнего не следует смешивать с голой видимостью.

Видимость есть ближайшая истина бытия или непосредственности.

Непосредственное не есть то, чем мы его предполагаем, не есть нечто

самостоятельное, зависящее только от себя, а есть лишь видимость,

отражение, и, как таковое, оно сосредоточено в простоте сущей внутри

себя сущности. Последняя есть ближайшим образом целостность

отражения внутри себя, но она не остается в этом своем внутреннем, а

выступает во вне, осуществляется как основание, и это осуществление, как

имеющее свое основание не внутри

самого себя, а в некоем другом,

именно и есть только явление. Когда мы говорим о явлении, мы

связываем с ним представление о неопределенном многоообразии

существующих вещей, бытие которых есть всецело лишь

опосредствование и которые, следовательно, не имеют своего основания в самих

себе, а имеют силу лишь как моменты. Но отсюда следует вместе с тем,

что сущность не остается позади, или по ту сторону явления, а

скорее как бы по своей бесконечной благости отпускает свое

отражение в непосредственность и дарит ему радость существования.

Положенное этим явление не самостоятельно и не имеет своего бытия

внутри самого себя, а в чем–то другом. Бог, который, как сущность,

есть благость, потому что он дает существование моментам своего

отражения, своей видимости внутри себя, создает мир; но он

вместе с тем есть власть над этими моментами и, как справедливость,

показывает, что содержание этого существующего мира,

поскольку последний хочет существовать сам по себе, есть только

явление.

Явление есть вообще очень важная ступень логической идеи,

и можно сказать, что философия отличается от обыденного сознания

тем, что она рассматривает как простое явление то, чему

последним приписывается самостоятельное бытие. Но при этом

следует достаточным образом понимать значение явления. Когда

именно говорят о чем–либо, что оно есть только явление, это

высказывание можно неправильно понимать в том смысле, будто в сравнении

222

с этой лишь являющейся стороной сущее, или непосредственное,

представляет собою нечто высшее. На самом же деле здесь имеет место как

раз обратное: явление есть нечто высшее, чем простое бытие. Явление

есть вообще истина бытия и более богатое определение, чем последнее,

поскольку первое содержит в себе объединенными моменты рефлексии

внутрь себя и рефлексии в другое, а бытие или непосредственность,

напротив, еще односторонне лишенное отношений и (кажущимся

образом) зависит лишь от себя. Но все же это «лишь» несомненно указывает

на недостаток явления, и этот недостаток состоит в том, что явление

пока еще надломлено внутри себя, не имеет своей опоры внутри самого

себя.

Ближайшая категория, действительность, выше только явления;

о ней, как о третьей ступени сущности, мы будем говорить далее.

В истории новой философии именно Канту принадлежит та