Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982
Шрифт:
Затронула албанская пропаганда и проблемы молодежи. На ее взгляд, «перерождение» этой части советского общества «распространялось подобно эпидемии», причем это якобы было видно через «перерожденческие» и «прозападные» публикации советских СМИ. Характерно, что албанцы критиковали не только лояльную советским властям «Комсомольскую правду», но и журналы «Юность» и «Новый мир», которые, наоборот, страдали от нападок со стороны властей. Албанская пропаганда считала, что эти журналы «являются витринами пропаганды западной и, в первую очередь, американской культуры и морали».
Албанские пропагандисты делали вывод, что «широкие трудящиеся массы, колхозное крестьянство и честная интеллигенция Советского Союза глубоко недовольны, возмущены тем, что происходит сегодня в стране. Они все больше и больше понимают, куда ведет их предательское руководство, понимают, что в Советском Союзе широко раскрыты двери для всего грязного, для полного восстановления капитализма» [267] . (Такие выводы были неточными, так как выступавшие против «обуржуазивания» страны сторонники «идеалов» в СССР явно составляли меньшинство, а недовольство основной массы народа, наоборот, касалось низкого уровня жизни и товарного дефицита.)
267
Советская ревизионистская клика идет быстрыми
Таким образом, идейно-политическая ситуация в СССР во второй половине 1960-х гг. существенно осложнилась. Во-первых, руководство страны, «вбросив» в общество информацию о серьезных проблемах, связанных с историческим развитием СССР, невольно подорвало «идеологические устои» советской системы, построенной на вере людей в вождя, партию и идеологию. «Аутодесакрализация», т. е. «саморазвенчивание» власти, связанное сначала с разрушением ореола «непогрешимости» И.В. Сталина, а затем — с принудительным отстранением от власти и обвинением Н.С. Хрущева в «волюнтаризме», фактически санкционировало усиление сомнений во всех аспектах советской системы. Во-вторых, снизилась зависимость граждан страны от советских СМИ и существенно возросла информированность из альтернативных источников. Особенно усилилось воздействие зарубежной пропаганды, которая имела массированный и разносторонний характер, оказывала информационное давление на граждан СССР, воздействуя на самые «болевые точки» советской жизни.
1.2. «Шестидесятники»: изменения в советском обществе
К 1960-м гг. в советском социуме произошли перемены, имевшие важное идейно-политическое значение. Во-первых, стала иной роль важнейших общественных групп — интеллигенции и рабочего класса. Ранее интеллигенция имела в СССР приниженное положение как некая «прослойка», по определению В.И. Ленина, или «третье звено» советского общества, в определении И.В. Сталина: «Рабочий класс — колхозное крестьянство — народная интеллигенция» (отметим, что не вся и не любая интеллигенция, а только «народная», т. е. в идеале «вышедшая из низов»). При этом декларировалось, что СССР — это «рабоче-крестьянское государство», где установлена «диктатура пролетариата». Тем самым другие социальные группы были отодвинуты на второй план (в результате и в 1960-х гг. среди рабочего класса проявлялось пренебрежительное отношение к научным кадрам, инженерам, офицерскому корпусу [268] ).
268
Попова О.Д. «В ЦК те же помещики и капиталисты…»: Восприятие советскими людьми социального неравенства в СССР в 1960-е годы // Новый исторический вестник. 2016. № 2. С. 76.
Однако на самом деле за годы советской власти роль интеллигенции в стране существенно повысилась. Индустриальное общество требовало значительного вклада со стороны образованных специалистов [269] , а большинство советских граждан стали считать образование высшей ценностью [270] . Не редкостью стали семьи с высшим или средним образованием во втором и третьем поколении [271] . В 1959 г. в СССР работники умственного труда составляли около 10 % населения, а среди граждан, занятых физическим трудом, 32 % имели среднее или высшее образование, в то время как в 1939 г. их было всего 8 %*. К 1977 г. 69,7 % представителей рабочего класса имели высшее или среднее (полное и неполное) образование, а среди колхозников таких было 51,2 % [272] [273] . В 1983 г. 25 % работающих в стране были связаны в основном с умственным трудом, и среднее (полное и неполное) и высшее образование было у 75 % рабочих и более чем у 60 % колхозников [274] .
269
Hoffmann Eric Р. and Laird Robbin F. Technocratic Socialism… P. 126.
270
Фирсов Б.М. Разномыслие в СССР. 1940—1960-е годы: История, теория и практики. СПб., 2008. С. 392–393.
271
Лучинский П.К. Актуальные вопросы организации идеологической работы в свете требований XXVI съезда КПСС // Вопросы теории и практики идеологической работы. Вып. 14. М., 1983. С. 6.
272
Фокин А.А. Указ. соч. С. 53.
273
Глезерман ГЕ. Классы и нации. М., 1977. С. 154.
274
Лучинский П.К. Указ. соч. С. 6.
Значимое место «образованный класс» занял в КПСС. Госдепартамент США в своем докладе «Положение коммунистических партий в мире», составленном в 1969 г., отмечал, что правящая в СССР партия «стала «беловоротничковой» [275] сердцевиной советского истеблишмента, хотя [она] и пытается оставаться в контакте с народом путем рекрутирования [членов] из рабочего класса» [276] .
Важный шаг на пути официального признания роли «интеллигенции» в СССР был сделан в Программе КПСС, принятой в 1961 г.: «С победой коммунизма произойдет органическое соединение умственного и физического труда в производственной деятельности людей. Интеллигенция перестанет быть особым социальным слоем, работники физического труда по своему культурно-техническому уровню поднимутся до уровня людей умственного труда». Таким образом, советская идеология пришла к тезису о слиянии «народа» и «интеллигенции», причем первый должен был «подтянуться» к работникам умственного труда, что означало признание первенства интеллигенции. Понятие «интеллигент» перестало быть ругательным [277] . В июле 1966 г. Л.И. Брежнев в своей записке в Политбюро отметил, что «преданность советской интеллигенции делу коммунизма не подлежит сомнению» [278] .
275
«Белые воротнички» (англ. White collar workers) по американской терминологии — работники, занимающиеся нефизическим трудом,
276
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 61. Д. 559. Л. 61.
277
Гайда Ф.А. «Интеллигенция»: чудо воскрешения. Заметки об эволюции понятия в советский период // История. Научное обозрение Ostkraft. 2020. № 4. С. 125–126, 136.
278
Вестник Архива… С. 73.
На усиление роли интеллигенции повлиял рост престижности науки и техники, а также расширение возможностей для научного, литературного и иного творчества в период «Оттепели», когда настал «звездный час» представителей умственного труда всех направлений — и «физиков», и «лириков». Особую роль также сыграла популярная в СССР концепция «научно-технической революции» [279] . Вера в возможности научной реорганизации общества во всем мире была огромной [280] , что привело к повсеместному росту «технократических» настроений [281] . На Западе идеи торжества технократии развивал американский экономист Дж. Гэлбрейт, который считал, что в развитых странах «государство приближается к тому, чтобы [всего-навсего] стать исполнительным комитетом крупной производственной организации — «техноструктуры» [282] . Проникли такие веяния и в СССР, где среди интеллигенции распространились, по терминологии партийных идеологов, «технократические и элитарно-снобистские настроения», которые выражались «во мнении, что управлять обществом должны специалисты, а не «функционеры-аппаратчики» [283] , т. е. представители КПСС. В таких идеях проявилась в том числе реакция советской интеллигенции на десятилетия «приниженного» положения в качестве «прослойки».
279
РГАНИ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 28. Л. 1.
280
Шкаратан О.И. Социология неравенства: Теория и реальность. М., 2012. С. 287.
281
Технократию обычно понимают как власть, построенную на научно-техническом. рациональном восприятии всех общественных процессов, а также как доминирование научно-технического («экспертного») мышления на политической арене. — См., напр.: Hoffmann Eric Р. and Laird Robbin F. Technocratic Socialism… P. 189; Galbraith John Kenneth. A Contemporary Guide to Economics, Peace, and Laughter. London, 1971. P. 85.
282
Galbraith John Kenneth. A Contemporary Guide to Economics. Peace, and Laughter. P. 85.
283
РГАНИ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 28. Л. 4.
Технократические настроения несли в себе угрозу для государственной идеологии. Советские теоретики считали распространение идей, связанных с научно-технической революцией, одной из причин идеологических колебаний в советском обществе. Г.Х. Шахназаров отмечал наличие взглядов, прямо противопоставлявших НТР социализму, когда первая «предстает неким «катализатором», ускоряющим «внутреннюю эволюцию» нового строя (т. е. социализма — Ф, С.), все более отдаляющим социалистические страны от осуществления идеалов научного коммунизма» [284] . Французский марксист Р. Гароди говорил о НТР фактически как о разрушителе социальной революции, так как первая сама решает все социальные противоречия капиталистического общества и может привести к социализму без классовой борьбы [285] . В 1967 г. в Чехословакии было издано исследование, в котором говорилось о возможности складывания в социалистическом обществе «конфликта интересов» или даже «классового конфликта» между работниками умственного труда и рабочим классом [286] .
284
РГАНИ. Ф. 104. Оп. 1. Д. 28. Л. 1; Там же. Ф. 112. Оп. 1. Д. 16. Л. 294.
285
Константинова Т.П. Критика ревизионистских концепций Р. Гароди во французской коммунистической печати // Вестник Московского университета. Серия: Журналистика. 1972. № 4. С. 71.
286
Белл Д. Указ. соч. С. сlхii.
В свою очередь, престижность рабочего класса снижалась. В 1966 г. Л.И. Брежнев отметил, что его представители стремятся влиться в ряды интеллигенции, и если это не удается родителям, то делается все необходимое, чтобы этого смогли достичь их дети. Брежнев задавал риторический вопрос: «Не создалось ли такое положение, когда представители ведущего класса видят для себя возможность участвовать в осуществлении своей руководящей роли в обществе либо став специалистами, либо через выдвижение, т. е. в обоих случаях путем ухода из рядов своего класса?» [287] .
287
Вестник Архива… С. 73.
Во-вторых, в СССР происходила эволюция взглядов на место человека и его семьи в обществе и государстве, разрушались патриархальные воззрения на семью, что подрывало не только классический принцип «человек для семьи», но и его советское дополнение «семья для государства» [288] . Появление у многих людей собственного дома (квартиры) связывалось с новым идеалом семьи, актуализацией «семейных ценностей». Человек обзаводится личным пространством, личными вещами, в результате чего сфера его повседневных забот очерчивалась кругом его семьи и ближайших родственников, живущих в общем пространстве квартиры [289] .
288
Вишневский А.Г. Демографическая модернизация России, 1900–2000. М., 2006. С. 83–85.
289
Гурова О.Ю. Идеология потребления в советском обществе // Социологический журнал. 2005. № 4. С. 126.