Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982

Синицын Федор Леонидович

В стране угасали коллективистские настроения и расширялась приверженность индивидуализму. Как пишет Б.М. Фирсов, «война, унесшая жизни миллионов людей, трудности послевоенной жизни и низкая платежеспособность власти в том, что было связано с обещаниями мирной, справедливой и зажиточной жизни после войны, резко снизили потенциал жертвенности во имя ненаступающего всеобщего блага». В итоге советская семья заняла «круговую оборону» от внешних угроз (в том числе со стороны государства), и люди стали предпочитать инвестиции в себя и свою семью работе на благо общества, что говорило о снижении воздействия официальной идеологии [290] .

290

Фирсов Б.М. Указ. соч. С. 392–394.

В-третьих, усилились проблемы воспитания молодого поколения. Это всегда является непростой задачей, но в условиях послевоенного времени этому способствовало изменение демографического и социального баланса мужчин и женщин в советском обществе. Во время Великой Отечественной войны на фронте погибли миллионы мужчин — фактически было выбито целое поколение. Многие дети, росшие в 1940-х и 1950-х гг., остались без отцовского воспитания. Рядом

с ними не было мужчин, которые могли бы дать нужное «направление» личности (известно, что воспитывают не слова, а личный пример), научить проявлять лучшие черты характера в той или иной ситуации. Отечественные и зарубежные психологи отмечают, что стиль поведения человека не является врожденным, а задается обществом [291] , в первую очередь — теми людьми, которые с детства воспитывали этого человека. При этом, как отмечал Э. Фромм, именно «отец обучает ребенка, указывает ему путь в этот мир. Отцовская любовь…должна обеспечивать растущему ребенку все более сильное чувство уверенности в своих силах и со временем позволить ему самому распоряжаться собой и обходиться без отцовского руководства» [292] .

291

Вержибок Г.В. Гендерные отличия активности и лидерства // Ученые записки Педагогического института СГУ им. Н.Г. Чернышевского. Сер. Психология. Педагогика. 2009. № 1. С. 22–23.

292

Фромм Э. Искусство любить. М., 2009. С. 23–24.

В том числе из-за «нехватки» мужчин, к власти в школах и других образовательных и воспитательных учреждениях пришли в основном женщины. Профессия учителя, воспитателя стала женской (исключением были, пожалуй, только физрук, военрук и «трудовик») — к 1980–1981 гг. удельный вес женщин среди учителей в СССР вырос до 72,1 %. Сильная феминизация учительского состава привела к неблагоприятным последствиям в воспитании подрастающего поколения — прежде всего мальчиков: к нежеланию учиться, попыткам убежать из семьи, росту количества проблемных подростков и как следствие росту детской преступности. Подростки и юноши нуждались в общении с учителем-мужчиной, так как нередко только он мог ответить на возникающие у мальчиков вопросы [293] . Как отмечал доцент Московского горного института П.Л. Червинский в письме на имя М.А. Суслова, отправленном в апреле 1966 г., не могли помочь учительницам ни школьницы-активистки, которые «сторонятся хулиганов-мальчиков и не хотят с ними связываться, ведь легче работать со своими сверстницами-подружками», ни девушки-пионервожатые (Червинский заметил, что «если не устроится девушка на работу, то идет пионервожатой. А есть ли у нее страсть к этой работе, знает ли она [ее] сущность, это вопрос») [294] .

293

Белова Н.А. Повседневная жизнь учителей. М., 2015. С. 55–56.

294

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 20. Л. 8.

В итоге женщины-учителя не смогли справиться с парнями, «запустили» их, и последние стали доставлять обществу «всевозможные беды и неприятности». В школах и вузах парни и девушки представляли собой «два разных мира» в плане прилежания и поведения. П.Л. Червинский сообщал о «все ухудшающихся нравственных качествах парней, приходящих из средней школы в ВУЗы. Все чаще проявляются… эгоизм, апатия к общественной работе, страсть к алкоголизму, лень, сексуализм, шпаргалка, порча учебного оборудования, курение даже в аудиториях, неуважение к прошлому отцов, мелкое воровство, поклонение заокеанским безделушкам и рекламным журналам, чванливый нигилизм, высокомерное собственное мнение к проводимым нами общественным мероприятиям, явка на экзамены неподготовленным и наглое, до грубости и оскорблений требование положительной оценки, легкость в быту, расхлябанность и недисциплинированность и многое другое». Червинский отмечал, что девушки по сравнению с парнями «более порядочны, более трудолюбивы, старательнее и честнее. Девушки сдают экзамены в основном на «4» и «5», а парни в большинстве своем — на «3» и «4», двоек больше у парней. И это явление распространено по всей стране». Автор письма приводил такие примеры: «На октябрьские праздники приезжали из Полтавы в Москву лучшие школьники города. В группе из 25 человек не было ни одного мальчика, одни девочки. В зимние каникулы приезжала группа лучших школьников из г. Тюмени. В группе из 18 человек был всего один мальчик и 17 девочек» [295] . Интересны в этом аспекте воспоминания писательницы Натальи Толстой, которая сравнивала поведение мальчиков в школе со «стадом беснующихся бабуинов», в то время как у всех девочек, «даже двоечниц, было поведение — 5, прилежание — 5» [296] .

295

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 20. Л. 6–7.

296

Толстая Н.Н., Толстая Т.Н. Двое: Разное. М., 2007. С. 21–25.

Мальчики устранились от участия в общественной жизни. Как отмечал П.Л. Червинский, он нигде не встречал «вожатых, председателей дружин и отрядов — мальчиков, одни девочки. Девочки поют, пляшут, выступают на сцене, и редкие мальчики сидят в зале, а основная их масса либо курят в уборных и проказничают, обучая друг друга дурным поступкам, либо гоняют мячи на дорожках у школы». Он указывал, что устранение парней от пионерского руководства — это «огромная ошибка, которая принесла нам большой вред» [297] .

297

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 20. Л. 8.

Деятельность пионерских организаций, в том числе созданных в школах «советов дружины» и «советов отряда», куда часто входили в основном только девочки-отличницы, выхолащивалась и сходила на нет. То же самое следует сказать и о комсомоле: проведенное во второй половине 1960-х гг. исследование «Комсомольцы о комсомоле» показало бездеятельность первичных

организаций и полную безынициативность рядовых членов ВЛКСМ [298] .

Изменение ролей мужчин и женщин, воспитание нового поколения в основном женщинами, рост образованности и «интеллигентности» советских людей, а также другие причины привели к кризису маскулинности советского общества. Е. А. Здравомыслова и А. А. Темкина отмечают, что этому также способствовали невозможность исполнения традиционных мужских ролей, вызванная ограничением либеральных прав (собственности, политических свобод, свободы совести), и обветшание идеологии. «Культовый» образ мужчины предшествующего поколения, образ «отца» подразумевал прежде всего участника героической индустриализации страны и Великой Отечественной войны. Однако такой норматив оказался недостижимым в позднесоветском времени, когда никто не посягал на родину, не от кого было защищать женщин и детей [299] .

298

Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 1-я). М., 2003. С. 59, 65–67, 111.

299

Здравомыслова Е., Темкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе // О муже(N)ствености: Сб. ст. М., 2002. С. 434–435,441—443.

Эти изменения хорошо заметны по репрезентации мужчин и женщин в советском кинематографе. Как отмечают современные киноведы, в 1960-х гг. и позднее появляется образ сильной женщины и мягкого, часто слабого мужчины: в «Иван Васильевич меняет профессию» — уверенная и активная жена-актриса и слабый, не приспособленный к жизни Шурик, в «Служебном романе» — боевая, активная Мымра и жалкий хлюпик Новосельцев, в «Иронии судьбы» — сильная, думающая Надя и бесхребетный Женя, в «Москва слезам не верит» — сильная женщина, добившаяся высокой должности, в одиночку вырастившая дочь, и слесарь-алкоголик, гром-баба Маргарита Павловна в «Покровских воротах» и опять-таки хлюпик Хоботов. Это показывало, «что большинство женщин вокруг сильные, а мужчины, наоборот, слабые» [300] . В этом же ряду — Юрий Деточкин (герой фильма «Берегись автомобиля») и многие другие — добрые, порядочные, но отнюдь не «маскулинные» герои советского кино.

300

Эл. ресурс: https://anne-d-autriche.livejournal.com/619580.html

В-четвертых, идеологически значимые изменения затронули такую важную социальную страту, как молодежь. В послевоенный период страна была «молодой» — по переписи населения 1959 г. люди в возрасте до 30 лет составляли 56 % населения СССР. В стране возник и стал играть большую роль «культ молодости», отмечалась тенденция к расширению ее временных границ — по мнению ученых брежневского периода, молодость начиналась в возрасте 11–12 лет и продолжалась до 33–35, а то и до 40 лет [301] . Эта тенденция была связана в том числе с ростом уровня жизни и более длительным процессом получения образования. Важность молодежи проявилась и в том, что в середине 1960-х гг. около 70 % всех рабочих в СССР были в возрасте до 30 лет [302] .

301

Высшая комсомольская школа при ЦК ВЛКСМ. Лекции. Вып. 1. М., 1977. С. 79–80, 90.

302

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 34. Д. 119. Л. 258.

Закономерно, что колебания в идеологической жизни страны, «шатание» идеалов особенно сильно подействовали на молодежь, которая «по определению» склонна к «фронде», протесту, эпатажу. Было это свойственно и советской молодежи [303] . В СССР усилилась проблема сохранения преемственности поколений [304] . Как писал Р. Вессон, пришло «новое поколение, для которого идеалы революции это предмет истории, а не опыт, выученный в школе, а не в действии» [305] . А.В. Шубин отмечает, что «омоложение» страны оказалось «бомбой замедленного действия» [306] , и это ярко проявилось уже в 1960-е гг.

303

«…Отчужденное от партии состояние»… С. 190.

304

Высшая комсомольская школа при ЦК ВЛКСМ. Лекции. С. 78.

305

Wesson Robert G. Op. cit. P. 197.

306

Шубин А.В. От «застоя» к реформам: СССР в 1917–1985 гг. М., 2001. С. 175.

Молодые люди все более отходили от старых символов и ценностей [307] , что отмечали ревнители «идеалов»: «Пионерские обычаи и законы, которые мы в свое время выполняли свято, похоронены (не пить, не курить, не сорить, уважать старших, слушаться родителей и т. д.) — таких обязательств пионеры сейчас не принимают». Молодежь принимала иные ценности, в том числе «западные», руководствуясь «образцами» Дж. Сэллинджера, Э.-М. Ремарка и других [308] «властителей умов». По мнению молодых людей, западные писатели были «интереснее и лучше, чем отечественные». Большой успех имели иностранные певцы и музыканты западного стиля [309] . В стране стали возникать разного рода «субкультуры», которые находились вне «сферы понимания» старшего поколения. Молодежь стала жить, как иногда говорят, «на своей волне».

307

Mickiewicz Ellen Changing Channels… P. 29.

308

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 33. Д. 224. Л. 121; Там же. Оп. 58. Д. 20. Л. 7–8.

309

«…Отчужденное от партии состояние»… С. 189.