Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982

Синицын Федор Леонидович

Собственность, с одной стороны, становилась предметом гордости и хвастовства, а с другой — зависти. Характерный документ, который иллюстрирует это явление, — докладная записка Е.М. Самотейкина (референта Генерального секретаря ЦК КПСС), направленная Л.И. Брежневу в феврале 1969 г.: «Машина у нас — предмет роскоши, доступный лишь высокооплачиваемым слоям населения (интеллигенции, служащим и в очень небольшой степени колхозникам и рабочим). Обладание машиной как бы подчеркивает в глазах средне- и низкооплачиваемых трудящихся существующее неравенство. Отсюда… зачастую неприязненное отношение на улице к «частникам», едущим в автомобилях и «демонстрирующим» таким образом тот факт, что они много зарабатывают» [398] .

398

Вестник Архива… С. 88.

Разница в уровне жизни имела «региональный» аспект — известно, что во многих «окраинных» республиках Советского Союза уровень жизни был выше, чем в РСФСР, которая делала наибольший вклад в общесоюзную экономику (характерно, что такая ситуация вызывала недоумение даже у партийных пропагандистов [399] ).

Кроме того, в стране все больше распространялось получение незаконных (по правовым нормам того времени) доходов за счет перепродажи дефицитной продукции, нарушения правил торговли, подпольного изготовления различных товаров («теневая

экономика») [400] . Появилась, а затем стала расти и приобретать все большую значимость в обществе группа «подпольных миллионеров». По мере разрастания «теневой экономики», распространения коррупции и «блата» многим людям удавалось накопить с помощью нелегальной деятельности крупные состояния [401] .

399

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 63. Д. 88. Л. 145; Там же. Оп. 73. Д. 243. Л. 17.

400

Попова О.Д. Указ. соч. С. 72.

401

Иванова А. Указ. соч. С. 228.

«Материальный фактор» оказывал большое влияние на мысли, поведение, отношение людей к государству, партии и идеологии. Проблема благосостояния народа имела большое идейнополитическое значение — советские теоретики отмечали, что одним из «главных вопросов, вокруг которого ведется основное сражение на идеологическом фронте, является вопрос о том, какая из систем — капиталистическая или социалистическая — способна создать наилучшие условия для развития материальной жизни народных масс» [402] .

402

Основные черты и особенности развитого социалистического общества. Л., 1975. С. 145.

Формирование «общества потребления» стало одним из важнейших идейно-политических вызовов для властей СССР. Во-первых, этот процесс входил в противоречие с положениями «Морального кодекса строителя коммунизма», принятого в 1961 г., а также, по мнению видного советского идеолога П.Н. Федосеева, — ис «интересами общества» [403] . Рост важности «материального фактора» провоцировал «идеологические брожения» в стране: воспитанные коммунистической системой граждане призывали срочно привести образ жизни советских людей в соответствие с марксистско-ленинской идеологией — вплоть до полной ликвидации частной собственности [404] , под которой иногда понималась и обычная, «личная собственность» людей. В письмах, поступавших в советские СМИ, отмечалось негативное отношение даже к вполне «трудовому» способу пополнения домашнего бюджета за счет работы на дачном участке [405] .

403

Федосеев П. Диалектика развития социализма // Коммунист. 1965. № 14. С. 21.

404

РГАСПИ. Ф. 599. Отт. 1. Д. 274. Л. 30–31, 37.

405

Попова О.Д. Указ. соч. С. 74.

Идеалисты полагали, что в процессе строительства коммунизма нельзя ограничиваться только экономикой (материальной составляющей этого процесса), так как «мораль» — не менее важна [406] . Особое беспокойство вызывал у них упор на «материальные аспекты» воспитания детей, так как «если в среде или семье, где воспитываются дети и молодежь, широко распространены обман, хищения, злоупотребления, воровство, где господствует принцип «надо уметь жить», и на этой основе строится их материальное благополучие, то никакая идеологическая работа партии и общественных организаций не может воспитать этих детей или молодежь трудолюбивыми, честными, правдивыми, идейно преданными партии и народу». Приверженцы «идеалов» считали, что при наличии в воспитании молодежи упора на «материальные» установки «пропаганда высоких и благородных социалистических и коммунистических принципов» становится «издевательством над этими принципами, а у людей… подрывается вера в проводимую идеологическую работу, отсюда вытекает бездейственность, бесполезность и даже вредность проводимой идеологической работы, потеря ее авторитета в массах, что и происходит в действительности» [407] .

406

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 20. Л. 11.

407

РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 274. Л. 36–37.

Характерно, что 3. Бжезинский еще в период правления Н.С. Хрущева приветствовал прогнозируемое падение «моральных основ» в СССР в результате формирования «общества потребления»: «Изобилие подрывает политическую дисциплину и идеологическую ортодоксию… Если Хрущеву удастся поднять уровень жизни в СССР выше чем в США, он не достигнет коммунизм, он похоронит его» [408] .

Духовные проблемы «общества потребления» отмечали в те годы представители и марксистских, и социал-демократических кругов в странах Запада. Г. Маркузе считал, что потребительская ориентация и гонка за материальными благами лишают человека социально-этического восприятия [409] действительности. П. Суизи отмечал, что «опыт развитых капиталистических стран показывает, что высокий уровень жизни, основанный на накоплении вещей для частного пользования… не создал «нового человека», а напротив, выявил худшее в «старом человеке», стимулируя жадность и эгоизм в экономически более удачливом и зависть и ненависть — в менее удачливом» [410] .

408

Brzezinski Zbigniew, Huntington Samuel P. Op. cit. P. 11.

409

Беспалов В.А. Теория «сформированного общества» Л. Эрхарда // Ретроспектива: всемирная история глазами молодых исследователей: сборник научных статей. Калининград, 2005. С. 108–109.

410

Sweezy Paul М., and Bettelheim Charles. Op. cit. P. 82–83.

Лидер ХДС и канцлер ФРГ Л. Эрхард выражал опасение, что результаты экономического развития Западной Германии могут привести к полной самоуспокоенности общества, не желающего поступаться частным ради общего блага государства. Он считал, что люди должны ощущать ответственность и причастность к достижению общественных интересов, а не замыкаться только на личном материальном накопительстве [411] .

Старейший член Итальянской социалистической партии Дж. Якометти в 1965 г. сокрушался, что политические и профсоюзные вопросы больше не интересуют молодежь: «О чем мечтает молодой крестьянин? О мотоцикле, велосипеде и т. д. В одной области на юге Италии за несколько лет потребление мяса увеличилось на 17 %, телевизоров — на 300 %». Он критиковал западное «общество потребления» на примере скандинавских стран: «Порядок, социальное обеспечение, жилища и сотни других благ, и одновременно самоубийства, teddy boys [412] , молодежь самая разочарованная в мире, тоска, сплин, потеря интереса к жизни». Он полагал, что «общество всеобщего благоденствия» не дает ни справедливости, ни свободы, и «в лучшем случае оно дарит подделку» [413] .

411

Беспалов В.A. Указ. соч. С. 110.

412

Молодежная субкультура, в основном распространенная в Великобритании, в рамках которой выходцы из рабочего класса пытались подражать «золотой молодежи» начала XX в.

413

Иовчук Л. Социальные основы эволюции Итальянской социалистической партии // Социально-политические сдвиги в странах развитого капитализма. М., 1971. С. 305–306.

Во-вторых, неравномерность благосостояния способствовала росту социальной напряженности в СССР. В обществе начало циркулировать недовольство тем, что одни группы населения «переобеспечены», а другие — не имеют возможности даже «удовлетворить прожиточный минимум» [414] . Идеалисты считали неприемлемым неравенство уровня жизни граждан страны, рассматривая растущий процесс расслоения как аномалию в жизни советского общества [415] и полагая, что из-за этого оно пришло к «начальной стадии разложения». Отрицательную реакцию вызывало не только незаконное обогащение, но и легально высокий размер зарплат у некоторых категорий работников, который воспринимался как «необоснованно завышенный» и являвшийся «нарушением социалистического принципа распределения материальных благ» [416] . Экономист И.Н. Буздалов писал, что, хотя «условия работы в разных сферах и отраслях народного хозяйства неодинаковы и было бы неправомерно ставить вопрос об уравнительной оплате в них», тем не менее «вряд ли обоснованы существующие резкие различия в ставках заработной платы» [417] . Люди возмущались, что «определенный круг писателей, художников, музыкантов получает колоссальные доходы, которые позволяют им строить многоэтажные дачи, собирать антикварные вещи, вести образ жизни, не свойственный нашему обществу». Они выражали недовольство этим и прямо («Не следует ли упорядочить систему оплаты труда работников искусств?»), и косвенно («Наши 380 тысяч библиотек забиты плохими книгами, за которые их авторы получили хорошие деньги»). Приверженцы «идеалов» считали, что «истинный коммунист не может претендовать на большее», чем прожиточный минимум, иначе он «не может быть коммунистом, так как он тем самым отрицает принцип коммунистического общества — распределение по потребности» [418] .

414

РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 274. Л. 21.

415

Попова О.Д. Указ. соч. С. 73.

416

РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 274. Л. 21, 24, 28.

417

Буздалов И.Н. Прибыль и материальная заинтересованность работников сельского хозяйства. М., 1967. С. 54.

418

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 59. Д. 30. Л. 72; Там же. Оп. 73. Д. 243. Л. 17; РГАСПИ. Ф. 599. Оп. 1. Д. 274. Л. 29.

В-третьих, расширение масштабов личной (частной) собственности вело к повышению важности личной и семейной жизни человека, к росту индивидуализма. Так, например, личный автомобиль — это не только один из основных объектов собственности, но и символ независимости человека от места жительства, работы и отдыха, «опора частной жизни» [419] . Особую роль играло здесь и получение отдельного жилья [420] , строительство дач. Таким образом, через частную собственность граждане СССР все больше выходили из-под влияния государства.

419

Попов Г.Х. Указ. соч. С. 213–214.

420

Хотя люди получали жилье от государства не в собственность (кроме кооперативного), оно являлось почти «собственностью» граждан, так как находилось в их пожизненном владении и переходило к потомкам, если они были прописаны в этом же жилье.

1.4. Очковтирательство и формализм: проблемы воздействия на массовое сознание

Социальный контроль [421] в его идеологическом смысле в Советском Союзе осуществлялся в первую очередь при помощи пропаганды и цензуры. Пропаганда [422] всегда занимала в стране важное место. Ее целью было формирование в обществе сознания, максимально близкого к «официальному» [423] , подразумевавшему лояльность государству и идеологии, готовность к созидательному труду, участию в обороне страны и т. д. В Программе КПСС, принятой в 1961 г., была подчеркнута особая важность «идеологической работы» как инструмента развития «сознательности членов общества», необходимой для «строительства коммунизма». В 1968 г. партийные идеологи подтвердили нацеленность этой работы на решение «неотложных задач коммунистического воспитания советских людей» [424] .

421

Социальный контроль — система методов и стратегий, с помощью которых общество / государство направляет поведение индивидов путем обучения, убеждения или принуждения. — См.; Roucek Joseph S. and Associates. Op. cit. P. 3; В рамках данной книги рассматриваются основные компоненты системы социального контроля, относившиеся к его идеологической составляющей.

422

В понятие «пропаганда» мы включаем также агитацию.

423

Грушин Б.А. Четыре жизни России… Жизнь 2-я. Эпоха Брежнева (часть 2-я). С. 496.

424

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 60. Д. 19. Л. 77.