Эра беззакония
Шрифт:
По ГУВД и будет нанесен первый удар. Уже наносится. С одной стороны, идет «укрепление кадров» москвичами. Не только в милиции, на всех уровнях власти. Матвиенку вспомните! С другой – в город засланы несколько групп, провоцирующих беспорядки и преступления. Цель – дискредитировать милицию и власть. Возможна попытка «подвинуть» и кое-кого из авторитетов. Вплоть до отстрела. Широко используют средства массовой информации. Преступление, расследуемое группой Калмычкова, из этой темы. Провокация чистой воды.
Поскольку на всех уровнях жизни города
Короче, всем подсуетиться, оглядеться вокруг. Чужаков – в отделения! Будут курсировать спецмашины для приема на местах. Вычистить всю залетную заразу! Финансовых потерь от такой операции у местных не возникает, даже наоборот. Избавляются от возможных конкурентов, и имуществом поживятся.
В принципе, перспективы у операции есть. ГУВД со всех сторон в шоколаде. Придется тревожить московских друзей, просить организовать «утечку информации». Лучше бы обойтись собственными силами. Посетовали на цейтнот. Операцию необходимо провести за сегодняшние сутки без всякой подготовки. Чтобы не успели очухаться.
На том и разошлись, слегка ошалев от собственной неожиданной наглости.
Вадим Михайлович и Павел Сергеевич разъехались запускать операцию по преступному миру Питера, а Арапову с Калмычковым предстоял «подъем» ГУВД. Задача почти невыполнимая из-за огромной инерционности аппарата, но большую его часть генерал Арапов и не планировал «поднимать». Ему нужны «верха» и «земля». Все, что между – пусть себе дрыхнет.
Арапов прорвался к начальству. По его инициативе, по очень важному поводу, начальник ГУВД согласился провести оперативное совещание. В пятнадцать ноль-ноль, всего двадцать минут, с приглашением начальников «боевых» Управлений, ОМОНа и СОБРа. Никаких кадровиков, финансистов и воспитателей.
«Запомните вы этот День милиции…» – ухмыльнулся Калмычков, когда генерал привел его в кабинет начальника ГУВД.
На лицах присутствующих недовольство и озабоченность. Предпраздничный день. Хлопоты приятного характера. Стынут женщины и шампанское. А тут… Неизвестно – кто. Не пойми – зачем…
Возможно, до некоторых уже докатился рокот грядущего шмона. Стукачи работают быстро. Во всяком случае, тревожные звонки из Москвы и сигналы наверх занимали в плане Вадима Михайловича одно из первых, по времени, мест.
– Что заставило вас, Серафим Петрович, оторвать столько народу от праздничных мероприятий? – вместо приветствия напустился на генерала начальник ГУВД. – У вас репутация большого оригинала, но такого вы себе еще не позволяли.
Кто-то еле слышно съязвил:
– Рапорт об уходе на пенсию…
Генерал Арапов будто и не слышал реплики. Обратился к хозяину кабинета.
– Разрешите поблагодарить за то, что не отмахнулись от стариковского маразма. Это вселяет надежду на наличие воли и здравого смысла в
И дальше, с высокой артистичностью, генерал выложил разработанную два час назад «дезу». Калмычков слушал и диву давался, как егоровская заумь выросла за это время до таких немыслимых размеров. Назывались организации, люди, конкретные факты и даты. Глубоко проработал легенду генерал Арапов. Когда успел? Если этот пузырь лопнет, будет большой «бум!»
Генерал упомянул о калмычковской командировке. Предоставил ему слово. Пришлось Калмычкову пересказывать слова замминистра о питерской кодле. Начальник ГУВД слушал молча. Все больше хмурился, потом спросил:
– Серафим Петрович, где гарантия, что ваши сведения достоверны?
– Никакой гарантии, товарищ генерал-лейтенант, – ответил Арапов. – Имей я проверенную информацию, обратился бы с заявлением об отставке. Как некоторые советуют. Но я не бегу с корабля. Я обратился – пока еще можно противостоять. Еще не поздно. Или сдаемся?
– Да, из Кремля теперь иные ветры дуют. Того и гляди, продуют, – вслух подумал начальник ГУВД о чем-то своем. – Но мы, товарищи, обязаны в любой обстановке стоять на страже… Хрен поймешь, на страже чего. Но этого ждет от нас народ, этого требует Президент! Что вы предлагаете, Серафим Петрович?
– Зачистку города от «засланцев». Заодно, притушим криминогенную ситуацию.
– Но ведь праздник…
– После отпразднуем.
Зазвонил телефон. Второй раз за неделю Калмычков увидел генерала, стоящего по стойке «смирно» перед телефонным аппаратом.
«Да, товарищ министр. Спасибо за поздравления!.. – слушали собравшиеся пятиминутный монолог. – Никак нет!.. Работаем. Наверстаем… Так точно!»
Менялась интонация начальника ГУВД, менялся цвет щек. Когда генерал-лейтенант положил трубку, с его лица исчезло выражение нерешительности. Снаряд, летящий в цель!
– Серафим Петрович! Я бываю груб. Слушаю некомпетентные советы. Ошибаюсь… – Севший голос выдавал волнение. – Простите по-человечески. Спасибо, что не побоялись, как некоторые, взять на себя риск и вышли с сегодняшней информацией…
Он налил из графина стакан воды, выпил с бульканьем.
– Звонок министра ее подтверждает. Очень много недовольства работой ГУВД. Есть прямые намеки. «Некоторые, – говорит, – о своей отставке узнают по радио, когда на работу едут. Оказывается, вчера заявление по собственному желанию, подали». Поздравил…
Генерал-лейтенант говорил тихо, но вдруг переключил регистр:
– Раком! Все Управление! До последнего постового! Я вам праздник устрою! Думаете, меня снимут – вы отсидитесь? Накося!.. Пригрелись по кабинетам!.. Если бы не такие служаки, как Арапов, город давно в говне захлебнулся бы. Писатели отчетов!