Еще более дикий Запад

Лесина Екатерина

И в этом вновь же чудится насмешка.

Эдди идет первым.

Билет ложится на поднос, чтобы исчезнуть. Магическая проверка подлинности? И не жаль силы. Выходит, что не жаль. Собственный Чарльза, выписанный на имя некоего Вильгельма де Бри, тоже вспыхивает, прежде чем рассыпаться пеплом.

Внутри сумрачно.

— Мы рады гостям, — их встречает женщина в темном строгом платье. Её лицо скрывает полумаска, и Чарльз видит лишь белые ровные зубы. — Прошу вас помнить о правилах. Человек,

их нарушивший, навсегда лишиться своего шанса.

Её голос перекрывает иные и легкая хрипотца в нем царапает натянутые до предела нервы.

Коридор.

Двери, распахнутые настежь.

Зал.

Обыкновенный бальный зал. Сияющий паркет. Зеркала, что искажают пространства. Колонны. Цветы. Музыка. Музыка доносится откуда-то издалека и царапает своей легкой неправильностью. Чарльз даже остановился, пытаясь понять, что же не так.

Не понял.

Просто неправильная. Или, точнее, слишком уж правильная. Выверенная.

— Твою ж, — прошептал Эдди, засовывая палец в ухо. — Извини. Напрягают меня эти механические штучки.

— Оркестр?

— Оркестровый ящик. Помнится, говорили, что его сделают меньше и ставить будут в любом трактире. К счастью, пока не сделали.

Тогда понятно, что не так: вся эта механическая выверенность мелодии убивала её напрочь.

Чарльз попытался отрешиться. Получалось плохо. Эк он… одичал, однако. Бал. Просто бал. Он что, позабыл, каково это?

— На вот, — Эдди сунул в руку бокал с чем-то. — Пить не рекомендую, мало ли, но держи на всякий случай.

Музыка прервалась.

Загудели трубы, застучали барабаны и люди, собравшиеся в зале, повернулись к дверям на другой его стороне. Чарльз тоже повернулся.

Двери открылись, выпустив человека в раззолоченных одеждах. В руках тот держал длинный посох, которым ударил по полу:

— Его Императорское величество! Истинный владыка мира, повелитель племен, сотрясатель Вселенной.

— Вот что за манера, — тихо поинтересовался Эдди, — вселенную сотрясать? Живет себе она спокойно, так нет, каждому потрясти надо.

— Это для величия, — Чарльз с интересом наблюдал за охраной.

Наемники. И весьма неплохие, но не хватает им изящества дворцовой гвардии. Да и воспитания тоже. Гостей теснят, пробивая проход через залу.

А вон и трон потащили.

Могли бы, к слову, и заранее озаботится, а то выглядит это как-то… глядя на суету, Чарльз сполна осознал, что прав был Дэн. Не Змееныш затеял эту игру. Он и прием-то толком организовать не способен, куда уж за приличный заговор браться.

Трон грохнули у стены, причем слегка косовато.

Рядом поставили еще один стул.

Наемники встали по обе стороны. Забавно. Будто представление Чарльз смотрит, причем отнюдь не в Императорском театре. Там хотя бы форму

актерам по фигуре подгоняют. А тут…

Прокатилась красная дорожка.

— Вижу, и вы здесь, — произнес в полголоса человек с бокалом и бокал приподнял. — Признаться, я несколько обеспокоился, обнаружив ваше внезапное исчезновение.

— Случайно вышло.

От человека тянуло характерной мертвой силой.

Орвуд.

И тоже в маске.

— Как вы…

— Мне, конечно, далеко до сестры… сестер, однако кое-что я вижу. Вы несколько изменились. Огня стало больше. И силы. Стало быть, процесс идет.

— Какой?

— Единения. Подобные браки не просто так называют абсолютными.

— Впервые слышу.

— Вернемся, отправлю кое-какие книги… из тех, которые ныне сложно найти.

— Запрещенные?

— Отнюдь. Просто… многое из того, что было доступно прежде, ныне считается утратившим актуальность. Смотри. Хорош.

Снова затрубили трубы и так, что просто-напросто оглушили. Грохот барабанов заставил Эдди поморщится и снова засунуть палец в ухо.

Но зато появился Император.

Преисполненный чувства собственного достоинства, прямо-таки распираемый им, он медленно ступал по алой дорожке. Свет отражался в драгоценных камнях, украшавших парадное его одеяние. Золотое.

Золотая парча.

Атлас.

Золотой бархат. И золотое шитье поверх. Топазы. Алмазы.

— Сейчас ослепну, — проворчал Орвуд.

Золотой плащ волочился по дорожке. Золотая корона, весьма неплохая копия Большой Императорской, которую извлекали исключительно по праздникам, возлежала на голове. А ведь, если и вправду золотая — Чарльз был почти уверен в этом, слишком самолюбив засранец, чтобы ходить с незолотой короной — то весит она прилично.

За Императором следовали… жены?

Чарльз заставил себя стоять спокойно. Смотреть.

Алые платья.

Золото.

И корона на голове Августы, на сей раз больше похожая на обыкновенную диадему. Сама Августа… болезненно-бледная, но выражение лица возвышенное, одухотворенное.

Сиу смотрит в спину Змеенышу. И взгляд отнюдь не преисполнен любви.

Что-то не так?

Орчанка вот улыбается. И эта её улыбка заставляет Дика ворчать.

— Тише, мой друг, — некромант выглядит безмятежным. — Полагаю, скоро мы проясним некоторые… нюансы происходящего.

Орк облизывает клыки.

И удар гонга заглушает ответ.

Император, достигнув трона, в который явно переделали какое-то кресло пороскошней, повернулся к людям.

— Добро пожаловать! — усиленный магией голос его разнесся по залу. — Я счастлив видеть людей, которые собрались под кровом сего дома, дабы вместе со мной создать новый прекрасный мир.