Еще более дикий Запад

Лесина Екатерина

Не я точно.

Уж больно мрачное у нее выражение лица.

Неужели…

Сиу никогда не любили орков. Насколько я знаю. Но людей они не любили еще больше, что уж говорить об одном конкретном, на которого орчанка поглядывала так, будто примерялась, как половчее раскроить его больную голову.

Улыбаюсь.

Музыка.

Люди. Сколько людей. Я столько разом и на ярмарке не видела! Или нет, все же на ярмарке больше было, только они там попроще. А тут… если мы в белых платьях с цветочками

в волосах, то эти все до одного при фраках. Фраки черные. Перчатки белые.

Маски опять же.

Как понять, где там Орвуд? Или Чарли? Я едва не сделала шаг назад, поддавшись панике. Как я найду мужа-то? Или…

Взгляд зацепился за высокую фигуру орка.

Конечно! Орвуд! Где Разбиватель голов, там и Орвуд будет, а с ним уже и потолковать можно. Некромант показался мне человеком здравым.

Поможет.

И я решительно направилась через толпу. Пришлось и локтями поработать.

— Доброго дня, — сказала я некроманту, которого все-таки узнала. Тянуло от него мертвечиной, не в смысле запаха, скорее уж силы.

— Скорее уж вечера, — он поклонился.

Я присела, как матушка когда-то учила, хотя у нас, в городе, никто такой дурью не мается. Но матушку не хотелось обижать, и вот, выходит, пригодилось умение.

Кто бы знал…

— Несказанно рад вас видеть! — воскликнул некромант, локоток оттопыривая. А я… я вдруг поняла, что Чарли рядом.

Вот где-то здесь.

Близко.

— Не стоит столь активно вертеть головой. За вами наблюдают, — сказал Орвуд.

— Кто? — я в ручку вцепилась.

— Понятия не имею. Но я бы наблюдал.

Ну да, умные все вокруг.

— Мне вас приворожить велено, — призналась я.

А Эдди где? Я тоже его чувствую, знакомую родную силу, но увидеть не получается. И как увидишь, если гляжу только на некроманта и улыбаюсь изо всех сил.

— Что-то подобное я и предполагал. И думаю, зелья нестандартные. Стандартные на мне не сработают.

— Сиу делала.

— Это да… их творения изучены столь же мало, сколь и сами сиу. Не хотите ли потанцевать?

— Нет.

— А придется, — меня перехватили и как-то так, что прямо пнуть захотелось. — За нами все-таки наблюдают. Я чувствую внимание.

— Это Чарли.

— И не только. Ваш супруг почти готов вызвать меня на дуэль.

Почему-то слышать такое было приятно.

Дуэль.

Сразу видно интеллигентных людей. Наши только морды били. А тут… дуэль.

— Спину держите прямо и голову чуть поверните. А выражение лица… представьте себе что-нибудь приятное.

— Что?

— Откуда я знаю, что для вас приятно?

— А вы что обычно представляете?

— Кладбище, — музыка заиграла, и некромант потянул меня куда-то. Я и пошла, правда, едва не споткнулась, наступив

себе на юбку.

— Приподнимите их, да, второй рукой. Дама одной рукой опирается на кавалера, а второй придерживает юбки, чтобы не мешали.

— Кладбище, значит? — я вцепилась в хрустящую от накрахмаленного кружева ткань.

— Тихое уютное кладбище. На таких очень спокойно. И думать приятно. Не так высоко.

— Что?

— Юбки не так высоко задирайте, это может быть воспринято несколько… превратно.

— Ага, — я руку опустила и наступила Орвуду на ногу. — Извините.

— Ничего страшного. Но учителя танцев нанять стоит.

Еще и танцев.

— На Востоке довольно много значения придают умению танцевать. Постарайтесь просто расслабиться и не думать.

Я постаралась.

И снова наступила. Так, кладбище… тихое уютное кладбище, где я похороню Змееныша, из-за которого сейчас чувствую себя полной дурой.

— Вот так, все хорошо… кружимся. Милисента, не сопротивляйтесь.

Я пытаюсь. Но он то влево тянет, то вправо! То вообще на месте поворачиваться заставляет. Я может вся изнервничалась, пытаясь понять, куда мне все-таки идти. А что ноги оттоптала, так сам виноват, если определиться, влево или вправо, не может.

— В вас есть врожденное изящество, и чувство ритма неплохое, — попытался утешить Орвуд, — нужно лишь немного практики и, уверен, все получится.

Мне бы его уверенность.

— А теперь сделайте вид, что вам дурно.

Это как?

Я закатила глаза…

— Не до обморока, просто веер раскройте и помахайте.

Веер?

А, точно! Повесили на пояс и такую штуку. Еще подумала тогда, что матушке бы понравилось, кружевной, хрупкий.

Я сняла, хоть и не с первого раза. Все-таки с револьверами проще, чем со всею этой красотой.

— Вот так, обопритесь на мою руку и говорите…

— О чем?

— О чем хотите.

— О кладбищах? У нас тоже есть.

— Они везде есть. Улыбайтесь, но так, будто очень устали.

Я и вправду жуть до чего устала, что от музыки, которая нервы мои мотала, что от танцев, что от лицемерия этого.

— Сейчас я выведу вас на балкон и оставлю ненадолго, скажем, схожу за пуншем.

— Пунш пить не стоит, — на всякий случай предупредила я и подумала, что как-то этот момент мы с сиу упустили. Ладно, на завороженных моя кровь подействует, а на остальных?

Если тоже подействует?

И каким образом?

— Не буду.

Балконы здесь были, узенькие и тесненькие, что ласточкины гнезда. И доверия им никакого. Я глянула. Город и земля терялись в темноте, внизу, и мелькнувшая была мыслишка сбежать, попросту спустившись вниз, сразу утратила привлекательность.