Еще одна жизнь
Шрифт:
– А-а. Как же она теперь, всегда будет в обмороки падать?
– Нет, - усмехнулся он.
– Скоро все пройдет. Организм еще молодой, восстановится.
– Ну, что ж, - поднялся с места Александр.
– Мы пойдем, пожалуй. Маме с дочкой отдохнуть надо.
– Погоди, - потянула его за рукав Таня.
– Надо бы посуду помыть, может еще, чем помочь?
– Посуду я помою, - вызвалась Катя, чего дома делала с большой неохотой.
– Спасибо, Таня, пока ничего не надо, можете идти, - ответила по хозяйски Надежда.
– Ладно. Я только с Леной
Она заглянула в спальню. Елена лежала на кровати на боку, у ее груди мирно чмокала малышка.
– Лен, мы с Сашей пойдем...
– Иди сюда, - тихо позвала Елена подругу. Таня подошла.
– Спасибо вам, большое. Ты приходи, не стесняйся бабок. Это все же мой дом. Я никому здесь командовать не позволю. Поняла?
– Да. Я обязательно буду приходить.
Первый месяц стал самым хлопотным. Нет, не дочка доставляла ей беспокойство, а обе бабушки. Они учили, за все хватались сами, командовали, что ужасно раздражало Елену. Не смотря на договор, Надежда взяла отпуск и приходила каждый день, чем раздражала не только Елену, но и Евгению Семеновну, потому как пыталась учить и ее. Она чувствовала себя здесь полной хозяйкой. Пока здоровье Елены было еще слабо, она терпела, но однажды она не выдержала.
Пришла Катюша и вызвалась погулять с Машенькой. Елена собрала дочку к прогулке и дала Кате на руки.
– Ты Машу вниз снесешь, а я коляску, мне так легче.
Но тут в прихожую выбежала Надежда, вырвала ребенка из Катиных рук и закричала на Елену:
– Ты что, с ума сошла? Ребенка девчонке доверять!
Терпение Елены лопнуло.
– Я никому не позволю командовать собой, тем более тебе, - сказала она, с еле сдерживаемой яростью.
От неожиданности Надежда осеклась и только сказала:
– Но я же бабушка!
– А я мать, - парировала Елена, забрала у нее ребенка и отдала снова притихшей Кате.
– Ты забываешься!
– снова повысила тон Надежда.
Елена резко обернулась к ней и жестко, с металлом в голосе сказала:
– Нет, это ты забываешься, сударыня. Запомни, я больше не нуждаюсь в твоей помощи и прошу покинуть мой дом. А впредь, ты можешь навещать свою внучку, но не более, и только в моем присутствии.
Она выпроводила обалдевшую Катю на площадку, вышла с коляской сама и захлопнула дверь. Ее трясло, она знала, что поступила слишком жестоко с Надеждой, но иначе было нельзя, опыт прошлой жизни подсказывал ей, что, если она сразу не поставит свекровь на место, ей долго, а то и никогда, не избавиться от ее назойливого опекунства.
Надежда, ошеломленная, стояла в прихожей и смотрела на дверь.
– Как...она смеет..., если бы это видел Андрей...
– Если бы Андрей видел твое поведение в последнее время, он сам бы тебя выпроводил, - услышала она за спиной голос Евгении Семеновны.
– А Вы, вообще, не вмешивайтесь. Вы его не знали.
– Как же не знала? Знала, - спокойно ответила Евгения Семеновна.
– Сколько раз они к нам в гости приходили, да и с тобой наблюдать приходилось: не больно-то ты им командовала.
–
– Нет, голубушка, это не забота. Ты прекрасно сама видишь: Катя крупнее, сильнее ее, а уж красотуленьку нашу ни за что не уронит, она ее, как сестренку любит, а Елене действительно, физически легче коляску вниз спустить. Так о ком твоя забота? Да только о себе, боишься стать ненужной, вот и насаждаешь ей свою, якобы, заботу.
Надежда все-таки была не глупой женщиной и понимала, что Евгения Семеновна права, она промолчала.
– А, в сущности, Елена права, она уже окрепла, сама со всем справится, пора нам по домам. А помощь понадобится, сама позвонит.
– Нет. Я так не могу. А пеленки, а купание?..
– Сама постирает, сама искупает.
– А продукты?
– А вот с продуктами помогать надо, но не навязчиво: не то, что ты считаешь нужным, а что ей хочется. Я за эти три недели убедилась, что Елена не глупая девчонка, знает и умеет все, будто не одного ребенка подняла.
– Да. Быстро научилась, - вынуждена была согласиться с Евгенией Семеновной Надежда.
– Вот и надо помогать ей не в том, что она и без нас может, а в том, в чем она, действительно, нуждается. Декретные кончатся, пенсия за мужа небольшая, на что она жить будет?
– Она деньги никогда не брала.
– А зачем деньги давать? Ты, не навязчиво, покупай вкусненькое, только не на свое усмотрение, а с ней советуйся, подарки внучке дари. Мы тоже поможем. Главное, чтоб она не чувствовала себя ни от кого зависимой. Елена - девка гордая, долгов не любит. Но, если ты к ней по-хорошему, и она никогда не обидит. Так что, собирайся бабушка, пора нам на покой.
– Подождите, что, так сразу?
– А ты хочешь, чтоб она напомнила?
Надежда надулась, молча ушла в кухню, заглянула в холодильник, в шкаф, отметила про себя, каких продуктов не хватает, взяла лист бумаги, стала записывать. За этим занятием она почти успокоилась.
Елена с Катей вернулись через час. За это время Евгения Семеновна позвонила Вильдаму, предупредила, чтоб он заехал за ней сразу после работы. Надежда, стараясь не встречаться с Еленой взглядом, сказала:
– Я тут список составила, что тебе в ближайшее время может понадобиться. Ты посмотри, может, что вычеркнешь, что-то добавишь. Я завтра Олега пришлю с утра, у него до обеда "окно", он сходит и все купит.
Елена посмотрела на нее, сдерживая улыбку.
– Хорошо. Я посмотрю.
– Ну, я пошла. Евгения Семеновна, Вы со мной?
– Нет, голуба моя, я стара уж на автобусах и троллейбусах ездить, взбираться тяжело. Виля скоро заедет, он и отвезет.
– Ну, тогда до свидания всем, - она поцеловала спящую внучку в лоб и ушла.
– Скажу Виле, чтоб передал Олегу, пусть он ее больше дома загружает, ей некогда тосковать будет, - сказала Евгения Семеновна, едва закрылась за Надеждой дверь, и добавила, обращаясь к Елене, - меньше будет тебе докучать.
– А Вы, Евгения Семеновна, тоже уходите?
– Да. Не буду дожидаться, пока ты и меня выгонишь.