Эссе о Юрии Олеше и его современниках. Статьи. Эссе. Письма.
Шрифт:
С голодом в России не агитпьесами, а на деле пыталась бороться православная церковь. Ещё в августе 1921 церковь создала епархиальные и всероссийские комитеты для помощи голодающим, начался сбор денег. «Но допустить прямую помощь от церкви и голодающему в рот значило подорвать диктатуру пролетариата. Комитеты запретили, а деньги отобрали в казну. Патриарх (Тихон – И. Г.) обращался за помощью и к папе Римскому и к архиепископу Кентерберийскому, – но и тут оборвали его, разъяснив, что вести переговоры с иностранцами уполномочена только советская власть. Да и не из чего раздувать тревогу: писали газеты, что власть имеет все средства справиться с голодом и сама» (Солженицын
Действовала ещё организация «Помгол» (Государственный комитет помощи голодающим), созданная т. н. «старой интеллигенцией». В состав «Помгола» входили социал-демократы, марксисты-экономисты, т. н. «трудовики»… «Помгол» был лояльной организацией, сотрудничал с советской властью, но – в тоже время – выставлял ряд требований к власти (административных, хозяйственных и т. д.). «Помгольцы» хотели, чтобы советское правительство не мешало их деятельности. Помогало им, и – одновременно – оставляло их независимыми. Увы, этих интеллигентов ждала совсем иная судьба. Вот что о гибели этой организации в книге «Архипелаг ГУЛаг» написал Солженицын:
«Летом 1921 года был арестован Общественный Комитет Содействия Голодающим (Кускова, Прокопович, Кишкин и др.), пытавшийся остановить надвижение небывалого голода на Россию. Дело в том, что эти кормящие руки были не те руки, которым можно было бы разрешить кормить голодных. Пощажённый председатель этого Комитета, умирающий Короленко, назвал разгром комитета – «худшим из политиканств, правительственным политиканством» (письмо Горькому 14. 9. 21)». (Солженицын, С. 46).
Советское правительство уничтожило «Промгол». В 1922 году Кускову и Прокоповича выслали за границу, многие члены организации были репрессированы.
Отвергнув помощь не тех соотечественников, в июне 1921 года Ленин был вынужден рекомендовать советскому Красному Кресту обратиться в Женеву с просьбой о международной помощи голодающим Поволжья, ведь только в этом районе России голодающих в тот момент насчитывалось более 20 миллионов. Спасали от голода тогда Россию всем миром: Международный Красный Крест создал в Москве временный Международный комитет помощи голодающим Поволжья по инициативе знаменитого норвежского учёного-полярника и дипломата Фритьофа Нансена, организовавшего знаменитую «Миссию Нансена», через которую в Россию поступило 82 тыс. тонн продовольствия и около 640 тонн медикаментов. Активно помогала также Американская администрация помощи (англ. American Relief Administration, ARA), под эгидой которой действовало до 15 различных религиозных, общественных и национальных организаций. Координировал усилия администрации Герберт Гувер, будущий 31-й президент США.
В своей агитпьесе «Слово и дело», посвящённой борьбе с голодом, Юрий Олеша не касается вышеизложенных обстоятельств. Его пьеса написана по пропагандистским рецептам. Острие сатиры направлено против церкви (Попа), антипатичной большевикам т. н. «старой интеллигенции» (Учёного, Актёра, Трёх спецов (так называли в 1920-х техническую интеллигенцию), а также против только что ненадолго реанимированных буржуа («красных купцов»-нэпманов). Каждый из этих персонажей Олеши – тип-обобщение. Вспомним, что к гротескно-ироническому изображению социальных типажей из «бывших» хозяев российской жизни обратился Блок в «Двенадцати», Маяковский в «Мистерии-буфф».
А ведь именно духовенство, интеллигенция, которая вызывала недоверие, неприязнь и презрение у большевиков, подхваченные и развитые Олешей в его пьесе, была в числе самых активных членов общества, которые сначала
Как явствует из названия пьесы, Олеша ратует за единство слов и дел. Он высмеивает тех, кто тонет в бесконечных бюрократических словопрениях и пустой болтовне, кто «мастера говорить, дураки делать». Конечно, когда читаешь пьесу Олеши, возникает ассоциация с остросатирическим стихотворением В. Маяковского «Прозаседавшиеся», также написанным в 1922 году. Однако за бесконечные и пустые заседания Маяковский клеймит государственных чиновников-бюрократов из большевистских учреждений, а Олеша ищет виновных в любви к заседаниям среди иных социальных типажей, каждый из которых у него в пьесе ведёт себя, как бюрократ.
Персонажи пьесы – Купец-Лавочник («красный нэпман»), Поп (заметим, именно не священник, а Поп, как у Блока в поэме «Двенадцать» (1918): «Что нынче невесёлый, Товарищ поп? / Помнишь, как бывало / Брюхом шёл вперёд, / И крестом сияло / Брюхо на народ?), а так же Учёный, Актёр, Три Спеца, Барышня и Молодой человек – являются членами некоей, выдуманной Олешей, «Комиссии различных общественных групп» (среди действующих лиц «Слова и дела» заявлен ещё один персонаж – Глухая бабка, но таковая в тексте отсутствует. Это, видимо, случайно сохранившийся в машинописи след авторской работы над предыдущим вариантом пьесы). Скромное по масштабу дело необходимость накормить двух голодных детей из Саратовской губернии – они превращают в длительные пустые дебаты. Каждый из них говорит лишь об отсрочке решения, перекладывая ответственность на других. Предлагается всё: от молебна с крёстным ходом и выносом чудотворной иконы до танцевальных вечеров в пользу голодающих, а так же образование новых комиссий с секциями и подсекциями.
Олеша находит комические и гротескные краски для каждого из персонажей. Вот некоторые из этих выразительных деталей:
Купец охарактеризован так: «брюхо в три пуда, голова – семи пядей, кошелёк без дна». Учёный рассматривает голодного мальчика через лупу, «как ботаник насекомое», просит показать язык и спрашивает деревенского ребёнка: «Ты по латыни понимаешь?».
Чувствительная Барышня заявляет: «Я умираю от жалости!» и видит свою помощь в том, что «все свои сбережения» тратит «на покупку новых платьев и туфель для танцев на благотворительных вечерах», «на покупку шоколада в буфетах» на этих же вечерах. Молодой человек согласен «по десять раз в неделю танцевать всю ночь напролёт» в пользу голодающих и т. д.
Актёр будет петь на благотворительном концерте в пользу голодающих, но отнюдь не бескорыстно. Только в том случае, если ему предоставят машину, 12 бесплатных мест в партере для знакомых и гонорар «натурой»: в виде сахару-песку, пшённой крупы, табаку, хлеба и… коробки ваксы. Причём, он требует всё это выдать перед началом концерта, иначе он петь не будет (по обстоятельствам того голодного времени такой «валютой» действительно нередко расплачивались с людьми творческих профессий. Это едва ли не единственная подлинная деталь в пьесе Олеши).
Таким образом, в агитпьесе Олеши персонажи жадны и любят деньги (Купец и Актёр), легкомысленны и недалёки (Барышня и Молодой человек), отчуждены от реальности (Учёный), погружены в религиозное пустословие (Поп), зависимы от вышестоящих (Спецы). И все, абсолютно все перечисленные персонажи самодовольны и тщеславны, сверхэгоистичны и немилосердны. Ведь их дебаты происходят рядом с плачущими от голода маленькими детьми-сиротами, к беде которых они остаются глубоко равнодушными. Никакая мысль «о слезинке ребёнка» даже не теплится в их сознании.