Это было жаркое, жаркое лето
Шрифт:
Подведя Ольгу к машине, он отметил едва уловимую, но явно благосклонную реакцию молодой женщины, увидевшей его транспорт. Конечно, она не запрыгала от восторга, что ей придется ехать не на стареньком «Запорожце», а на дорогой комфортабельной автомашине, но какое-то удовлетворение все же чувствовалось. Небось сомневалась, не являюсь ли я дешевым аферистом, а не маститым кинорежиссером, — усмехнулся про себя Мышастый…
А Ольга и действительно, именно по этой причине как-то незаметно для себя окончательно расслабилась, на подсознательном уровне восприняв все именно таким образом, о чем легко догадался ее попутчик.
— Ольга, вы не станете возражать, если я остановлю по дороге возле какого-нибудь кафе? Понимаете, для моей комплекции сейчас слишком жарко, а я впопыхах даже попить ничего с собой не захватил, — с обезоруживающей простотой объяснил он. — Да и вам, возможно, захочется что-нибудь выпить; чашечку кофе, к примеру… — Ольга пожала плечами:
— Не возражаю…
Мышастый, ведя машину по улицам города, внимательно поглядывал по сторонам, выискивая какое-нибудь заведение поприличнее, где он смог бы реализовать очень важную часть своего плана. Пока, кажется, ему удалось не вызвать у приехавшей в расставленную для нее западню девушки ни малейших подозрений. А после посещения кафе капкан для нее захлопнется окончательно… И действительно, не подозревающая ничего дурного Оля подумала, что стаканчик чего-нибудь освежающего не повредит и ей — кофе она не хотела.
Наконец, найдя приличное с виду кафе и место возле него, где можно было без проблем припарковать автомашину, Мышастый притормозил и вскоре, помогая попутчице выбраться из машины, поинтересовался — просто для того, чтобы поддержать разговор:
— А вы, Ольга, как переносите жару?
— Нормально, — ответила она. — Конечно, не слишком чрезмерную.
— Ну, с вашей-то фигурой пожалуй полегче, чем с моей, — сделал комплимент Мышастый, и улыбнувшаяся женщина с удовольствием отметила про себя, что ее фигура, кажется, оценена по достоинству уже не только по фотографии.
Усевшись за столик довольно роскошно обставленного кафе с большим прохладным залом, Мышастый попросил официанта принести ему стакан апельсинового сока и кофе, а Ольга заказала стакан ананасового. Уже не спеша потягивая принесенный кофе, он подумал, что возможно придется повторять свой заказ, да еще дополнить его парой каких-нибудь булочек, которыми наверняка придется давиться, потому что есть ему совершенно не хотелось, несмотря на то, что время давно подошло. Ему нужен был удобный момент для незаметного осуществления своей идеи и для этого же на столе должно было находиться как можно больше посуды, а момент этот все не наступал. Едва он собрался задать женщине вопрос, не хочет ли она позавтракать, как Ольга, оглянувшись и поискав что-то глазами, заговорила первой:
— Я отлучусь на минутку?.. — К его великой радости, мучивший его важный вопрос разрешился сам собой и не пришлось давиться никакими булочками…
Когда женщина удалилась в туалетную комнату, он, оглянувшись с нарочитым равнодушием по сторонам, достал из кармана коробочку с таблетками и протянув руку, бросил две из них в наполовину полный стакан своей попутчицы. Только проделав это, он расслабленно откинулся на спинку стула — полдела было сделано. Теперь, допив свой сок, Ольга должна была проспать до окончания их поездки, окончательно проснувшись только в Мшанске,
Уснуть же она должна была через несколько минут после приема препарата, то есть, когда они уже усядутся в машину — в этом он был стопроцентно уверен, потому что специально прибег к консультации специалиста по поводу выбора снотворного. Он вовсе не хотел уподобиться юнцу, вознамерившемуся втихаря пощупать свою школьную подружку и подсыпающему ей какую-нибудь гадость, от которой та вполне способна окочуриться, потому что потом непременно окажется, что он допустил передозировку или вообще перепутал препарат…
Вернулась Ольга и он заметил, что она чуть подкрасила губы и подправила прическу. Ничего, ты мне нравишься в любом виде, — подумал Мышастый. Ему польстило, что официант, принимавший заказ, не сводил с нее восторженных глаз, а тот самый, худой, увязавшийся за ней на вокзале, отстал от них только после того, как они сели в машину, да и то долго смотрел им вслед — он прекрасно видел это в зеркальце заднего обзора. С облегчением отметив, что Ольга допила находившийся в стакане сок до конца, по-аристократически оставив лишь символическое его количество, едва прикрывавшее дно, он также допил последний глоток своего кофе и предложил:
— Ну что, Ольга, поехали?
— Поехали, — согласилась она, и когда Мышастый расплатился и они направились к выходу, сопровождаемые восхищенным взглядом официанта, он был весьма доволен происходящим, хотя прекрасно понимал, что этот взгляд предназначался совсем не ему, хотя он оставил неплохие чаевые.
Сидя в машине, возле водительского места, Ольга какое-то время еще с интересом крутила головой по сторонам, рассматривая местные достопримечательности, пока Мышастый с облегчением не отметил, что ее движения становятся все более и более плавными, заторможенными, а подбородок настойчиво устремляется вниз. Через несколько минут молодая женщина погрузилась в сон, а разом повеселевший «кинорежиссер» прибавил газу и спустя какое-то время они уже выезжали на загородную автотрассу, ведущую в сторону Мшанска…
Проехав примерно половину пути, заметив удобный съезд с магистрали, ведущий к лесу, Мышастый решил сделать, наконец, остановку — он очень нуждался в отдыхе. Столько времени за рулем ему не доводилось проводить уже давненько. Заехав неглубоко в лесок, он остановился. Затем неспешно покинул машину, расстегнул ширинку и принялся освобождать мочевой пузырь, стоя прямо перед лобовым стеклом автомобиля.
— Прошу простить, мадемуазель, мою некоторую невоспитанность, — не удержавшись, шутовски извинился он вслух, а про себя подумал, что сейчас Ольге все равно, хоть вздумай он в наряде нудиста танцевать перед ней джигу.
Опроставшись, Мышастый присел неподалеку на ствол поваленного бурей дерева и с наслаждением закурил, пытаясь припомнить, когда же ему в последний раз довелось бывать в лесу. По его подсчетам выходило, что больше года назад… Докурив и выбросив окурок, он с наслаждением потянулся, разминая затекшие члены и замер, решив постоять еще хоть минутку — до того ему не хотелось возвращаться в опостылевшую машину. Затем вдруг, повинуясь какому-то неожиданно возникшему импульсу, пронизавшему его с головы до пят, он подошел к машине со стороны пассажирского сиденья и приоткрыл дверцу.