Европейская поэзия XVII века

Коллектив авторов

ТРУДНОСТЬ И ДОСТОИНСТВО СОНЕТА

Как взаперти огонь сильнее пышет, Где углей жар и ярок и глубок, Так пламенем, так вдохновеньем дышит Любая из четырнадцати строк. Тебя, твой голос чистый сердце слышит, Звени, труба! Умолкни, хриплый рог! Сонет поэту свой закон предпишет; Теснее бой — искуснее клинок! Идет на малом поле бой кипучий, И для победы полной должен быть Крылатым разум и рука летучей. И нанизать на мысленную нить Необходимо череду созвучий — И в истину неправду претворить.

КЛАУДИО

АКИЛЛИНИ

БЕЛОКУРАЯ ЖЕНЩИНА С РАСПУЩЕННЫМИ ВОЛОСАМИ

Между прелестных персей — этих скал — Роняет пышный дождь моя Юнона, И вихрь пушистый волны расплескал, Увидишь — и вздыхаешь обреченно. И если взору все же взор предстал Иль грудь ее — пленительное лоно, Пучину краше делает коралл, И звезды — украшенье небосклона. Но как сегодня бурю подстегнуть, Чтоб сердцу волей страстного порыва Бесстрашно плыть, припав на эту грудь? Пускай она вздымается, бурлива! Чем выше волны, тем отрадней путьз Мне буря — штиль, мне рифы — гладь залива.

МИНА

В безвестной пасти черного колодца Под стену ловко прячет злой тиран Немой огонь и, свой исполнив план, Спешит наружу — и в душе смеется. Но скоро искра легкая коснется Горючего обмана — и обман Заговорит внезапно, как вулкан: Грохочет небо и земля трясется. Я нес в холодном сердце семена Губительного пламени, рискуя Узнать, какая власть Любви дана. Свершилось! Яркой искрой поцелуя Невидимая мина зажжена — И бог любви сияет, торжествуя.

ДЖИРОЛАМО ПРЕТИ

РАЗВАЛИНЫ ДРЕВНЕГО РИМА

Увенчанная лаврами побед, Стояла здесь империи столица. Вот это место. Рима больше нет. Он под землею, он не возродится. Травой покрыт его печальный след. Где Рим сверкал — теперь его гробница. Он властвовал над миром столько лет И должен перед временем смириться. Нет Рима в Риме. Рухнул исполин. Величье Рима отняли у Рима Вулкан и грозный брани властелин. К вершителю судеб неумолима Была судьба — и вот среди руин В себе самом лежит он недвижимо.

В СЕЛЬСКОМ УЕДИНЕНИИ ПОРИЦАЕТ ДВОР

Зеленый склон, лавровые кусты, Ключи прозрачны, волны говорливы, Зефир игривый, птичьи переливы, Душистый мирт, воздушные листы; Прохлада гротов, полных немоты, Лесные своды, трепетные ивы, Пустынный берег, бледные оливы, Луга безлюдны — и на них цветы… Что мне придворный блеск в глуши глубокой! Его бы и. сегодня отдал я За тень живую кроны одинокой. Какое счастье! Вольные края, Где я живу не кабалой высокой, Не жаждой чести — жаждою ручья.

ПРЕКРАСНАЯ ИСПАНКА

Где умирает солнце, Там родилась она, у солнца взяв Его красу — и как бы солнцем став: Когда пора светилу По вечерам в могилу, Оно скрывается, не обделя Лучами иберийские поля.

ЗАНОЗА В ПАЛЬЦЕ ПРЕКРАСНОЙ

ДАМЫ

Занозу я извлек — ничтожно Соринка малою была: И поступил неосторожно — Впилась мне в сердце, как стрела! Надежду возлагать мне можно ли большую На ручку, что разит, пока ее врачую?!

ПЬЕР ФРАНЧЕСКО ПАОЛИ

ОБУЧЕНИЕ АЗБУКЕ

Ко мне учиться грамоте приходит Та, чьи глаза читают без труда, Что в безутешном сердце происходит, Хотя не могут заглянуть туда. За мною каждый звук она выводит, Вздохну — не отвечает никогда И откликом безмолвным грусть наводит, Моя отрада и моя беда. Порой, оставя грамоты начала, «Люблю», — шепчу, она — в ответ: «Люблю». О, если бы и сердце отвечало! Я недоволен — мол, ответ нечеткий — И локон на ее щеке треплю, Учитель строгий и любовник кроткий.

НА ТОТ ЖЕ СЛУЧАЙ

Оставь колючая заноза, Мизинца нежного надоблачные страны И снизойди до сердца раны, Здесь язву смертоносную свою удвой: Оно — его спасенью жертвует собой. Се, слава ждет тебя двойная — пальчик вылечишь, мне сердце прободая.

ХВАЛА ЧЕРНЫМ КУДРЯМ

Когда, о кудри, черный ваш поток Стремится вниз, закрыв мое Светило, Подобен туче каждый завиток, Глухая ночь — и та не так уныла. Зато когда вы собраны в пучок, Вы для Амура — черный круг точила, Где стрелы точит роковой стрелок, Чтоб ваша смоль янтарь легко затмила. Показывая путь моей мечте, Как вспышки в небе, сумраком одетом, Горят зарницы в вашей темноте. Природа, сочетая тень со светом, Как живописец на своем холсте, Лилейный черным подчеркнула цветом.

МАРЧЕЛЛО ДЖОВАНЕТТИ

ПРЕКРАСНАЯ ДАМА НАБЛЮДАЕТ УЖАСАЮЩУЮ КАРТИНУ ПУБЛИЧНОЙ КАЗНИ

Где взор пугала жуткая картина, Где смерть свое вершила торжество, Амур, я видел ту, из-за кого Для тысяч стала горькою судьбина. Взирая на загубленных безвинно, Не доказавших судьям ничего, Безжалостное это существо, Сердца пронзая, восседало чинно. Что было делать сердцу моему? Здесь — тучи стрел, с их сладостной отравой, Там — мертвецы. Куда бежать ему? Бессилен я перед двойной расправой! Ведут краса и ужас к одному, И плавает Амур в реке кровавой.

ПРЕКРАСНАЯ НИМФА-УТЕХА ГРУБОГО ПАСТУХА

Синьору Антонио Риччи

Ах, недотрога! Кто имел понятье, Что Кинтия притвора из притвор? Летит к простому пастуху в объятья, А ведь посмотришь — сфинкс! Холодный взор! Она лобзает, чувствам дав простор, Филена (больше не могу молчать я). Слепец, встречая у нее отпор, Я ничего не ведал. О, проклятье! Я видел, как под сенью лозняка Она резвилась, как ее красоты Рвала бесстыдно грубая рука. Так выбирает место для охоты Змея вблизи прекрасного цветка, Так жемчуг портят грязные налеты.