"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
У меня же в принципе все впереди, но так или иначе, после того, как я уточню все что смогу о нем, постараюсь добраться до пирамиды, и перейти в ту реальность с которой нас разбросало по миру. Жаль, что нельзя будет предъявить ему фотографии, хотя одно то, что он стал здесь моим папой, думаю станет для него тем еще шоком.
Между тем наш кораблик дошел до материковой зоны Аляски, оказался неподалеку от острова, который на картах был обозначен как остров Баранова. Леонид, как раз разглядывающий карту, удивленно воскликнул.
— Ух, ты! Смотри, а остров-то русский!
— Ну да, — ответил я взглянув на то что он мне показал. — Когда-то
— Это получается здесь живут русские?
— Ну русскими их вряд ли можно уже назвать, потому что русскими они были почти двести лет назад. Да и было их человек триста всего. Сам понимаешь, скоро все они породнились с местными индейцами, в итоге превратившись в метисов или креолов. То есть потомков от брака европейца и местных народностей.
— Но ведь все равно же остались русскими.
— Вряд ли. Самое многое, что их объединяет с русскими, так это православная вера. Я читал здесь даже есть православный храм. Хотя да, богослужение наверняка проводится на русском языке, хотя тебе это и не нужно.
— Это почему же?
— Но ты ведь комсомолец, а значит безбожник.
— Ну не знаю, — потупился Ленька. И встрепенувшись добавил. — Но если богослужения проводятся по-русски, значит должны понимать язык.
— К чему ты клонишь? Вряд ли настолько хорошо, но в какой-то степени может и понимают.
— Да, знаешь, Лёх. Хочется осесть где-то среди своих. Русских. Это тебе все равно, а я привык как-то…
Парень надолго замолчал. Мы между тем протиснулись между многочисленными островами, в названиях которых по большей части угадывались русские корни. Конечно сейчас они отдавали англицизмами, но тем не менее вполне угадывались и первоначальные названия, которые просто радовали слух. Макнати, Соседни, Неповоротни, Рашимости. Хотя встретилось и чисто русское название — остров Волга. Видимо слово звучало одинаково для всех языков и потому сохранило свое звучание. С другой стороны, и главный остров Баранова, тоже остался прежним в названии.
Подойдя к какому-то свободному от многочисленных барж и катеров пирсу, мы притерлись к нему. Выбежавший из сторожки чернокожий паренек, сразу же скороговоркой выпалил о том, что данный пирс коммерческий, следовательно, платный, охраняемый, и что здесь разрешается находиться не дольше трех суток. Суточная цена стоянки для судов нашего типа тридцать долларов.
Мне показалось это несколько дороговатым, но оглянувшись, я просто не нашел, среди многочисленного скопления судов и катеров никакого свободного места, и скрепя сердце согласился что пока не найдется, чего-то более приемлемого остановиться здесь. Буксир был отогнан на край пирса, где и был пришвартован двумя канатами, сброшенными с бака и юта к довольно мощным в бетонированным в настил чугунным кнехтам.
— А, зачем мы сюда зашли? — Удивленно спросил Леонид.
— Ты же сам хотел посмотреть на бывших русских людей, живущих здесь. Да и ты видел негра на пирсе? Как он одет обратил внимание? В сравнении с ним, мы с тобой выглядим бездомными нищими.
— Да ну тебя. Я свои брюки перед самой практикой купил, они почти новые.
— Вот именно, что почти. То, что продают в Союзе, здесь считается одеждой для бедняков. А мы с тобой спим на золоте, и все же носим, какие-то обноски. Может стоит наконец привести себя в порядок, и выглядеть как человек? Вспомни, наверняка видел детей наших
— Да уж обращал внимание. Так и хотелось спустить их на землю, а лучше под нее. Люди голодают, другой раз одеть нечего, а эти из ресторанов не вылезают!
— Вот видишь. Сейчас у тебя есть возможность носить тоже самое.
— Не хочу! — Со злостью воскликнул Лёнька. — Ты что, хочешь, чтобы я уподобился этим бездельникам? Да, я лучше сдохну, чем буду одним из них. Ненавижу!
— Лень, успокойся. Я не предлагаю тебе стать одним из них. Я просто говорю о том, что у нас есть сейчас деньги, и мы можем прилично одеться, ну чтобы хотя бы не выглядеть неряхами. Ну сам подумай, если тот же негр на пирсе, который считается угнетенной расой, вспомни что нам рассказывали на уроках, одевается лучше, чем мы. Он что, тоже бездельник?
— Нет, но.
— Просто пойми, что здесь другие правила. И хорошо выглядеть это скорее норма, чем показ своего богатства и обеспеченности. Вспомни пословицу: «Встречают по одежке», то есть если ты появишься в обществе неряшливо одетым, значит с тобой просто не станут иметь дело. А то, что сейчас есть у нас, приличной одеждой назвать можно только с очень большой натяжкой. Вот, например, ты хотел пообщаться с местными русскими. Да они от одного твоего вида будут шарахаться.
После долгих уговоров, он наконец согласился выйти со мною в город, и хотя бы посмотреть, как одеваются местные жители. А затем уже решить, стоит ли ходить в нашей прежней одежде, или же все-таки нужно купить, что-то по приличнее. С Лехой в первой жизни было гораздо проще. Он воспринимал на веру все, что я говорил ему. Здесь же приходится переворачивать в голове у парня устоявшиеся понятия. Что в общем-то не мудрено. Жизнь на Камчатке далеко не самая благополучная, а он вдобавок ко всему свое детство и юность провел вначале в приюте, затем в мореходке. По сути, не зная достатка не там ни здесь. И для его понимания наряд рубахи парня из самых низов, смотрится гораздо приличнее костюма. А любой встреченный человек, носящий этот самый костюм воспринимается как буржуй, и дармоед, наживающийся на таких как он сам, простых работяг. Все это усугубилось многочисленными лозунгами, вбиваемыми в юную голову с самого детства, и разницей, которую он видел собственными глазами.
Когда во всех этих лозунгах говорится о гегемонии пролетариата, а этот самый пролетариат, живет в насыпных бараках и считает копейки чтобы дотянуть до следующей получки. А слуги народа, партийные руководители и их бездельники детки, не вылезают из дорогих ресторанов, выбрасывая просаживая за один вечер месячные зарплаты. Переубедить парня, что все это осталось там, за океаном, в далеком прошлом, было очень трудно. Приходилось прилагать немалые усилия, чтобы он наконец осознал все это и постепенно вошел в ритм, непривычной для него жизни.
Дальше первого одежного магазинчика он так и не пошел. Но даже здесь напрочь отказался надеть далеко не самый дорогой костюм. Пришлось ограничиться брюками, свитером грубой вязки с плотным стоячим воротником и курткой. В качестве обуви, кое-как согласился на высокие ботинки на толстой подошве. В итоге. Получилось, что-то похожее на боцмана. Не хватало разве что тельняшки и трубки. После этого, Ленька ни в какую не захотел двигаться дальше, и тут же сбежал на наш буксир, сказав, что на нем он себя чувствует гораздо увереннее чем на берегу.