"Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— Нет, Маленький Ветерок, — Сова согнал улыбку с лица. — Они уже давно не те, что были когда-то. Они могут убить — быстро и беспощадно! Глаза Белой Совы видели, как подобное стадо растоптало парочку крыс, осмелившихся напасть на отдельно пасущегося жеребенка. От трупоедов не осталось даже костей! Самцы и самки измочалили их в мелкие куски, вбив в землю!
— Они тоже приспособились… — пробормотал Чер. Мечтательная улыбка так и не сходила с его лица. — Как мы, или все остальные. Но память о прошлом у них могла остаться?
— Если и так, то — какая? Ярмо? Скотобойня? Сомневаюсь. Пока что никто из перерожденных ничем не
— Моим оружием будет не копье или лук…
Сова развел руками:
— Останови его сам, мой брат. Если Черу, что пришло в его упрямую голову, переубедить сможет только вождь. Индеец уже не авторитет.
Я рассмеялся:
— Да брось ты, Сова. Парень весь в облаках. Спит и видит себя во главе конной сотни! Наш масштаб ему стал маловат — так ведь? Стоит ли обращать на это внимание? Все это — разговоры.
— А я читала, что многие копытные падки на соль, или сахар, — Ната вмешалась в разговор. — Можно бы было попробовать приманить кусочком… Да и наши это любят! Вон как возле Тучи увиваются, когда она готовит. Не зря ведь, столько их бродит возле соляных озер!
— Ага, — я спокойно поправил ей челку, вытирая пот. — И еще больше обглоданных скелетов на берегах тех озер.
— Фу! — Ната обиделась и отъехала в сторону. Ульдэ серьезно заметила:
— Ната говорит правду. В тайге мало соли. Олень тоже идет к чуму, лижет снег, на который мочился человек. Откуда знаешь?
— Всего лишь книги… — Ната пожала плечами.
— Ульдэ не умеет читать. В лесу не растут книги.
Ульдэ отвела глаза в сторону — я поймал их на мгновение, и заметил тоскливую молнию в темных зрачках. Уже давно северная охотница не искала со мной встреч, не пыталась остаться наедине, напротив — всячески избегала и старалась отойти.
— Зато Ульдэ многое умеет! — я решил поддержать расстроенную девушку, сделав Нате знак. Она поняла и мягко обняла Ульдэ рукой за плечи:
— У нас нет книг… Но читать, тебя я научу — если будет, что!
Ульдэ, не привыкшая к ласке, недоумевающее посмотрела на мою жену. Та выдержала вопрошающий взгляд с прямодушной простотой — Ульдэ расслабилась и даже полу обняла ее в ответ — жест, в ее исполнении, вообще нереальный…
— Книги — это не главное в жизни. Тем более, в нашей. Ранее мне казалось, что тот, кто пренебрегает ими, несколько ущербен… Но что толку от них сейчас? Умение Чера понимать звериные следы, а Тучи — готовить, нам всем куда нужнее, чем их прошлая начитанность.
Ната скорчила рожицу, но промолчала — она прекрасно понимала, что я говорил это, лишь для того, чтобы успокоить Ульдэ.
— Ульдэ расстроена не поэтому. Ты умный… Скажи тогда — как жить? Старики говорили — никто не знает. Даже ваши книги!
— Что с тобой? — Ната удивлено вскинула брови. Такой северянку видеть нам не доводилось… — Ты же самая лучшая из нас! Из охотниц прерий!
— Ульдэ устала… быть только охотницей. Никто не помнит о том, что еще и женщина… девушка!
Она вздернула голову и отогнала ластящегося пхая, а потом и
— Может быть, мне кажется… но, чует мое сердце — приходит время мне с Элиной, снова делить тебя с другими женщинами долины. Кстати, настоящий прайд состоит из нескольких самок — не так ли? А не только из двух…
— Провоцируешь?
— Просто опасаюсь за тебя, родной… Ты можешь все — и я никогда не стану тебя укорять за это. Но разделить ложе с ней? Она дикарка не только по виду. Душа Ульдэ обожжена и черна, мужчины в ее понимании не стоят ничего, не считая только, самых-самых, проверенных. А таких, в прерии немного — Сова, Чер, в чем-то Череп… и ты. Для нее, ты — самый главный и лучший в подобном выборе. Это значит — одной постелью ничего не закончится. Она захочет войти в наш дом на правах равной… Но я плохо себе это представляю. А за Линку, уже и не говорю! Даже странно — откуда в той таежной глуши могла появиться столь независимая и жесткая девушка? Мне всегда казалось, что они сплошь и рядом поголовно забиты, и слова поперек сказать не смеют. А тут — не женщина, а… Нет, ей нельзя быть с нами!
— А кто тебе сказал, что так будет? Ты уже все решила за меня?
— Не зарекайся… — Ната была серьезной. — Ладу не забыл? Она не стремилась в нашу семью, а Ульдэ не отдастся тебе, лишь потому, что этого требует ее тело. Она хочет большего!
Я вздохнул, подумав о памятном случае в предгорьях. Только мое нежелание довести дело до подобного исхода, удержало тогда от этого шага. И, что и говорить, эти намеки и обида северянки с каждым разом, становились все более вызывающими…
— Прайд, говоришь? Я — Лев, только по имени. И двух львиц в моем логове мне хватает с избытком. С вами-то, еле выкручиваюсь…
Она улыбнулась:
— Все равно, ты на всех девушек заглядываешься!
— Слава небесам, что не на мальчиков. Кстати, кто меня отправил к Ладе?
Она насупилась, всколыхнулась — и звонко засмеялась, отчего на нас стали оглядываться остальные.
— Как любит повторять Стопарь? Зараза…
— Я? Или она?
— Да ну вас обоих!
Отдохнув и поев, отряд вновь продолжил путь. Мы растянулись длинной колонной, по двое-трое, обмениваясь на ходу своими замечаниями по поводу красот здешних мест. Травы, растущие так близко от границы Большого болота, сильно отличались от наших — преобладали более привычные, зеленые цвета, а густотой и ростом они превосходили наши степи почти вдвое. Это сильно затрудняло передвижение. И, если бы не изначально возникшие в результате землетрясений просеки, где на камнях пробивался только низкорослый мох, нам давно бы пришлось идти пешком, ведя за собой пхаев на поводу.
Ната легко обогнала меня и поравнялась с Ульдэ, с ходу разговорив ее чем-то. Умение моей жены ладить со всеми, находить общий язык, было просто фантастическим! Я заметил, что угрюмая и ссутулившаяся девушка, выпрямилась, скупо усмехнулась, и вскоре оживленно стали поддерживать беседу с Натой.
Стопарь, неслышно подъехавший позади, толкнул меня в плечо:
— Чер, совсем уже умом съехал. Посмотри…
Я обернулся. Вся группа уже спустилась с возвышенности и индейской цепочкой уходила к скалам, а на вершине все еще оставался наш следопыт, застывший словно монумент. Он неотрывно смотрел вслед ускакавшим пхаям, шепча что-то беззвучными губами…