"Фантастика 2024-186". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
— Ульдэ!
В ответ раздался громкий крик. Северянка ответила призывным кличем и тотчас толпа девушек и женщин появилась на склонах, готовая принять участие в страшной схватке. Отбившись, от особо настырного трупоеда, я в голос закричал, призывая Ульдэ вступить в битву.
— Бей!
Туча стрел перелетела через наши головы и упала на спины стаи. Увидев новых врагов, черные вожаки быстро перегруппировались — я даже поразился организованности внешне неуправляемой стаи! Несколько яростных рычаний, визга и свиста — и уцелевшие крысы со всех ног рванулись к спасительным стенам пристани. На какое-то время у нас появилась возможность перевести дух. Я обернулся к
Крысы домчались до рва, и мы вновь услышали визг напоровшихся на колья, хищников. Черные повернули стаю обратно — и вся грозная масса ринулась на нас. Я спрыгнул с лошади, предоставив пхаю свободу — освобожденный от груза, Ураган встал на дыбы и раздробил копытами башку бьющейся в агонии крысы. К нам со всех ног спешили девушки, но стая налетела раньше!
Сова, откинув мертвого охотника из числа болотных, встретил нападавшего трупоеда таким ударом, что переломил ему позвоночник. Больше я ничего не видел — схватка не давала возможность отвлечься ни на мгновение! Оскаленная морда — удар! Снова морда — удар! Две, в неистовом прыжке перепрыгнувшие через нас, крысы, накинулись на девушек, спускающих стрелы не глядя — и Ульдэ, всаживающая нож по рукоять в брюхо первой! Черный вожак, вскочивший на спину Свистуна — чья-то стрела, сбившая его вниз! Бой был безжалостным и кровавым. Я потерял счет нападавшим и убитым, размахивая клинком во все стороны и напрочь отсекая лапы и резцы самым смелым трупоедам. Часть крыс бросилась в воду, сразу потеряв преимущество в скорости — их стали расстреливать в упор, и вода моментально покраснела от крови.
— Обходят!
В диком крике я распознал голос Пумы, сразу догадавшись, что происходит — какое-то количество нашло лазейку среди плотной стены оборонявшихся людей и устремилось прочь с места сражения.
— Поджигай!
Мы с Совой рванулись к проходу, стремясь остановить стаю. От этого в строю образовалась брешь, и в нее кинулись все, толпящиеся позади, пожиратели трупов.
— Жги, мать твою!
В проход влетел факел. Сухая трава вспыхнула мгновенно! Огнем опалило глаза — я был вынужден отступить назад, чтобы не оказаться погребенным под визжащими и заживо сгорающими тварями. А потом начался такой натиск, что общее количество оскаленных морд просто волной стало ломать все на своем пути…
— Грау! — Громовой рык Угара раздался совсем рядом. Пес лапой отбросил в сторону одну из самых назойливых, грудью встретил еще двух — и они отлетели назад, как от стены, а он стоял, подобно скале, но скале с окровавленными клыками! Страшное и грозное чудовище в виде матерого крысобоя внесло ужас в нестройные ряды нападающих! Пес сломал хребет следующей и, мотнув башкой, на лету поймал и перекусил горло следующему врагу.
Сразу четыре крысы кинулись мне под ноги. Вжик! Стрела, со знакомым белым опереньем, вонзилась в глаз передней, отчего тварь, судорожно дернувшись, упала оземь. Я уже по колено был завален трупами и не мог даже отступить — ноги просто увязли в тушах, убитых трупоедов.
— Хау! Кровь почуял дух небесный!
Свирепый вопль индейца прорвался сквозь шум боя.
— Убивайте зверя с песней!
— Сова? Песню, шаман! Песню!
Сова продолжил, раскраивая топором морду одного из черных вожаков…
— Убивайте! Убивайте! Жертву небу посылайте! Нет пощады серой мрази! Мы смешаем стаю с грязью! Не прорваться гадам в травы — здесь пришел их час кровавый! Не пробиться сквозь заслоны — день пришел для стаи черный!
Слова были простые, стих создавался на ходу — но я словно
— Здесь стоит Угар свирепый! Трепещите, трупоеды! Волкобой разит дубиной — крысам смерть неотвратима! Травник! Вот бесстрашный воин! Местью будет упокоен!
Сова успевал находить нужные слова для каждого, кто бился с нами против скопища обезумевших от крови, огня и криков, серобурых убийц. Я развалил мечом очередного нападавшего — и стая отхлынула, оставляя перед нами горы поверженных. Вслед полетели стрелы — женщины и охотники били их в воде, на проходах, в загоне. Многие крысы начали, корчится, дергали лапами — подействовал яд, на который мы так надеялись вначале.
— Победа!
Пума, а это кричала она! — была права. Сломив натиск зверей, мы заставили их метаться по узкой полоске берега, где уцелевших в упор били стрелами девушки с возвышенности. Раненых и все еще сопротивляющихся тварей добивали без жалости — было ясно, что цена за выигранную битву уплачена высокая…
Травник, еле двигаясь и опираясь на плечо так же хромающего собрата, приблизился ко мне:
— Ты жив?
— Не знаю. Эти сволочи, порвали мне ноги до самых бедер.
Я посмотрел вниз — ноги вожака болотных изрезаны резцами до костей! Как он вообще смог устоять на них, до конца битвы?
— Сова… Сова!
— Индеец пока не торопится к духам, мой брат Серый Лев!
— Слава небесам… Где Чер? Где они, вообще?
— Я жив… Только ранен. Мы никого не пропустили назад!
Слабый голос следопыта раздался из-под груды наваленных на него туш. Мы помогли охотнику выбраться наверх, где он смог вздохнуть свободно.
— Наши все живы?
— Вроде…
Не давая себе отдыха, мы стали разгребать завалы из трупов. На берегу и в воде осталось восемьдесят девять серых хищниц, а среди них — пятнадцать мужчин и женщин из числа жителей болот. Сова оказался прав в своем предположении — многие наши были ранены, но из форта не погиб никто.
С каждым, вновь обнаруженным телом, Травник мрачнел, совершенно позабыв про собственные раны. Я понимал его, как никто другой — как вожаку, гибель людей из своего селения, боль от потерь особенно нестерпима…
Сова распоряжался погребальным костром — он отклонил предложение болотных предать тела земле и теперь с наиболее выносливыми мужчинами сносил погибших в одно место.
От места побоища шел густой, тяжелый дух… Запах крови, смерти, мог привлечь сюда других, еще более опасных хищников — например, полосатых камышовых кошко-львов. Но покидать берег, не закончив дело, никто не собирался. Мы снимали шкуры убитых тварей и сносили все в общую кучу. Женщины окунали их в одно, мало чем примечательное озерцо. Выяснилось, что там тоже обитают мельчайшие организмы, наподобие тех, что когда-то так старательно и тщательно очистили шкуру убитого мной свинорыла.
К утру, когда все падали с ног от усталости, Сова жестом указал мне на группу плачущих женщин:
— Они лишились своих защитников. Ты не хочешь забрать их с нами?
— Нет. У Травника и так осталось мало людей. А его селение — первая преграда на пути у будущих трупоедов. Появятся крысы — он даст нам знать.
— Думаешь, они придут снова?
— А ты уверен, что мы перебили всех?
Ответив индейцу вопросом на вопрос, я обернулся к бледному Черу:
— Как пхаи?
Черноног, неопределенно махнул рукой.