"Фантастика 2024-2". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
А что, если сбежать? Пойти ночью, будто бы посты проверять, да сбежать? Без меня они никому и не нужны, так, ватага обыкновенная. Боярин Лука с сыном в розыске, конечно, но они-то как-то сами справлялись, да и дальше, если что, управятся.
Только куда мне идти-то? Про меня уже говорят, что я - княжий сын, а, значит, жизни мне точно не дадут. Искать будут наместники и обязательно рано или поздно найдут. И защищать меня никто уже не станет, отыщут, да удавят, в какую бы дыру я б ни забился.
Нет, помирать, будто лисица, которую собаками
– Княжич, - тряхнул меня за плечо Ефим.
– Княжич, ты слышишь меня вообще?
– Слышу, - ответил я, посмотрел на новика и попытался вспомнить, что он только что говорил. И когда он вообще подойти успел?
Не помню. Опять в мыслях своих витаю, забыл обо всем. Вот и смородину, которую мне Ромка отсыпал, почти всю слопать успел. И когда? Даже толком вкуса не почувствовал ведь.
– Иди в шатер, княжич, - Ефим отстранился.
– Там Игнат в себя пришел, поговорить хочет. Тебя зовет.
– Игнат?
– я не сразу понял, что он сказал.
– Меня зовет?
– Да, - кивнул новик.
– Я ему сказал, что лежать надо, говорить нельзя, так он ругаться стал, требовать, чтобы ты пришел срочно… Может, если у него ругаться силы есть, еще и обойдется все?
– Посмотрим, - пожал я плечами и двинулся в шатер, где лежали раненые.
Внутри по-прежнему пахло кровью и прелой лесной подстилкой. Камень так и лежал, не шевелясь, но от него другого не ожидалось. Что он вскачет и побежит что ли с раскроенной головой? А вот Игнат сидел на лежанке, опираясь обеими руками о земляной пол.
Ну да, так ему дышать легче. И не поймёшь ведь, льётся кровь или остановилась. Мать учила, конечно, что прокол сделать можно, через который кровь из груди уходить будет, да только нет у меня ни игл нужных, ни знаний.
Вот она наверняка старика спасла бы. А я не могу. Не знаю, как, не умею...
– Ну что, княжич, - невесело усмехнувшись, спросил он.
– Теперь-то жалеешь небось, что не убили мы боярина еще в прошлом году осенью, когда могли.
– Не знаю, - пожал я плечами и снова ответил честно.
– Я как-то и не подумал об этом. Да и жаль мне. И наших жаль, что погибли, и боярскую дружину жаль, да и самого Сергея тоже.
– Я тебя понимаю, - кивнул старик.
– Помнишь, говорил, что мне много раз приходилось раненых врачевать? Так вот, хоронить, тех кто со мной в бой вместе шел, тех, с кем я куском хлеба делился на привале, мне приходилось еще чаще. Братьев хоронить. Я и отца твоего похоронил. А теперь настал и мой через быть похороненным.
– Может быть, выдержишь еще, - сказал я, сам в это не особо веря.
– Не выдержу, и ты это знаешь, - старый воин рассмеялся, и почти тут же смех его перешел в кашель.
– И не надо меня утешать, Олег, я смерти не боюсь. Долго уже на этом свете живу, сделать много успел, повидать еще больше. Пора и на тот свет. Мы ведь все равно потом воскреснем, как Христос воскрес.
– А мне-то что делать?
–
– Четверть дружины потерял в напрасном бою. Куда людей вести дальше - понятия не имею. Да еще и думать никак не перестану, о том, что избежать мог всего этого.
– Похоже, что пришел мой срок тебе последний урок преподать, - Игнат закашлялся, приложил ладонь к губам, на которых выступила кровь.
– Думал я, что позже это случится, когда ты уже князем станешь, но времени у меня этого ждать нет. Человек предполагает, а Господь располагает, сам должен понимать.
– Я слушаю тебя, - ответил я.
– Так вот, - он снова закашлялся, и на этот раз кашлял гораздо дольше прежде чем продолжил.
– Главное, что я тебе должен объяснить - это что погибнуть ради правого дела для воина - большая честь. Что бы теперь ни произошло бы, ты тех, кто под началом твоим погиб, всю жизнь помнить будешь. И поминать.
– Этому христианство учит?
– спросил я.
– Нет. С чего ты вообще взял?
– мотнул головой старик.
– Но христианство учит, что погибнуть ради близких - это правильная смерть. Хорошая. А ты делай, что должен, и будь, что будет.
Погибнуть ради своих близких? Похоже, что это может оказаться единственным ответом на мучающий меня вопрос. Ведь я успел сродниться со своими дружинниками, все они мне стали как братья, которых у меня на самом деле никогда не было.
И я могу отвести меч, висящий над ними, спасти их всех, если…
Но ведь тогда я умру. И что со мной случится? Жрецы Красного Тельца обещали, что после смерти люди отправляются в Небесные Поля, перерождаются и живут там до самого скончания времен. Но я больше не верил этим жрецам, ведь если они заблуждаются по поводу сотворения мира, по поводу того, что было Последней Войной, то как они могут быть правы хоть в чем-нибудь?
Мне хотелось узнать больше о христианах. За время, проведенное в монастыре я не раз задумывался о том, чтобы обратиться в их веру. Стать как Игнат, как те воины, что бились вместе с моим отцом против натиска Железной Орды. Но каждый раз я откладывал это, мне было страшно отвернуться от старой веры, к которой я так привык.
Теперь откладывать было больше нельзя. Если Игнат не научит меня, то уже никто этого не сделает. Да и у старика осталось совсем немного времени. До полуночи, может быть, до рассвета.
– Научи меня, - попросил я.
– Научи меня своей вере.
– Научить тебя своей вере?
– старик снова невесело усмехнулся.
– На это понадобилось бы время. Десятки лет, если не дольше. Я могу только рассказать тебе основы. Принеси мне чего-нибудь попить, а то в глотке пересохло, а потом я попытаюсь рассказать тебе. И учти, что у меня осталось не так много времени, а я хотел бы провести его в молитве.
Глава 22
Брянское городище. Середина лета 2224-го года от Рождества Христова.