"Фантастика 2024-39". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Наверху Эльшер приводил в чувство потерявшего сознание капитана, а рядом два матроса заряжали аркебузу. Третий — коренастый бородач с серьгой в ухе — злобно зыркал по сторонам, сжимая кулаки. По латунному свистку, висевшему у него на шее, Ланс догадался, что видит одного из боцманов.
Отчаявшись противостоять напору голлоанцев, матросы разбежались по углам. Кто-то свернулся на палубе, закрыв голову руками и как бы умоляя о пощаде. Кто-то вскарабкался по вантам на мачту и сидел там, напоминая диковинные плоды. Нашлись и такие, кто спрыгнули в трюм или забрались за бочки, крепко, в отличие от смытых лодок, привязанные у фальшборта. Альт Грегор, поглядывая по сторонам, направился на квартердек.
Капитан уже пришёл в себя. Мог сидеть, привалившись плечом к Эльшеру, который заботился о нём трепетно, как о собственном
Матрос с аркебузой навёл дуло на менестреля, но боцман дёрнул егоза рукав, рыкнув что-то невразумительное, но мгновенно успокаивающее.
— Как ваше здоровье, пран Махтун? — предельно вежливо осведомился Ланс, отвешивая изысканный поклон.
— Вашими молитвами, — не слишком дружелюбно отозвался капитан.
— Мои молитвы здесь при чём? Если припоминаете, я не настаивал на своём участив путешествии. Вы проявили определённую, как бы это лучше выразиться, самостоятельность. Если бы не она, то не было бы браккарской погони… Кстати, где она?
— Мы просим Вседержителя, чтобы он навёл на них такой шторм, чтобы все мачты переломало к морским демонам! — воскликнул Эльшер.
— Это вы нарушаете заповеди, милейший шкипер. Мой духовник всегда учил, что вседержителя следует благодарить за ниспосланные блага, а надоедать ему просьбами — дурной тон.
— У вас есть духовник, пран Ланс? — ядовито осведомился капитан. — Подумать только! Вы часто ему исповедуетесь?
— Увы, очень редко. Я даже не знаю, жив ли он. В последний раз я видел его лет сорок тому назад. В родительском замке. А потом наши дороги разошлись. С тех пор я не слишком балую духовников своей откровенностью.
— Ну, вот и не умничайте.
— Как хотите. Я хотел узнать, чем я могу быть полезен. У вас, кажется, неприятности с командой судна.
— Не ваше дело.
— Повторю — как хотите. Ну, раз вы уже отказались от моей помощи и участия, позвольте полюбопытствовать — вы рассчитываете спасти судно?
— Нет, не рассчитываю. Но я буду бороться до последнего!
— Где мы находимся? Калвос далеко?
— Калвос остался севернее.
— А сколько по вашим оценкам до побережья Трагеры? Или нас уже снесло ближе к Лодду?
— Пока ещё Трагера… Хотя, собственно, какая вам разница?
— Да просто любопытствую.
— Ах, любопытствуете? — С трудом, опираясь на руку Эльшера, капитан поднялся. Взмахнул рукой, поморщился от головной боли. — А про острова Святого Игга вы слыхали?
— Слыхал, — опешил менестрель.
— Тогда что вы спрашиваете? Идите, молитесь Вседержителю. А я буду думать, как нам спастись.
На негнущихся ногах Ланс спустился с квартердека.
Острова Святого Игга.
Пугало для всех моряков, бороздящих Западный океан..
Так прозвали гряду скалистых островов, столпившихся в десятке лиг от побережья Трагеры. Похоже, будто горный хребет Кантарра, разделяющий Трагеру на северную и южную, нырнул в море, скрыл под серо-синей водой базальтовые башни и контрфорсы, а после несмело выглянул, да так и замер в удивлении: «Где это я? Кругом лишь волны от горизонта до горизонта…» Проливы между отдельными островами представляли собой узкие извилистые проходы. Во время приливов и отливов там возникали стремительные течения, а кроме того в непосредственной близости проходило течение, именуемое Студёной дорогой. Зарождалось северо-восточнее Браккарских островов, оттуда направлялось на юг, вроде как к Кринту, но за сотню лиг от него сворачивало к северному материку, огибало Калвос и проходя вдоль берегов Трагеры и Лодда терялось где-то на просторах Южного океана. Именно благодаря ему в Трагере было всегда прохладнее, чем в Кевинале, в Лодде мёрзли привычные к своей погоде вирулийцы. Студёная дорога проходила прямиком через острова Святого Игга. Большинство кораблей свободно её преодолевали, если не теряли паруса или гребцов. Но шкиперы и капитаны знали — течение лучше пересекать, словно реку, а если попытался пройти его вдоль, то готовься двигаться со скоростью черепахи. Больной и сонной.
Но не любили путешествовать рядом с островами, да и откровенно побаивались, если честно, вести суда на расстоянии двух дней хода
Течение и прилив с отливом, сталкиваясь в узких проливах между каменными громадами островов, создавали водовороты. Непредсказуемые — сегодня в одном месте, завтра в другом. Мощные — раз угодив, не вырваться. Известны были случаи, когда галера с полным набором гребцов преодолевала напор воды и, ценой неимоверных усилий, спасалась, но парусные суда, как правило, терпели жестокое крушение. Одно время на островах свили гнездо пираты. Ну, как пираты… Стервятники… Даже в сравнении с теми же браккарцами, наводившими страх на все три океана, трусы и падальщики. Обосновавшееся здесь отребье большую часть своей жизни посвящало сбору грузов с разбившихся кораблей, который выбрасывало кое-где на берег. Правильнее сказать, бочки, сундуки и тюки застревали в оскаленных, словно пасть огромного зверя, прибрежных утёсах. Иногда оттуда же снимали уцелевших людей, чтобы потом просить за них выкуп или продавать на рудники в Тер-Веризу — на самоцветных копях в Красногорье всегда не хватало рабочих рук. За несколько веков пираты устроились весьма основательно. Вырубили в скалах целый замок в несколько этажей — с подвалами для хранения награбленного, темницами для пленников, со спальными комнатами, с залами для кутежей. Больше всего страдали от них трагерцы и унсальцы. Путь из этих держав на южный материк неминуемо пролегал в непосредственной близости от островов. Остальные могли сделать крюк и пройти ближе к побережью Кринта, где течение не имело такой силы. Наживались, само собой, тер-веризцы и, как ни странно, ханжи и святоши лоддеры, которые, конечно, не принимали никакого участия в работорговле, свято блюдя заветы Вседержителя, но зато в охотку скупали подпорченные морской водой товары, забывая поинтересоваться их происхождением. Пираты высоких цен не ломили, ведь они ничего не вкладывали в товар, поэтому получали прибыль, отдавая его за гроши. Поэтому пиратство продолжало процветать с молчаливой поддержки части держав. С браккарцами местные падальщики не соперничали, северяне не единый раз грабили и их самих на пути в Тер-Веризу или Лодд.
Положить конец грабежам и работорговле решил великий князь Трагеры из Дома Пурпурного Меча — Пьюзо альт Ортега, прозванный Вторым, поскольку дедушка его носил то же имя. Двадцать сорокавёсельных и полдюжины шестидесятивёсельных с тяжёлыми пушками галер под командованием Энеко альт Юстебана из Дома Белой Ласточки вышли в поход. Долго выжидали погоду, чтобы не потерять ни одного судна в водоворотах, и вот, наконец, в полный штиль выдвинулись в поход. Умнейший флотоводец пран Энеко точно рассчитал, чтобы островов галеры достигли, когда прилив уже закончился, а отлив ещё не начался. Прицельным огнём артиллерии уничтожили пиратские фелуки. В щепки. Пленных не брали и за добычей не гонялись.
Отрезав мародёрам пути к отступлению, эскадра пошла на штурм главного острова, так называемой Цитадели. Двадцать шесть галер, беспрерывно паля из полусотни погонных пушек, приближались к острову, развернувшись полумесяцем. Абордажные команды готовились к высадке. Пираты отвечали беспорядочной стрельбой из кулеврин — орудий большего калибра на островах Святого Игга отродясь не водилось. Их картечь почти не причинила трагерцам вреда. Даже когда началась высадка пехоты. Сказать по чести, к тому времени, как бой перешёл в рукопашную, огневые точки Цитадели были подавлены. Кое-где в каменных лабиринтах начался пожар, выкуривая защитников крепости.
И снова адмирал Энеко альт Юстебан показал себя прозорливым командиром. Оставив абордажные команды на скалистом берегу, он отвёл галеры на безопасное расстояние прежде чем начался отлив. Изначально он хотел тем самым сберечь суда от возможной гибели в водовороте, но получилось, что трагерский десант бился, понимая, что оступать некуда. Кто-то из офицеров после говорил после обильных возлияний в Эр-Трагере, что адмирал поступил подло по отношению к своим подчинённым, но победителей не судят, как утверждает народная мудрость. Поначалу чаши весов колебались, но потом решительный натиск пехоты смял не менее отчаянное сопротивление пиратов, которые защищались на удивление стойко для их брата. Стояли до последнего, словно загнанные в угол крысы, способные вцепиться в горло коту. Начали бросать оружие лишь тогда, когда взлетели на воздух два пороховых склада, обрушив большую часть Цитадели.