"Фантастика 2024-81". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Сейчас именно своим везением и решил воспользоваться главнокомандующий. Он подозвал своего ординарца:
– Шкатулку с перстнями!
Ординарец немедленно принес деревянный, отделанный золотом ларец и открыл крышку. Скосив глаза на содержимое, Помпей выбрал кольцо с красным камнем – драконий перстень – и надел его на указательный палец левой руки. Приблизившись к берегу, где стояли раздосадованные понтонеры, он театральным жестом указал этим пальцем на штормовое море. Сидя на своем породистом скакуне, украшенном золотой уздечкой и драгоценной сбруей, Помпей приосанился и принял подобающее выражение
Невольно все легаты, префекты, трибуны и прочие перевели взгляд на море. Через пару минут шторм стал утихать, в разрыве облаков показалось солнце, ветер поменял направление, а потом и вовсе стих. Квестор Кассий с изумлением смотрел на происходящее; легаты, вытянув шеи, застыли в такой позе, будто готовились преодолеть на конях высокое препятствие; понтонеры, пораженные увиденным, открыли рты.
Шторм прекратился, море стало спокойным, и в безмятежной тишине прозвучал спокойный голос Помпея:
– О великих людях судят по их многочисленным удачам…
Понтоны были наведены, войска двинулись на противоположный берег пролива. Мысль, что Помпей – это удачливый Александр Македонский, переправивший армию таким же способом и в том же месте, когда шел завоевывать Азию, теперь твердо засела в сознании легионеров, маршировавших по азиатским дорогам. Солдаты стали радостными, воодушевились… Все необходимое у них было при себе. Кроме щита и оружия, каждый нес на шесте походный набор, включающий миску и котелок из бронзы, плащ, туалетные принадлежности, сетчатый мешок для провизии, цепь, серп, пилу, веревку, киркомотыгу и дернорез. Солдаты в четком строю шагали бодро, в предвкушении богатой добычи, будущих раздач земли, регулярного жалованья и списания долгов.
Помпей вспомнил, как в сенате над ним насмехались: он побеждает лишь тех, кто уже был разбит. Спартака победил Красс, но победу приписали Помпею; Сертория в Испании сломал Метелл, а Помпей лишь завершил начатое; Митридата фактически разбил Лукулл, и теперь осталось развить успех и… пожинать лавры, назвавшись покорителем мира. «Я заставлю бездарных сенаторов преклоняться перед моим гением, – думал честолюбивый командующий. – Я, защитник Республики, неизмеримо возвышусь над суетой и мнением. Мне всегда везет!». Затмить сенаторов было возможно. Надо лишь вернуться с победой с Митридатовой войны, а что касается личной славы, то она для знати Рима всегда стояла выше интересов государства.
На азиатском берегу уже была установлена штабная палатка, мимо нее стройными рядами двигались легионеры. Переправа шла без эксцессов. В палатке, которую усиленно охраняли, Помпей в ожидании донесений вел беседу с легатами. Командующий сидел в кресле, а легаты, командиры легионов, расположились на скамьях вокруг стола с картой черноморского побережья. 34-летний Целер, шурин Помпея, бывалый вояка, говорил:
– Гней, в Риме жизнь бурлит, много выскочек, но ты сумел стать истинным политическим
Помпей задумчиво произнес:
– С неудовольствием отмечаю вырождение демократических начал в Римской республике.
– Это так! – воскликнул Афраний, опытный 35-летний легат. Он с негодованием продолжил: – Выборы консулов и преторов стали жаркими: все исступленно спорят, исход же решают деньги.
В разговор вступил Флакк, самый старый из легатов – ему уже было под сорок:
– Выборы в народном собрании высших должностных лиц Республики вылились в подкуп избирателей: им подкидывают гладиаторские бои, подарки, угощение… Я вижу тебя, Гней, последним защитником республиканского строя.
36-летний легат Скавр, умелый командир, проронил:
– Проконсул, как военачальник ты приобрел в Риме огромный политический вес. У политиков, как известно, дурная слава: они беззастенчиво лгут и могут привести нацию к гибели. Но ты – хороший политик: подстегиваешь страсть граждан к обогащению, а богатство всегда было ключом к уважению, восхищению и почету.
Легат Геллий жизнерадостно воскликнул:
– Проконсул, взоры всего Рима сейчас обращены к твоему походу! Народ жаждет новых земель, раздач, богатой добычи, рабов. Предлагаю тост за Помпея-победителя!
Личный слуга Помпея по имени Вириат, преданный раб, по происхождению лузитанец (которого Помпей привез в Рим после боевых действий в Испании и который был в услужении у знаменитого полководца уже десять лет), разлил по кубкам красное вино. Вириату по окончании восточного похода была обещана свобода, римское гражданство и достаточно денег, чтобы купить дом и заняться виноделием.
Все сдвинули кубки и выпили.
Встрепенулся Лентул, товарищ по несчастью Геллия. Все знали, что оба эти легата (каждому чуть больше тридцати) потерпели поражение от Спартака, долго не могли смыть позор, но Помпей увидел в них настоящих служак – усердных, мало рассуждающих, волнующихся за дело и результаты кампании, серьезных, требовательных, – и взял их сначала на борьбу с пиратами, где они оба отличились, а потом и в восточный поход. Лентул воскликнул:
– Для римлян закон – основа существования! Блюсти законы – это и традиция, и необходимость!
Помпей усмехнулся:
– Мой друг Цицерон говорит: «Высшая законность – это высшее беззаконие».
Префект Помпоний, начальник конницы, сорокалетний друг Помпея, поддержал молодых коллег:
– Гней, все ресурсы государства в твоем подчинении. Царства Востока изобилуют золотом, надо его только взять…
– Не сомневаюсь: мы победим! – Помпей окинул многозначительным взглядом командиров легионов: – Я всегда достигаю цели!..
В этот момент в палатку влетел военный трибун Фавст:
– Проконсул, только что поступило донесение: армянский царь Тигран объявил награду за поимку Митридата!
– О, неожиданно… – На лице Помпея отразилось удивление. – Каковы подробности?
– Митридат, как доносят, приказал убить ближайших соратников царя Тиграна. Точно известно, что погибли верховный жрец и какой-то мудрец – кажется, Метродор…
– Метродор… Цицерон его особо чтил за поразительные возможности памяти. Мы, римляне, не уделяем должного внимания памяти и красноречию, а зря! Надо учиться у греков…