"Фантастика 2025-120". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Не было ни крови, ни крика. Просто сияющая, перламутровая чешуя Цилиня в месте укуса… подернулась серой рябью и стала прозрачной. Часть ее существа была стерта.
Дафна издала тихий, жалобный стон, и ее яркий свет начал меркнуть.
— ДАФНА! — крик Лин Фэн был полон такой ярости и боли, какой Шань Синь не слышал никогда.
Гончая уже готовилась нанести второй, смертельный удар.
Но ей не дали.
В глазах Лин Фэн погасли звезды. Они превратились в две черные дыры абсолютного, ледяного гнева.
— Ты, — прошептала
Мир вокруг нее замер. Не просто замерз. Замерло само время.
А затем из ее тени ударил клинок. Но не из льда. А из чистой, концентрированной скорби. И он не просто пронзил Гончую.
Он вычеркнул ее из бытия.
Глава 3: Цена Проводника
Хаос, из которого родились Гончие Парадокса, втянулся обратно в себя, оставив после себя лишь тишину и разрушенный сад. Но эта тишина была хуже любого крика. Она была наполнена болью.
Лин Фэн стояла на коленях на потрескавшейся земле, держа на руках то, что осталось от Дафны. Сияющий, величественный Цилинь исчез. На его месте был маленький, дрожащий комок света, тусклый и полупрозрачный. Часть ее бока, там, куда ударила Гончая, была… пустой. Это не была рана, из которой текла кровь. Это была дыра в ее бытии, сквозь которую, казалось, видна сама изнанка мира. С каждым ударом ее маленького, испуганного сердца, ее свет становился все слабее.
— Х-холодно… — прошептала ее мысль, слабая и тонкая, как паутинка. — Снежная Королева… мне страшно…
Отчаяние.
Лин Фэн не испытывала этого чувства с тех пор, как погибла ее школа. Это была холодная, черная волна, которая грозила поглотить ее. Она инстинктивно начала вливать в Дафну свою собственную Ци, свою жизненную силу, пытаясь заполнить пустоту. Но это было все равно что пытаться наполнить бездонный колодец. Ее энергия просто утекала в эту дыру, не оставляя следа.
Ее сила была бесполезна.
Шань Синь подбежал к ним. Он положил руку на Дафну, и его лицо стало серьезным, как никогда. Он чувствовал то же самое. Это была не рана. Это было стирание. Часть концепции, которой была «Дафна», была вычеркнута из реальности.
И тогда вся та боль, весь тот страх, которые Лин Фэн держала в себе, превратились в нечто иное. В чистую, ледяную, всепоглощающую ярость.
Она медленно подняла голову, и ее глаза, в которых не осталось ни звезд, ни покоя, уставились на Акари.
Кицунэ стояла поодаль, ее праздничный наряд был слегка потрепан, а на лице застыло выражение досады, как у игрока, чью партию прервал случайный прохожий.
— Ты сказала, твои тропы безопасны, — голос Лин Фэн был тихим, но в нем вибрировала такая угроза, что даже камни вокруг, казалось, похолодели. — Ты солгала.
— Тропы не бывают безопасными, дитя тени, — ответила Акари, ее игривость исчезла, сменившись холодной серьезностью. — Они лишь короче других дорог. Гончие — это не часть моей игры. Это паразиты, которые иногда заводятся в складках реальности. Неприятная случайность.
— Твоя игра. Твои правила. Твоя ответственность, — отчеканила
Это был ультиматум. В воздухе между ними повисло напряжение, готовое взорваться. Шань Синь молча встал рядом с Лин Фэн, давая понять, что он — одно целое с ее гневом.
Акари долго смотрела на них, на их общую, несокрушимую решимость. Затем она тяжело вздохнула.
— Я не могу, — сказала она. — Не так просто. То, что стерто, нельзя просто вернуть. Это фундаментальный закон. Чтобы воссоздать то, чего больше нет, нужно… нечто равноценное.
— Говори, — голос Шань Синя был как скрежет сдвигающихся гор.
— Чтобы восстановить ее душу, ее концепцию, мне нужны две вещи, — Акари стала серьезной, как никогда. — Первое — «узор». Идеальный, чистый отпечаток ее сущности, того, какой она была до ранения. Чтобы знать, что именно восстанавливать. Второе — «нить». Огромное количество чистой, созидательной энергии жизни, чтобы соткать из нее недостающую часть.
Она посмотрела на Лин Фэн.
— «Узор» можешь дать только ты. Мне нужно твое самое яркое, самое чистое воспоминание о ней. Не просто картинка. А чувство. Вся твоя любовь и привязанность к этому существу, сконцентрированные в одном образе. Я должна буду забрать его у тебя. Навсегда.
Лин Фэн замерла. Отдать самое теплое, что было в ее душе?
— А «нить»? — спросил Шань Синь.
— Ваша сила не подойдет, — ответила Акари. — Твоя — слишком тяжелая, земная. Твоя, тень, — слишком холодная. Нужна чистая эссенция жизни. И в этом мире есть лишь одно место, где она бьет ключом из самой земли. Сердце-Древо Иггдрасиль, в центре Зачарованного Леса на севере. Его жизненной силы хватит, чтобы переродить даже бога.
У них появился план. Отчаянный, почти невозможный, но план.
Их великая миссия по спасению мира была отложена. Теперь у них была другая. Спасти своего маленького, светящегося друга.
— Хорошо, — сказала Лин Фэн без колебаний. — Ты получишь мое воспоминание.
Акари кивнула.
— Но сначала — к Древу. У нас мало времени. Моя магия может лишь временно залатать ее рану, но пустота будет разъедать ее изнутри.
Она подошла к угасающей Дафне. Она вырвала из одного из своих хвостов длинный, огненно-рыжий волосок. Он засветился в ее руках. Она начала напевать тихую, древнюю песню на лисьем языке, и волосок превратился в светящуюся нить, которую она осторожно обернула вокруг «раны» Дафны. Пустота перестала расширяться.
— Это даст нам несколько дней, — сказала она. — Не больше. Теперь — ни шагу назад. Путь будет еще опаснее.
Шань Синь подошел к Лин Фэн и осторожно взял на руки маленький, тускло светящийся комочек. Он был почти невесомым.
— Я понесу ее, — сказал он. — Ты должна беречь силы.
Акари снова взмахнула веером, и реальность вокруг них начала изгибаться.
— Тогда не будем терять времени, — сказала она. — Следующая остановка — Зачарованный Лес. Надеюсь, вы не боитесь эльфов. Они ужасные зануды.