"Фантастика 2025-68". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
— Не кошмар, а видение. Не забывай, я потомственная провидица и могу отличить дурной сон от настоящего пророчества.
— Потомственная провидица, — гыгыкнул Ярик. — Потомственная шарлатанка, вот кто ты!
— По себе не равняй! — огрызнулась Чика. — Сидишь тут у людей на шее, врешь им. А мы, между прочим, пашем, пока ты соску сосешь!
— Эта штука хорошо успокаивает нервы. Попробуй на досуге, а то вон злая, как собака, стала, скоро на людей кидаться начнешь, — Ярик вытащил соску изо рта и принялся разглядывать ее, словно видел в первый раз. — Думаешь, мне самому приятно расхаживать в подгузнике и изображать ребенка? Нет, не приятно. Но что поделать, такова
У нормально владеющего речью толстяка был грудной голос и, когда он говорил, казалось, что у него в горле что-то клокочет.
— Твоя — что?
— Миссия, — со значением повторил он. — Я смешу людей, а веселье продлевает жизнь.
— А вот мне было совсем не до смеха, когда ты испортил солнечные батареи и вся община на неделю осталась без электричества. А посуду ты побил тоже ради смеха?
— Посуда сама разбилась. Я не виноват.
— А кто неделю назад высыпал пачку соли в кастрюлю с борщом?
— Это я, — гордо выпятив грудь, сказал Ярик. — Забавно было, да? Особенно, когда Волга подавилась и у нее в носу застряли кусочки свеклы.
— А то, что она чуть не задохнулась, это как?
— Ну малость перегнул палку, с кем не бывает.
Глаз Чики задергался:
— Какая же ты все-таки сволочь! Не будь ты моим двоюродным братом, давно бы тебя сдала.
— Только попробуй, prostitutino!*
В перепалку вклинился Фил:
— Смотрю я на вас и удивляюсь. Можно сказать, родные души, а грызетесь, как собаки.
Ярик почесал спину погремушкой.
— Вот и я о том же. Сестричка, кровинушка, а к брату относится как к последней скотине.
— Да как ты смеешь такое говорить?! — пуще прежнего взбеленилась Чика. — Да я с тобой ношусь как с писаной торбой с самого детства. А кто тебя из тюряги вытащил? Кто адвокатов нанимал? Забыл?
— Я, между прочим, тебя об этом не просил.
— Да лучше бы ты сдох за решеткой!
— Iru al infero!**— парировал Ярик.
— Отставить семейные разборки! — приказал Фил. — Чика, милая, рассказывай дальше. А ты, Ярик, помолчи пока!
— Да, все правильно, я — шарлатанка, — продолжила она. — Но это не значит, что у меня нет дара. В моем роду была бабка, потомственная провидица, от нее мне передались кое-какие способности... И порой у меня бывают видения. Правда, редко. Это такая смесь образов, слов и ощущений... Трудно объяснить...
— А ты не объясняй, просто рассказывай все по порядку, — подсказал Фил.
И Чика рассказала... К моему удивлению она довольно точно описала наши приключения, но вкратце, без подробностей. И про Сиротку, и про шар, и про Помилку, и про молнии. Секретную базу тоже не забыла.
— ... их объявили в розыск, за их головы объявлена награда, — завершила она.
— Это тоже было в твоем видении?
— Нет, на всякий случай я сфотала вот этого чижика, — Чика показал на меня, — и пробила снимок по поиску.
Она вынула мобилу, ткнула в нее пальцем и поднесла экран к любопытным глазам своих собеседников.
— Три миллиона! А неплохо! — мечтательно произнес Ярик, глаза его заблестели, как у бывалого картежника в момент небывалого везения. — По лимону на брата. Да мне этих денег до конца жизни хватит! Вот же подфартило! Все, сегодня же свалю из этой гребаной общины. Выкину к чертям этот памперс и заживу, как нормальный человек. Пошью костюм с отливом, вставлю новые зубы и открою бар. «У Ярика». Как вам название? Меню я уже придумал. Никаких выпендрежных коктейлей, только пиво и водка. Закуска тоже самая обыкновенная: острые
— Готик-кантри.
— Чего?
— Музыкальный стиль называется «готик-кантри», а не «готик-кунтри», осел! — Фил резко выкинул вперед правую руку.
Из рукава джинсовки выскользнул нож, который он ловко поймал за рукоять и вонзил Ярику в низ живота.
Фил спокойно наблюдал за тем, как Ярик пытается остановить кровь, хлеставшую из рассеченной бедренной артерии. Он в отчаянии зажимал рану обеими руками, но это было бесполезно. Скоро белый памперс стал красным, словно он обмочился кровью.
В воздухе запахло тухлой сладостью.
Ярик выплюнул соску и захрипел:
— Сучара, да я тебя...
Убийца медленно двинулся к истекающему кровью недоребенку:
— Давай я помогу тебе, дружок, — он оторвал руки Ярика от раны в паху и с каким-то маниакальным наслаждением стал наблюдать, как тот истекает кровью.
— Успокойся, дружок, скоро все закончится, — нежно прошептал Фил.
Ярик тяжело осел на пол, завалился вперед и врезался лицом в стоящую на его пути газонокосилку. Раздался противный хруст, кровища брызнула в разные стороны. Но Ярик продолжал отчаянно бороться за свою жизнь. Его рыхлое тело билось в конвульсиях, а из горла вырывался тихий, напоминающий детский, плач.
— Что ты наделал, Фил?! — захлебываясь слезами, заорала Чика.
Она закрыла глаза и обхватила голову руками:
— Нет! Нет! Нет! Я хочу, чтобы это прекратилось!
— Легче легкого, — отозвался тот и, подойдя ко все еще трепыхающемуся Ярику, перерезал ему горло одним отточенным движением, от уха до уха.
За последнее время я повидал много разного дерьма, но гаже этой херни не припомню. Отношение к происходящему моих товарищей, судя по всему, тоже было однозначным. Циклоп и Профи отчаянно ерзали на стульях, пытаясь освободиться. Фидель в бессильном ужасе таращился по сторонам и скрежетал зубами. Даже тихоня Помилка проявляла активность: вертела головой, как заводная кукла, и барабанила ножками по полу.
Чика, словно в забытьи, повторяла:
— Ярик, бедный Ярик...
— Зато мы теперь богатые, — ухмыльнулся Фил, подошел к ящику с ветошью, выбрал из него тряпку и вытер лезвие ножа.
— Ярик, бедный Ярик...
— Ты же сама желала ему смерти! Буквально недавно.
— Я же не всерьез! — взвизгнула она.
— В любом случае сделанного не воротишь.
Его слова произвели на Чику отрезвляющее действие. Она мигом успокоилась, дыхание стало ровным. Клянусь, это была самая короткая женская истерика, что я видел.