Фазы неизбежности
Шрифт:
Они с Кролоком стояли на облицованных мрамором ступенях двухэтажного особняка, надежно прикрытые от буйства непогоды небольшим портиком. Мощеная плитами дорожка, начинающаяся от самых ступеней, прорезая немного запущенный сад, вела к воротам, за которыми, отделенный от домов гранитом набережной, катил свои воды серый, взъерошенный ливнем Зальцах. Воздух пах мокрой землей, тиной и вербеной, пышные заросли которой измятыми алыми шапками маячили среди деревьев — успокаивая себя, Дарэм еще раз глубоко вздохнула и, почти высунувшись из укрытия, с содроганием посмотрела на запад. Туда, где за мутной, непроницаемой толщей льющейся с неба воды угадывались смазанные очертания нависающего над городом Хоэнзальцбурга(1),
— Вампиры в Зальцбурге… вы, я вижу, не ищете легких путей? — повернувшись к графу, не столько спросила, сколько констатировала Дарэм. — Более неподходящего города в нынешней Австрии и найти-то сложно.
— Зато едва ли кому-то из сведущих в вопросах вампиризма придет в голову искать здесь следы немертвых, — повернувшись к двери, Кролок несколько раз ударил в нее бронзовым дверным молоточком. — Полагаю, нас уже ждут. Герр Хользер привык, что я всегда появляюсь вовремя.
— Он тоже понятия не имеет о вашем «положении»? — поинтересовалась Нази.
— О положении — нет, а вот о том, что я вампир — прекрасно осведомлен, — невозмутимо откликнулся Кролок. — Но никому не расскажет. Видишь ли, знакомство со мной у Хользеров передается от поколения к поколению, и, в свое время, я имел дело и с прадедом, и с дедом, и с отцом нынешнего главы семейства. Увижу и его старшего сына. Хользеры — династические библиотекари и архивариусы Зальцбургского университета, начиная, если я не ошибаюсь, с тысяча шестьсот пятидесятого года. Так, как ты полагаешь, визит сюда стоит твоих неудобств?
Впрочем, ответа Нази на этот вопрос Кролоку не требовалось — довольно было и ее лица, на котором при последнем заявлении графа появилось выражение недоверия, радости и некоего азарта. Подобным образом обыкновенно выглядели дети, увидевшие полностью убранное к празднику рождественское дерево.
Она уже открыла рот, чтобы озвучить свое мнение об умении Кролока делать действительно ценные подарки, однако ничего сказать так и не успела, поскольку дверь, наконец, распахнулась.
— Доброй ночи, герр Штадлер, вы, как всегда, точны, — сказал появившийся на пороге преклонного возраста мужчина, рост которого был настолько невелик, что даже Дарэм возвышалась над ним примерно на полголовы, а Кролоку и вовсе приходилось изрядно наклонять голову, чтобы взглянуть собеседнику в лицо. — Проходите скорее, прошу. На улице творится такой ужас, что мне сыро даже за закрытыми окнами. Да к тому же обострился давний ревматизм.
— Доброй ночи, герр Хользер. Вам давно уже стоило обратиться к лекарю, вместо того, чтобы манкировать собственным здоровьем, — граф коротко кивнул в знак приветствия и, оглянувшись на стоящую чуть позади Нази, сказал: — Как видите, я сегодня не один, а в сопровождении дамы. Которую вам тоже стоит пригласить в дом.
— Ах, прошу меня извинить, — мужчина подслеповато прищурился на Нази. — Разумеется, вы можете войти. Герр Штадлер никогда не приводил сюда еще кого-то со столь же… хм, специфическими особенностями, так что я, признаться, слегка растерялся.
— Ничего страшного, — заверила вежливого библиотекаря Дарэм, переступая порог и оказываясь в темной передней, на стене которой мутно поблескивало огромное ростовое
— Исключительно в разумных пределах, — сняв с головы шляпу, граф небрежно пожал плечами. — И, коль скоро главная интрига раскрыта, позволь тебе представить герра Йозефа Хользера, моего весьма давнего знакомого, архивариуса и в силу печальных обстоятельств немного книготорговца. Герр Хользер, имею честь познакомить вас с моей спутницей Анастази Дарэм, необычайно талантливой и неординарной особой и просто обворожительной женщиной.
«Не стыдно вам так бессовестно на меня клеветать едва знакомому человеку, Ваше Сиятельство?»
«Увы — нисколько».
— Счастлива познакомиться с вами, герр Хользер, — сказала Дарэм, обращаясь ко второму за эту ночь новому знакомцу с вежливой улыбкой, которая из-за царапающегося внутри чувства тревоги получилась откровенно вымученной. — Простите, но, если не секрет, о каких печальных обстоятельствах идет речь?
— Какие уж тут секреты, — Йозеф Хользер вздохнул, обреченно махнув рукой. — Впрочем, пройдемте в кабинет. Все мои домашние и прислуга уже спят, так что прошу вас по возможности не шуметь. Чем меньше людей знает о вашем приходе, тем лучше. Я предпочитаю излишне не афишировать наших с герром Штадлером взаимоотношений. Сами понимаете… да и супруга моя всякий раз нервничает.
— Не могу ее за это винить, — тихонько согласилась Нази, следом за хозяином проходя в единственную освещенную комнату в первом этаже, представляющую собой просторный кабинет, в котором все возможные поверхности, за исключением обтянутого плюшем дивана, были завалены книгами. Идущий позади нее Кролок ступал настолько легко, что под его шагами не скрипнула ни одна из неплотно прилегающих половиц, которые сам герр Хользер «пересчитал», кажется, все по очереди. — Мало кто сочтет такие знакомства безопасными.
— Ну, что вы, — мужчина улыбнулся, снизу вверх глядя на Нази не по-стариковски ясными карими глазами. — У герра Штадлера, как бы ни звали его на самом деле, лучшие рекомендации из возможных. Это рекомендации десяти поколений моих предков, каждого из которых он знал лично. Верно я говорю?
— Абсолютно верно, — стоящие друг против друга граф и библиотекарь смотрелись странно, почти карикатурно. Один — высокий, сдержанный, облаченный в однотонный элегантный костюм, второй — в клетчатой домашней куртке с кожаными заплатками на локтях, немного взъерошенный и чуть полноватый, макушкой едва достающий своему собеседнику до груди. — Вы одиннадцатый Хользер, с которым я имею дело, и ни разу за эти годы у меня не было повода усомниться ни в вашей добросовестности, ни в умении хранить фамильные секреты.
— Раскрывать которые совсем не в наших интересах, — поддакнул хозяин дома и, вновь обращаясь к Нази, добавил: — А у вас есть рекомендация самого герра Штадлера. Если не ошибаюсь, он никого не представлял нашей семье за все двести сорок лет! Но, помнится, я так и не ответил на ваш вопрос… знаете ли, Хользеры веками были библиотекарями при университете, однако, еще при моем деде в восемьсот десятом, когда город временно отошел Баварии, университет упразднили, превратив в лицей, и мы остались без семейного дела, занятые разве что разбором и учетом фондов. При отце, впрочем, дела пошли чуть лучше, и теперь решением властей лицей преобразовали в теологический факультет, но масштабы уже далеко не те, не те… Вот и приходится мне потихоньку заниматься торговлей. Кстати, о ней! Герр Штадлер, книги, которые вы просили для домашней библиотеки, я достал. Двадцать наименований, все по списку, и все дожидается вас.