Феникс. Полет
Шрифт:
Я посматривала на идущую на поводу Ингрид. Милатиэль обещал договориться с животинами, чтобы их не пришлось ловить по всему Протиполу, но все же не хотелось бы остаться без припасов и вещей. Надеюсь, не очень бодро, но все же ковылявший рядом с нами Мерде не решит увести кого-то из скакунов. Ингрид конечно его сбросит без сомнений, конь савра тоже, что-то мне подсказывало, а вот насчет Гензеля и Гретель у меня не было уверенности.
С другой стороны — лошади-то не мои.
Я присмотрю.
Лучше за спиной следи.
И
И почему как я не облачаюсь в полную броню, вечно дождь идет? Испытание Фитая? Происки Сурта?
Или тот простой факт, что над Первой Землей вообще дожди — не редкость.
Уймись, дух.
Вблизи Первый Город не просто огромен — он подавляет Внешние стены выдержали Падение Врат и даже сейчас, спустя века медленного разрушения, все еще величественны и неприступны. Стены в круг опоясывает порядком пересохший, но еще не совсем исчезнувший канал с мутной водой, каменный мост через который, с несколькими арками и гранитными периллами, сохранил даже скульптурных львов по обе стороны почти в неприкосновенности.
Единственное, что портит общую картину — тишина. Давящая на уши тишина, какой не бывает ни в селениях, ни за их пределами. Ни отдаленных птичьих трелей, ни стрекота насекомых, ни шелеста травы, задетой ежом или мышью, ни осторожного, целеустремленного, почти неслышного движения хищника, уловить которое может лишь чуткое ухо.
Поля, на которых росла пусть и порченная, но рожь, остались позади, и вокруг безмолвного каменного города насколько хватало глаз расстилалась голая земля без намека на хоть какую-то растительность. Все, что могло выжить тут — пара видов сорняков, кое-как выдерживающие бьющий в нос терпкий запах, теперь раздражающе неприятный.
Серый город, окруженный стенами и полосой пустошей, колыбель человечества, была безжизненным памятником давно похороненному прошлому.
В котором вдруг завелись желающие оживить то, что давно мертво.
Я чувствовала тонкие нотки отвратительной гнили, доносящиеся из-за громадной входной арки, двери в которой давно уже сгнили, упав с петель.
— Нас встречают, — бросила я.
Фронде кивнул, и, что-то прошептав на незнакомом языке, забрал повод от Ингрид. Пока было решено, что первыми идем мы с савром, за нами — Дианель, а остальные магики, более слабые в бою грудь на грудь — в конце. К тому же Витор и Тайовин обещали если получится ударить по Оставленному своими вроде как болезненными для него чарами, которые готовить надо было долго, и при том не получить по голове чем-нибудь тяжелым.
Я вытащила меч и взяла в руку щит и направилась вперед по мосту. Думаю, вряд ли там хлеб и соль предлагают, да.
В прошлый раз я так и не ступила под сень серых стен. Убила колдуна на подходах к этим самым вратам.
А теперь вот захожу в древний город, колыбель Равных, с мечом в руке.
Сразу за воротами — с десяток мужчин и женщин. В рванье, с пустыми темными глазами, со следами крови на подбородках и щеках. Один из этих людей, самый крепкий на вид и с пока еще почти нормальным взглядом при виде нас разводит руки в стороны.
— Приветствую вас, путешественники из дальних краев. Разделите с нами кров и пищу в Великой Кузне — Протиполе
И на что он рассчитывал?..
— Этот город — не ваша собственность, пес Эмиссара Лжи, — вблизи я очень хорошо чувствовала знакомые оттенки гнилостного запаха. — Покайся, и вернешься на Дорогу. Отступи от заблуждений. Иначе твоей душой будет топиться Вековечный Огонь.
На мгновение в глазах говорившего вспыхивает… Интерес? Желание спорить? Но лишь на мгновение.
— Вы предстанете перед лицом Владыки-Кузнеца. Очиститесь в Горниле. Сами — или с нашей помощью.
— Да пошел ты, — Пламя с готовностью окутало клинок, — трупожор.
— Иногда путь к перерождению труден. Но…
«Но» заглушает тихий свист — и рев. Потом пламени вырвался изо рта Арджана, поджигая разом и говорившего, и большую часть встречающих.
Запах плоти и колдовства ударил в ноздри. Ближайшие ко мне люди рванулись вперед, пытаясь атаковать невесть как появившимися на руках когтями. Быстро, резко… Но неумело и глупо. Когти лишь царапают щит и броню, пока меч, окутанный пламенем, разрубает тварей на части с легкостью. Рядом Арджан добивает горящих без единого звука культистов, с почти-радостным шипением отрубая голову за головой.
Еще немного — и вокруг вновь устанавливается тишина. Вонь стала куда сильнее — теперь кроме магии из врат в нос бьет и самая обычная вонь смерти и горелой плоти.
Город, может быть и Первый, и Древний, и Колыбель Мира. А вот суртопоклонники — самые обычные, самые тривиальные.
Добро пожаловать, что ли…
Глава 7
Протипол. Резня
Остовы зданий. Разрушенные тротуары, выбитые камни мостовых, обломки лестниц и балконов — и вновь остовы зданий. Покосившиеся башни, чьи крыши провалились, а перекрытия сгнили. Оставленные дома без окон, с поскрипывающими на ветру дверями. Магазины, мастерские и таверны, где уже давно не осталось ни товара, ни прилавков.
И — кости.
Кости жителей, погибших на дорогах и у лавок. Кости тех, кто погиб в своих постелях и под завалами из камней собственных домов. Кости тех, кто погибал в агонии — минуты? Часы? Дни?
Кости, кости, кости…
Я сожгла первого мертвеца. Второго. Третьего.
На десятого не осталось Огня.
— Пустое, — негромко заметил фронде, подойдя к не до конца прогоревшему телу, — не думаю, что стоит тратить силы на то, что нельзя окончить в пределах любой жизни равного. Держи, — он протянул мне небольшую фляжку с пояса, — фанатики знают о том что мы идем принести им вечный покой. И ты и Огонь нам понадобишься.
Фитай, прости слабую душу…
Я осушила флягу с какой-то настойкой, отдававшей полыньей.
— Надеюсь, я не позеленею от этого.
Ситуация смешной не была. Но все же — так было проще.
— Почему они… тут? — ни к кому не обращаясь спросил Витор при виде очередного мертвеца.
У его товарища по магическому ремеслу нервы явно были покрепче. Мерде если и осматривал встречающиеся нам кости, то лишь с интересом исследователя. Судя по всему, он знал ответ на этот вопрос, и скрывать этот ответ летописец не стал: